вооружен, а Влад, третий беглец, прыгает, как придурок, на противоположном берегу. Он явно не помощник.
Первым спустился дюжий детина в камуфляжной форме, с военной выправкой. Он остановился на расстоянии пистолетного выстрела и заговорил:
– Ну, здорово, мясо! Ты чего в бега пустился? Думал, умнее всех? – Слова лились плавно, почти ласково. – Хотел Рубана переиграть? Глупо с твоей стороны. Не родился еще человек, которому удастся Рубана подставить.
– Да пошел ты! – Крячко сплюнул и поправил ношу, Гена так и норовил сползти вниз, но в сознание так и не пришел, что Стаса только радовало. – Рубан твой мразь, и я обещаю тебе, что сделаю все, чтобы эта мразь оказалась там, где ей самое место.
– А вот это ты зря, – осуждающе покачал головой охранник. – Не стоит тебе бросаться такими обещаниями. Я ведь могу и не сдержаться. И песики мои могут не устоять перед соблазном.
– Плевать я хотел на твоих песиков! – бравировал Крячко.
– И снова пустые слова. – Охранник сделал шаг вперед, махнул рукой, и псы встали в стойку. – Видишь, как легко ими управлять? Подумай об этом на досуге. А знаешь, у меня ведь нет точного приказа, что я должен сделать с тобой и твоими друзьями-недоумками. Так что ты в полной моей власти. Захочу, затравлю тебя собаками, а потом в речку сброшу. Осенью рыба охоча до свежего мяса. Обгладают до костей.
– А знаешь, я ведь тоже никакими приказами не связан, – подражая манере охранника, заявил Крячко. – Зачем мне сдавать тебя полиции, когда можно просто прикопать здесь, на берегу реки, и сказать, что так и было. Как тебе такая перспектива? Ты ведь наверняка зону-то не топтал, так что для тебя это даже гуманный вариант.
– Ох, и язык у тебя! – В голосе охранника послышалось раздражение. – Кто ты вообще такой? Откуда взялся?
– Из столицы я, опер московский, – ответил Стас. – Что же твой босс тебя не предупредил? Завалить «краснопогонника» послал, а о последствиях ни слова? Да, нехорошо получается. Подставил тебя твой босс, вот что я скажу.
В рядах охранников отразилось беспокойство. Те двое, что подошли позже, начали перешептываться. Гуров наблюдал за ними, выжидая. Он ждал, когда появится лодка со Звонниковым на борту. Его появление хоть как-то уравняло бы шансы. Если бы не собаки, исход встречи был бы предрешен. В Крячко он был уверен, насчет Звонникова почти не сомневался, да и на свой счет сомнений у него не было. Нужно только врукопашную схватиться, и трое на трое они с охранниками сладят.
Тот охранник, что вел переговоры с Крячко, повернулся к остальным и что-то тихо прошептал. Гуров решил, что он пытается сгладить впечатление от слов Крячко. Пока охранники переговаривались, с реки донесся звук работающего двигателя. Лодка Звонникова приближалась. Собаки, расслабившиеся было, снова встали в стойку. Охранники прекратили разговор, двое помчались к берегу, третий, все тот же переговорщик, остался на месте и достал «пушку». Направив пистолет на Крячко, он гаденько улыбнулся:
– Не надейся отделаться легким испугом. Для тебя все закончится очень плохо и очень-очень медленно.
А лодка все приближалась. Она шла на малых оборотах, на корме, возле мотора, сидел капитан Звонников и что-то напевал себе под нос. «Вот стервец, – промелькнуло в голове Гурова. – Он еще и поет! Нашел время». Звонников мысли читать не умел, потому продолжал петь в свое удовольствие. Несколько минут спустя все, кто был на берегу, смогли различить и слова, и мелодию. Голос у Звонникова оказался сильным и приятным. Пел он что-то из репертуара Николая Расторгуева. Патриотичное и веселое одновременно.
Охранники стояли на границе берега и реки и внимательно следили за движением лодки. Как только она поравнялась с пятачком, на котором разыгрывалась сцена, Звонников повернул голову к берегу. Лицо его вытянулось от удивления, пение оборвалось. Он встал в лодке во весь рост и растерянно произнес:
– Эй, парни, вы чего это творите?
– Плыви, куда плыл, – бросил один из охранников, и до Гурова дошло, что Рубан не удосужился показать охранникам, кого именно они ловят. Даже приметы не дал. И Звонников сделал ставку именно на это. «Вот стервец, – второй раз подряд мысленно произнес он, но на этот раз с одобрением. – Ловко придумал». А Звонников продолжал играть свою партию. Он подбоченился и закричал во все горло:
– А ну, отпустите их, чего это вы удумали? Здесь вам не Дикий Запад. У нас в районе в людей не стреляют. Проваливайте, и собак своих забирайте, а не то участкового вызову. Рация у меня с собой.
– Тебе говорят, не лезь не в свое дело, – снова бросил охранник и полез в карман.
– Да как же не мое дело, вы что, ребятки, – подумав, что охранник собирается достать пистолет, сменил тактику капитан. Теперь он заговорил обеспокоенно, но заискивающе. – Я ведь здесь вроде рыбнадзора. На общественных началах, но все же. Если эти двое так уж провинились, давайте я заберу их, отвезу в участок. Там с ними разговор будет короткий. И вам возиться не придется.
– Да ты уже задолбал! – разозлился охранник, который стоял ближе всех к лодке. – Считаю до трех, не свалишь сам, я тебя завалю. – Руку он продолжал держать в кармане и даже повел ею в сторону капитана.
Звонников, сделав вид, что жест его напугал, пригнулся, чертыхнулся и снова выпрямился. В руках у него Гуров увидел баллон высокого давления, начиненный перечной смесью. «Пора!» – понял Лев и выскочил из укрытия.
– Ах, чтоб тебя! – заорал охранник, стоявший напротив Крячко. – Зычик, сзади!
Предостережение запоздало на долю секунды. Тот, кого называли Зычик, начал поворачиваться и получил мощный удар в висок. Он даже охнуть не успел, как беззвучно рухнул на берег и закатил глаза. Звонников тут же выпрыгнул из лодки и уже мчался к Стасу. Собаки залаяли с новой силой, охранник перевел пистолет на Звонникова и выкрикнул:
– Фас! Тоби, фас!
С места сорвалась не одна собака, как рассчитывал охранник, а вся свора. Звонников подождал, пока они подбегут поближе, и со словами «Пли!» – выпустил струю убийственного состава. Первый
