— А за ответом далеко ходить не надо, — говорит он, откладывая ручку. — Просто газету открой. — У него тяжелый взгляд.
Я киваю: намек понят. Примерно этого и ожидала. Джек уже какое-то время осведомлен о моих проблемах. Возможно, Райтер давно закидывал удочку, пытался выведать у него информацию, как случилось и с Анной. Спрашиваю зама, в этом ли дело, и он подтверждает. Говорит, совсем в выжатый лимон превратился. Политику он ненавидит и терпеть не может оставаться за главного. Джек никогда не стремился занять мое место, а сейчас оно и подавно ему не нужно.
— Я рядом с тобой хорошо выгляжу, — говорит он. — Всегда так было, доктор Скарпетта. Они теперь захотят меня руководителем назначить. И что тогда делать? Понятия не имею. — Запустил в шевелюру пятерню, на руке снова осталось несколько волосков. — Эх, было бы все как раньше...
— Мне тоже этого хочется, уж поверь, — говорю я. Тут звонит телефон, трубку берет Турчанка.
— Кстати, чуть не забыл, — заявляет Джек. — У нас тут какие-то странные звонки то и дело. Я не рассказывал?
— При мне тоже однажды звонили, — отвечаю. — Некто утверждал, что он Бентон.
— Как гнусно, — морщится от отвращения.
— А больше я не знаю, — добавляю я.
— Доктор Скарпетта? — зовет меня Тюрк. — Возьмете?
Это Пол.
Подхожу к телефону.
— Как дела, Пол? — спрашиваю Пола Монти, который руководит лабораториями судмедэкспертизы в масштабах штата.
— Во-первых, хочу, чтобы вы знали: все в этом чертовом здании за вас двумя руками, — говорит он. — Тоже мне, чертовы писаки. Прочел эту галиматью, чуть кофе не захлебнулся. А у нас тут запарка, трудимся не покладая рук. — Надо понимать, лаборатория активно проводит анализ вещественных доказательств. По идее обработкой улик занимаются на равных основаниях, не оказывая предпочтения отдельным делам, ведь нельзя же считать одну жертву важнее другой и ставить ее в первые ряды по очередности. Вместе с тем существует негласное правило, так же как и на спецоперациях: прикрывай спину товарищу. Это факт.
— У меня интересные результаты по анализам выплыли, хочу вам лично передать, — продолжает Пол Монти. — Те волосы из палаточного лагеря — ну, которые, как вы заподозрили, принадлежат Шандонне? Так вот, ДНК совпадает. И что куда интереснее — сравнительный анализ волокон показал, что хлопчатобумажное постельное белье, взятое из лагеря, идентично нитям с матраса из комнаты Дианы Брэй.
Ну вот, уже вырисовывается некий сценарий. Убив Диану Брэй, преступник забрал постельное белье и сбежал в палаточный лагерь. Может быть, спал на нем. Или попросту хотел избавиться от улики. В любом случае мы теперь можем четко привязать Шандонне к мотелю «Форт-Джеймс». На данный момент больше Полу доложить не о чем.
— А что показала зубная нить, которую я подобрала в туалете? — спрашиваю Пола. — В номере, где убили Матоса?
— По базе данных не прослеживается. ДНК не принадлежит ни Шандонне, ни Брэй, ни кому-либо из обычных подозреваемых, — говорит он мне. — Может быть, нить осталась от прошлого жильца? Не исключено, что тут вообще связи нет.
Возвращаюсь к стойке, и Джек возобновляет рассказ о непонятных телефонных звонках. Говорит, их было несколько.
— Однажды я сам подошел к телефону, и какой-то человек, мужчина, попросил доктора Скарпетту. Говорит, его зовут Бентон, и бросает трубку, — докладывает Джек. — Другой раз ответила Турчанка. Неизвестный попросил передать тебе, что он звонил и к обеду задержится на час, назвался Бентоном и повесил трубку. Ну и тому подобное в разных вариантах. Неудивительно, что я лысею.
— А мне почему не рассказал? — Рассеянно беру со стола моментальные снимки Бенни Уайта на каталке, до того, как его успели раздеть.
— Думал, у тебя и так проблем хватает. Хотя надо было сразу сказать. Промашка вышла.
То еще зрелище: юный мальчик в парадном воскресном костюме лежит на металлической каталке, в расстегнутом мешке для перевозки трупов. Глаз режет. Я с грустью замечаю, что парень уже немного перерос собственные брючки, носки надел разного цвета: синий и черный. Настроение совсем упало.
— Ничего примечательного у него не обнаружили? — Достаточно поговорили о моих проблемах. Когда видишь фотографии загубленной в расцвете сил жизни и думаешь об осиротевшей матери, которая ждет в смотровой, свои неприятности кажутся чем-то несущественным.
— Да, кое-что меня озадачило, — говорит Джек. — Я так понял, мальчик не заходил в дом, когда вернулся из церкви. Так мне передали. Вылез из машины, направился в сарай, сказав, что сейчас придет, и попытался отыскать свой перочинный ножик — решил, что он, наверное, остался в коробочке с крючками и леской (забыл достать, когда вернулся на днях с рыбалки). Дома он больше не появлялся. Иными словами, воскресного обеда так и не откушал. Только вот у паренька был полный желудок.
— Можешь сказать, что он предположительно ел? — спрашиваю я.
— Ага. Так, поп-корн. Похоже, хот-догами перекусил. В общем, звоню ему домой, спрашиваю отчима, мог ли Бенни поесть в церкви, так он отвечает — нет. Родитель понятия не имеет, откуда пища, — отвечает Джек.
— Как странно, — замечаю я. — Значит, ребенок приходит домой из церкви, потом идет вешаться, а по пути забегает куда-то слопать поп-корна с хот-догами? — Встаю из-за стола. — Что-то тут не вяжется.
— Если бы не содержимое желудка, я бы сказал, самоубийство налицо. — Джек не встает, смотрит на меня. — Стэнфилду руки мало оторвать за то, что узел перерезал. Олух царя небесного.
— Пожалуй, стоит взглянуть на окрестности, где висел паренек, — решаю я. — Поехали на место.
— Они живут на ферме в округе Джеймс-Сити, — говорит Джек. — У самой реки, и я так понял, лес, где его обнаружили, — на краю поля, около мили от дома.
— Пошли, — говорю я. — Может, Люси нас подбросит.
От ангара в Нью-Йорке до вертолетной базы в Ричмонде два часа лёта. Люси буквально горела желанием похвастаться своим новым воздушным судном. Мой план прост: племяшка подбросит нас с Джеком до фермы, там высадит, и мы втроем осмотрим место, где предположительно Бенни Уайт наложил на себя руки.
Еще меня интересует его спальня. Покончив с делами, высадим Джека в Ричмонде, а сами вернемся в Нью-Йорк, где я и буду находиться до самого слушания. Осуществление плана намечено на утро завтрашнего дня. Детектив Стэнфилд не особенно стремился составить нам компанию.
— Зачем? — изрек он. — Какой смысл туда тащиться?
Я чуть было не сболтнула про то, что содержимое желудка как-то не вяжется с ситуацией. Уже собиралась спросить, не заметил ли Стэнфилд чего-нибудь подозрительного, но вовремя сдержалась: что-то меня остановило.
— Будь добр, расскажи, как туда проехать.
Он описывает место, где живет семья Бенни Уайта: съезд с Пятой автострады не пропустите, там, на перекрестке сельский магазинчик, оттуда сразу свернуть налево. Дал ориентиры, которые с воздуха не будут заметны и мало чем помогут. Наконец я из него выудила-таки, что ферма находится меньше чем в миле от парома возле Джеймстауна. Тогда-то до меня и дошло, что от фермы, где жил Бенни Уайт, до мотеля «Форт-Джеймс» рукой подать.
— Ну да, — говорит Стэнфилд в ответ на мой вопрос. — Он как раз в том же районе, где произошли другие убийства. Потому-то и расстроился мальчишка, как мать сказала.
— А далеко ферма от мотеля? — спрашиваю.
— На противоположном берегу. Одно название, что ферма...
— Детектив Стэнфилд, а есть вероятность, что Бенни знаком с мальчиками Бев Киффин, с ее детьми? Насколько я поняла, паренек был заядлым рыболовом? — В памяти мелькнула удочка в окне верхнего этажа дома Митча Барбозы.
— Ну, я слыхал, сказывали, что он будто бы искал перочинный нож в коробке со снастями. Да только мне кажется, это отговорки. Предлог, чтобы остаться одному, — отвечает Стэнфилд.
— Удалось выяснить, где ребенок раздобыл веревку? — отклоняю его досадливые предположения.
— Отчим говорит, там полно всяких мотков, в амбаре-то, — отвечает Стэнфилд. — Это лишь так называется, амбар, а вообще они там всякое барахло держат. Я спросил, что в амбаре лежит, и он ответил: «Просто хлам». Знаете, что-то мне кажется, мог Бенни наткнуться на Барбозу, когда тот рыбачил; любил он ребятишек. Так что вроде как понятно становится. Мама его тоже поговаривает, кошмары мальчишке снились и очень он переживал из-за тех убийств. До смерти забоялся, так она выразилась. Ну так вот что: прямиком направляйтесь к заливчику. Увидите амбар на краю поля, и сразу налево в лес. Есть там заросшая тропка, он и повесился, наверное, футах в пятидесяти от нее. Там еще оленье стойло. Не пропустите. Я на него залезать не стал — ну, чтобы веревку срезать. Только перерезал конец, который вокруг шеи был обвязан. Так что веревка до сих пор там должна быть.
Я едва сдерживаюсь, чтобы не показать, как мне омерзительно разгильдяйство Стэнфилда. Больше я его не расспрашиваю, даже намекать не стала, что ему самое время осуществить свою угрозу: уволиться. Звоню миссис Уайт, чтобы сообщить ей о моих планах. Она вся будто сжалась от горя. Сознание затуманено, и ей, похоже, трудно понять, что я хочу приземлиться на ее ферме на вертолете.
