— Ну что ж, нужно ждать, — вздохнул Димов. — Может, махнем на реку за раками? Так время пройдет быстрее.
— А что, идите рассейтесь, — внезапно согласился Дойчинов. — И голова прояснится.
— На твоей тарахтелке можно вдвоем доехать? — спросил Димов.
— Ну, это уж как ей захочется, может, и можно…
— Хорошо. Возьми сачки, и едем. Я хочу быть в Косере именно в тот момент, когда прибывает поезд, и пройти по той же дороге…
— Тогда я дам вам «газик», — предложил Дойчинов.
— Нет, лучше на мопеде, чтобы не пугать людей… Да, кстати, где я буду жить?
— У меня, — сказал Дойчинов.
— Как это? — спросил Димов, неприятно пораженный. Дойчинов уловил этот оттенок в его голосе.
— Не бойся, это всего недели на две, — засмеялся он. — Еще не освободилась квартира, которую мы для тебя наняли. Ну, если тебе это неудобно, можем устроить в гостинице…
Одна мысль о провинциальной гостинице была настолько неприятной, что Димов поспешил сказать:
— А, нет-нет! Я ведь подумал, не стесню ли я вас… А где мои чемоданы?
— Уже на месте, — ответил Дойчинов. — Пойдем, я покажу тебе квартиру.
Позднее, теплой ночью, они сидели у реки и слушали, как раки перепиливают крепкими клешнями водоросли. Где-то в темном поле рокотал трактор, время от времени вдали мелькали светлые отблески его фар. И река и поле были полны невидимой жизни и тихих, загадочных шумов. То плюхнется с берега лягушка, то рыба плеснет хвостом в тихой, сонной воде. Со злым жужжанием пролетали комары.
Но Димов, погруженный в свои мысли, ничего этого не слышал, его городское ухо было глухим к бесхитростной жизни природы.
— Я не люблю спешить с гипотезами, — тихо заговорил он. — Предпочитаю сначала собрать все возможные факты.
— И все же, по-твоему, какая самая вероятная причина убийства?
— Грабеж, наверное, что же еще? — ответил Паргов. — Он стащил не только деньги, но и сетку с продуктами…
— В том-то все и дело! — воскликнул Димов. — Эта сетка не выходит у меня из головы. Она разрушает все возможные гипотезы. Представь себе, что он убит из мести, ну, скажем, из-за ревности. Допустим, убийца берет деньги, чтобы запутать рас. Но зачем ему сетка с продуктами? С точки зрения психологии это совершенно невероятно…
— Может быть, и так, но не совсем, — отозвался Паргов.
— Почему?
— Потому что ты рассуждаешь логически… А я тебе уже говорил — от наших людей всего можно ожидать. Я не удивился, что у Дыбева не было фуражки. Удивился я тому, что мы ее нашли…
— Неужели обитатели здешних мест настолько примитивны? — недоверчиво спросил Димов.
— Их не зря зовут чудаками — так оно и есть, тебе этого просто не понять…
Человек убил кого-нибудь, а потом ему захотелось поесть котлет… И такие есть на свете…
Димов надолго задумался, его широкое смуглое лицо совсем потемнело.
— Вроде бы действительно есть, — наконец проговорил он. — Только не называй их чудаками. Это настоящие выродки. По-моему, этот убийца — жалкое, отвратительное ничтожество, мелкий грабитель, для которого даже килограмм мяса представляет ценность.
— А раны в живот? Мне кажется, что простому грабителю до такого никогда не додуматься. Не моргнув глазом, он зарежет свою жертву, как зарезал бы петуха, а потом ограбит — и все… По-моему, эти раны — свидетельство личной ненависти и мести…
— Или садизма.
— Ну, это совсем другое дело, — покачал головой Паргов. — Садизм и мелкий грабеж — разные вещи…
Они снова замолчали. Тем временем раки, не интересуясь моральными проблемами, медленно подбирались к ободранным лягушкам, к западне. Раки даже не предполагали, каким коварным окажется их любимое лакомство, так хорошо приготовленное, а люди на берегу, увлеченные своим делом, совсем забыли про них.
— Ну, давай начнем сначала, — вздохнул Димов. — В два часа Евтим Дыбев получил зарплату сразу за целый месяц. Разве случайно, что убийство произошло именно в этот день? Конечно, может быть, и случайно. И все-таки каждая случайность о чем-то говорит. Проще допустить, что кто-нибудь видел, как Дыбев положил в карман деньги. Тот же Кротев, например. После этого Дыбев пошел в город, сделал там необходимые покупки и отправился на вокзал. До отхода поезда еще оставалось время, и он зашел в буфет. А может, он нарочно пришел немного раньше, чтобы выпить. Я просмотрел его записную книжку: всегда в день получки он позволял себе эту маленькую и, кажется, единственную роскошь — выпить пару рюмок виноградной ракии. Первую он выпил у стойки один, а когда принялся за вторую, к нему подошел какой-то приятель. Дыбев расплатился мелочью, потом оба они сели в поезд. Следует предположить, что в течение всего этого времени убийца был где-то неподалеку.
— А почему? — недоверчиво спросил Паргов.
— Но ведь мы же приняли гипотезу о грабеже. Во-первых, убийца в этом случае либо видел деньги, либо знал, что в этот день у Дыбева будут деньги. Во-вторых, естественно, что он следил за своей жертвой. Но, мне кажется, он не пошел бы за ним, если бы они не были знакомы, если бы не знал, где тот выходит. Он заранее знал, что на шоссе у него будет возможность для нападения и убийства. И, может, знал даже то, что Дыбев на этот раз без велосипеда, поэтому его можно будет догнать в любой удобный момент. Отсюда следует заключить, что, по всей вероятности, убийца ехал тем же поездом. Естественно, это не окончательный вывод, но, видимо, самый вероятный. По-моему, отсюда нам и следует начать наши поиски.
— Но ведь в поезде едет бог весть сколько людей… Это все равно что искать иголку в стоге сена…
— Не все равно. Ведь они знали друг друга, значит, убийца кто-нибудь из ближайших сел, а это облегчит поиски. Но пойдем по следам событий. Убийца садится в поезд и сходит на станции Косер. На шоссе ему нетрудно догнать свою жертву. Полагаю, что шли они не вместе. Убийца поначалу держался на довольно значительном расстоянии. Почему? Вполне понятно: если кто-нибудь случайно увидит их вместе, потом подозрения могут сразу же пасть на него. Как он мог бы объяснить тогда исчезновение Дыбева? Кроме того, мы знаем, что убийца завернул в сад, вытащил там кол. А если бы они шли вместе, он не мог бы этого сделать, тем самым он насторожил бы свою жертву.
— Совершенно верно, — кивнул Паргов.
— И вот приближается момент убийства. Убийца видит, что поблизости нет людей, он уже выдернул кол, держит его, скажем, под мышкой. Он прибавляет шаг и настигает жертву. А сейчас будь внимателен, Паргов, мы подходим к самому важному. Ты веришь, что убийца мог подкрасться к своей жертве так, чтобы тот не услышал его шагов? И чтобы не обернулся посмотреть, кто идет? Мне это кажется невероятным…
В конце концов, это не улица в Софии, а глухое поле, поздний вечер, скоро наступит ночь. Даже если нет ощущения опасности, то простое любопытство заставит тебя обернуться…
— Если только этот человек не был глухим, — отозвался Ларгов.
— Да, это действительно нужно проверить, — согласился Димов. — Но человек его возраста обычно хорошо слышит. Шаги ясные, отчетливые, убыстренные. Дыбев оборачивается, и что он видит? Первый вариант: за ним идет незнакомый человек с колом в руке. Даже если мы согласимся, что вид у него был предельно миролюбивый, то все-таки он спешит — в этом уже есть что-то тревожное. Я по себе замечал: человеку, который спешит, всегда уступаешь дорогу, даже из обычной любезности. Дыбев, сознательно или инстинктивно, подождал бы незнакомца, уступил бы ему дорогу. Тогда как же может быть, чтобы убийца ударил его сзади да еще с таким сильным взмахом? Я считаю этот вариант почти невероятным.
Димов с надеждой посмотрел на помощника, но лицо того ничего не выражало.
— Ты не согласен?
— В принципе согласен, — ответил Паргов. — Но представь себе, что Дыбев глубоко задумался.
— Для этого я не вижу никакой особой причины. К тому же у таких людей, как он, первая сигнальная система отлично развита, он услышал бы шаги, даже если бы спал. Но рассмотрим второй вариант — Дыбев оборачивается и видит знакомого ему человека, который дружелюбно улыбается: «Здравствуй, Евтим, никак не могу тебя нагнать!..» Дальше оба идут вместе. Убийца вынимает сигарету, спички, пытается прикурить, отстает на шаг. И тогда изо всех сил ударяет сзади свою жертву.
— Наверное, так оно и было, — пробормотал Паргов.
— А если это было так, нам есть за что зацепиться. Они знали друг друга, могли быть даже из одного села или из соседних. Не исключено, что убийца из Косера, и этот вариант будет для нас самым трудным. Что еще можно о нем сказать?
Бесспорно, это сильный человек, более того — исключительной физической силы. И все же не очень большого роста, если судить по размеру его обуви. Это все, что мы о нем знаем. К сожалению, этого очень мало, чтобы рассчитывать на серьезный успех. Очевидно, мы любой ценой должны найти какие-то новые данные.
