До двенадцати было чуть меньше часа. Вадим обошел кинотеатр, осторожно выглянул из-за угла. Площадь перед кинотеатром, как обычно в это время дня, была пуста. Машин на этой стороне улицы не было, лишь впереди жарился на солнце какой-то серый «жигуленок». Видимо, водитель пошел что-нибудь купить в торговые ряды на другой стороне улицы, людные от покупателей и продавцов. И какой-то сухощавый, со смуглотой, средних лет мужчина в приличном костюме сидел чуть в стороне от площади, на парапете подземного перехода и листал толстую газету, время от времени рассеянно поглядывая по сторонам. Ждал, видно, кого-то.
Вадим нашел потаенное место во дворе за кинотеатром и тоже принялся ждать.
Без десяти двенадцать.
Еще пять минут.
Пора.
Вадим вышел на площадь. Она по-прежнему была пуста. По-прежнему на том же месте стоял серый «жигуленок». И тот, смугловатый, все так же сидел на парапете и поглядывал по сторонам, в основном — в сторону Москвы. Туда же смотрел и Вадим. Без двух минут двенадцать на перекрестке на красный свет остановилась «бээмвуха» с черным открытым верхом. За рулем был Родригес. Позади него виднелись светлые длинные волосы Сильвио.
Дали зеленый. Родригес миновал перекресток. Когда машина поравнялась с подземным переходом, смугловатый встал, сложил газету, похлопал ею по ладони и исчез в переходе. «Да это же их человек!» — понял Вадим. Следил за обстановкой и дал знак, что все чисто, засады нет.
Вадим подошел ближе к краю площади и остановился. «Бээмвуха» резко затормозила напротив него. Их разделяло не больше пятнадцати метров. Несколько мгновений Родригес и Сильвио смотрели на Вадима, а он смотрел на них. Руки обоих были опущены. Вот сейчас они поднимут их, и в них окажутся «Калашниковы» или «узи». Вот шевельнулся Сильвио. Вот Родригес чуть наклонился вперед.
Но вместо того чтобы поднять автомат, Сильвио вышел из машины и пошел вперед, а Родригес включил скорость и медленно поехал за ним. Поравнявшись с «жигуленком», Сильвио отпер дверь, сел в него и завел двигатель. «Жигуленок» резко взял с места, прибавил скорости и Родригес. Машины пересекли эстакаду и скрылись под мостом.
Вадим обессиленно опустился на край бетонной цветочной клумбы. От ударов крови болели виски. Минут пять он сидел, приходя в себя. И только тут волна радости опалила его. Есть. Получилось! Получилось! Теперь Марату конец!
«Да что же я торчу здесь, как на выставке?» — вдруг спохватился Вадим. Нужно было немедленно сваливать, пока не заметили его люди Марата. Не спеша, чтобы не привлекать внимания, он свернул за угол кинотеатра, вошел во двор, осторожно выглянул из щели в заборе: за ним никто не шел. Теперь нужно было возвращаться в Москву и ждать дальнейшего развития событий. Но неотвязная мысль не давала Вадиму покоя: очень уж ему хотелось знать, что теперь предпримут люди Аббаса. И Вадим решился: рискну.
Гараж, где стоял его «Запорожец», находился метрах в трехстах от его дома, на задворках поселка. Вадим хорошо помнил предупреждение Петровича о том, что за его квартирой следят круглые сутки. Поэтому он большим кругом обошел свой дом и к гаражам вышел со стороны карьера, откосы которого давно превратились в свалку. Из-за угла крайнего гаража, такой же железной самоделки, как и все гаражи здесь, осторожно выглянул: никого. Только в дальнем конце ряда из открытых дверей торчал наполовину выдвинутый на улицу 412-й «Москвич», задние колеса были сняты, машина поднята на подставки, из-под нее высовывались ноги автовладельца. Что-то, видно, с ходовой, догадался Вадим. Картина привычная, народ в поселке был небогатый, у кого были машины — так больше «запоры» и старые «Москвичи», редко-редко — 41-й «Москвич», а «восьмерок» и «девяток» вообще было раз-два, и обчелся.
Вадим проскользнул к своему гаражу, снял висячий замок и вошел внутрь, прикрыв за собой створку ворот. В полумраке гаража он быстро снял верхний багажник, чтобы не было лишней приметы, завел машину и только тогда открыл ворота.
На трассу он выбрался околицами — подвеска стонала от ям и колдобин. И только оказавшись на шоссе, дал полный газ. Машина мгновенно набрала скорость. Пару раз для верности Вадим включал и турбонаддув: водители «семерок» и «девяток» рты открывали от изумления, провожая взглядами летящий, как болид, «запор».
Красную «бээмвуху» Родригеса он достал только у Крестьянской заставы. Перед ней ехал серый «жигуленок», за рулем которого был Сильвио. Он глубоко облокотился на дверцу с опущенным стеклом, Вадиму хорошо была видна его голова с длинными светлыми волосами. Обе машины двигались не спеша, в среднем ряду, выполняя все указания светофоров и разметки.
Вадим слегка подтянулся поближе, но вовремя притормозил: на его глазах голубая «восьмерка», тащившаяся за Родригесом и Сильвио, неожиданно перестроилась в левый ряд и ушла вперед, а ее место заняла белая «пятерка», до этого стоявшая на обочине после перекрестка. «Пасут», — понял Вадим. — В две машины». «В три», — поправился он, когда минут через пятнадцать «пятерку» сменила бежевая «шестерка».
Это могли быть только люди Марата.
Движение в центре было заметно оживленнее, хотя пик еще не наступил. Парни, следившие за Родригесом и Сильвио, были слишком озабочены тем, чтобы не потерять их из виду, никто из них даже взглядом не удостоил трюхающий себе в правом ряду замызганный «Запорожец».
С Садового Родригес и Сильвио свернули на набережную, а с нее — на Плющиху. У одного из домов, девятиэтажного, старой, сталинских еще времен, постройки, Сильвио припарковал «жигуленок», заехав колесами на тротуар, что бы не суживать и без того узкую улочку, поднял стекло и запер машину. Потом пересел к Родригесу, и «бээмвуха», уже быстрее, двинулась дальше. Снова выехали на Садовое, потом у Крымского моста повернули к центру и углубились в переулки старой Москвы, где были расположены здания многих посольств. Вадим хорошо знал Москву, в том числе и этот район: невольно изучил, когда подхалтуривал на машине. Движение здесь было небольшое, Вадиму пришлось далеко отстать от «БМВ» рижан и знакомой уже голубой «восьмерки», подменившей «шестерку». Переулок, по которому они ехали, кончался поворотом только направо, и Вадим решил проскочить по параллельной улочке. Перед перекрестком он остановился, с минуту подождал, не появится ли из переулка «БМВ» Родригеса и Сильвио и «восьмерка» Марата, потом вышел из машины и выглянул из-за угла.
Расчет его оказался правильным. Красная «бээмвуха» припарковалась у одного из посольских зданий. Метрах в двухстах позади остановилась и голубая «восьмерка». Родригес и Сильвио вышли из машины, не запирая ее и даже не поднимая верха, и прошли в посольство. В руках у них были полиэтиленовые пакеты. «Оружие», — догадался Вадим. Зачем они его уносят в посольство? Впрочем, все правильно: не оставлять же его в открытой машине. Что же это за посольство? — попытался понять Вадим. Но вывески из-за угла не было видно, по цветам флага над посольством он не смог угадать страну, а подойти ближе или даже просто показаться в просвете переулка он не рискнул: те двое сидели в «восьмерке» и не спускали глаз с красной «бээмвухи» и ворот.
Их не было около часа. Чтобы не мозолить глаза прохожим, Вадим открыл моторный отсек своего «запора» и сделал вид, что копается в двигателе. Время от времени он оставлял это занятие и выглядывал из-за угла. Наконец Родригес и Сильвио появились возле своей машины. В руках у них ничего не было. Сильвио сел за руль.
Вадим поспешно вернулся к «Запорожцу» и по пояс влез в моторный отсек. Через минуту мимо него прошелестела данлоповскими шинами «БМВ» с Родригесом и Сильвио, еще через минуту из-за поворота показалась голубая «восьмерка». Ни рижане, ни парни в «восьмерке» даже внимания не обратили на задницу Вадима, торчавшую из «запора». Когда обе машины скрылись за поворотом, Вадим захлопнул крышку моторного отсек и неспешно, будто прогуливаясь, дошел до посольства. На медной табличке он прочитал: «Тунисская Республика. Аль-Джумхурия ат-Тунисия».
Все правильно, это Вадим и предполагал. Значит, здесь у них были свои люди. Час их не было. Скорее всего, почти наверняка, связывались с аль-Аббасом, чтобы получить от него новый приказ. Они должны были его получить, без приказа такие люди не делают ничего, любая самодеятельность полностью исключена. Какой же приказ они получили?
«Попробуем с другого конца», — подумал Вадим. Оружие. Они оставили его в посольстве. А все правильно, понял он. Если выполнение задания, которое они получили (а в этом Вадим почти не сомневался) отложено на вечер или ночь, для чего им таскаться по Москве с автоматами? Непосредственно перед операцией они заедут сюда и возьмут свои «Калашниковы» или «узи».
«Нужно будет подъехать сюда вечером», — решил Вадим и вернулся к своей машине. Переулками выскочил на Садовое кольцо, свернул к Дмитровке и минут через сорок — из-за уличных заторов — въехал на площадь перед Савеловским вокзалом. Оставив «Запорожец» на стоянке, прошел в зал, где располагались автоматические камеры хранения. Отпирая ячейку, вдруг поймал себя на том, что шифр он набрал точно по тому же принципу, что в свое время и Сергуня: номер своей машины.
