Он отдал ей честь, и она снова будто вернулась в детство.
Отъехав, она глянула в зеркало заднего вида. Он стоял на тротуаре, спрятав руки в карманы, и наблюдал, как она уезжает.
* * *
Блейк и Джефф медленно шли к пристани от старого лодочного домика, стоящего на воде. Блейк разместил там брата, выдав свежее белье, дрова и керосин для светильников. Электричества там не было. Вслед за ними бежала Люси. Из трубы на пристани валил дым, волны мягко бились о берег. Ветер на воде становился прохладным, день двигался к закату. По темнеющему небу летели облака.
– Ты уверен, что хочешь ночевать здесь?
– Не хочу путаться у тебя под ногами.
– А может, не хочешь оставаться в старом доме – слишком много плохих воспоминаний?
Джефф кутался в пальто.
– Может, я мог бы здесь поработать. Вырезать скульптуры из старых бревен.
– Как долго планируешь оставаться?
– Пока не знаю.
– От чего это зависит?
Джефф потер бородку.
– Раз уж я тут, хочу встретиться с некоторыми старыми приятелями. Посмотрим.
Блейк искоса посмотрел на брата, почувствовав внезапную прохладу. Но, может, это просто упала температура на улице.
Они дошли до здания пристани, и Блейк придержал брату дверь в «Крэбби Джек», где заканчивался ремонт. Джефф уже помог им с Ноем принести все необходимое из машины и покрыть стены последним слоем краски. Стоял сильный запах, но помещение уже выглядело опрятно, можно было заносить столики.
– Ты всегда любил это место, эту бухту, – заметил Джефф, спрятав руки в карманы и расхаживая по комнате.
Пока Мэг не опустошила меня. Она забрала с собой сердце этой бухты. Как можно настолько увлечься, настолько гармонировать, настолько любить человека? И так пострадать от разрыва…
Глядя на брата, Блейк изумлялся любви, ее многоцветности, ее разнообразию, ее величайшей силе. Она заставляла людей делать невероятные вещи… Например, хранить секреты вопреки благоразумию, просто ради чьей-то безопасности.
– Привет, пап. – Ной появился в проеме, ведущем на большую открытую кухню. – Таймер зазвенел.
– Спасибо, приятель. Ты накрыл на стол?
– Ага, – сказал Ной. Следуя за ними на кухню, он восхищенно смотрел на дядю. Сдерживая улыбку, Блейк открыл духовку и достал горячую лазанью.
Они сели за стол в маленьком обеденном закутке рядом со старым каменным камином, перед большими окнами, выходящими на темнеющую бухту. С моря пришла пелена тумана. Бревна в камине потрескивали и шипели.
– А где остановилась Мэг? – поинтересовался Джефф.
– В старом доме.
– Так и не продала его?
– До недавнего времени там жила Ирен. У нее ранняя стадия старческого склероза, и она сожгла часть гостиной, оставив там горящие свечи. После этого она переехала в пансионат «Честнат Плейс».
Джефф сделал глоток холодного пива.
– Ну и каково было снова с ней увидеться?
Блейк бросил предостерегающий взгляд на Ноя, который ел лазанью с небывалым аппетитом.
– Она прекрасно выглядит. Помолвлена. С каким-то судебным психиатром.
Брат внимательно посмотрел ему в глаза, между ними повисли недосказанность.
– Папа говорил, что ты художник, – сказал Ной, потянувшись за соком.
– Да. Я скульптор. Делаю инсталляции.
– В смысле, статуи?
– Вроде того. Из дерева. Из камня. Из металла. Сейчас в основном крупные проекты. Люблю использовать природные материалы. И старое стекло. Проволоку. Это зависит от темы, от задачи.
– Твои работы есть в знаменитых местах?
Джефф улыбнулся.
– Вроде того. Я выиграл контракт на публичную художественную инсталляцию перед большим зданием суда в Сан-Диего, и мне доверили поставить скульптуры вдоль променада длиной в целую милю – этими проектами я особенно горжусь.
Ной смотрел на дядю во все глаза.
– Круто.
Внутри у Блейка что-то дрогнуло, когда он заметил интерес сына, огонек в его зеленых глазах.
Это напоминало о важности семьи. О ролевых моделях и наставниках. Об искренности, поддержке. О том, чего Булл Саттон так и не смог дать старшему сыну.
– Я люблю искусство, – с гордостью объявил Ной. – В школе это мой любимый предмет.
– Правда? – заинтересовался Джефф. – У тебя есть что мне показать?
– Рисунки.
– После ужина, – сказал Блейк, поднимаясь, чтобы принести из холодильника еще два пива. Поставил одно перед братом, сам снял крышку, подбросил дров.
– Кстати, я тебе кое-что привез, – вспомнил Джефф и полез в карман. Достал и положил перед Ноем гладкий, блестящий бирюзово-зеленый предмет. – Морское стекло из Калифорнии.
– Круто. – Ной взял и рассмотрел подарок. – Что это такое?
Джефф улыбнулся.
– Просто осколок стекла, отполированный океаном, камнями и песком. Я использую такие в своих работах. А этот кусочек особый, он приносит удачу.
У Ноя загорелись глаза.
– Откуда ты знаешь?
– Почувствуй сам. Проведи по нему пальцем.
Ной послушался.
– Чувствуешь? Ощущаешь магию, да? Вот здесь. – Джефф постучал себя по груди. Его глаза сияли в свете камина.
– Кажется, да, – сосредоточенно сказал Ной.
– Положи его в карман. Когда тебе будет плохо, погладь это стеклышко.
Ной широко улыбнулся. Его ноги под столом болтались вперед-назад. И Блейк подумал, что от некоторых бед есть очень простое средство – кусочек магии в кармане. Вера.
Пока он мыл посуду, Ной показывал дяде рисунки. Когда Ной сходил в ванную и переоделся во фланелевую пижаму, Джефф сел читать ему книгу возле камина, а Люси лежала у огня на коврике. Блейк сидел в старом кресле отца и просто наблюдал за ними. Он откинул голову назад, закрыл глаза и подумал – да, именно этого он хотел. Чтобы простое семейное тепло снова наполнило старую пристань, живущую в ритме сезонов года и приливов. Наверное, он простой человек, человек дела, вроде отца. Человек, который хочет защищать и заботиться о своих близких. Не удивительно, что Мэг его тогда бросила. У нее впереди была блестящая карьера и состоятельный любовник с внешностью и харизмой Джеймса Бонда. Психиатр, исследующий монстров. Блейк даже близко не стоял. Если бы он понимал это раньше, то, возможно, дал бы Эллисон больше шансов. Блейка охватило сожаление. Он потянулся за пивом, сделал большой глоток.
– Итак, – произнес Джефф, торжественно закрывая книгу, – а теперь пора спать. Завтра тебе в школу. Следующая часть завтра вечером – согласен?
– Да! – воскликнул Ной. И поскакал вверх по ступенькам чистить зубы.
– Хорошего дня завтра в школе, – крикнул Джефф вслед.
– Когда я вернусь, ты будешь здесь? – отозвался Ной сверху. – Мы снова вместе поужинаем?
– Пока не знаю насчет ужина, малыш. Но я поживу у вас несколько дней.
Уложив Ноя в постель, Блейк снова спустился вниз и спросил:
– Кофе? Чего-нибудь покрепче?
– Покрепче.
Он налил две порции виски и сел у огня с братом, прислушиваясь к грохоту поднявшегося ветра.
– Прекрасный ребенок, – помолчав, сказал Джефф.
– Знаю.
– Нелегко приходится?
– Я узнаю своего сына, – тихо сказал Блейк. – Я никогда его как следует не знал. Поездки в Ирак, потом Афганистан. Я пропустил его рождение. Почти не видел, как он рос. Он очень похож на свою мать. Ему полезно пообщаться с тобой, почувствовать единение с семьей. Спасибо, что приехал, что проводишь с нами время.
Джефф помрачнел. Отвел глаза. У Блейка внутри что-то упало. Истинная причина возвращения брата встала между ними холодной стеной.
– Он хорошо рисует. – Джефф прочистил горло и заговорил нарочито бодрым тоном. – Серьезно. Это я не из вежливости сказал. Я работаю волонтером с детьми в нашем культурном центре, учу их искусству. Судя по рисункам, которые показал мне Ной, у него врожденный талант. И самобытное воображение. Он может многого добиться.
– Думаю, он унаследовал этот талант от тебя. Или от Эллисон. Или даже от бабушки. Но точно не от меня. – Он допил остатки виски и со стуком опустил бокал на стол.
