— Машину я оставляю здесь. В Эйзенштадт мы вернемся пешком, проводником будете вы.
В этой местности я до сих пор не бывал, поэтому о возвращении напрямик по тропинкам, через горы и долы, не могло быть и речи. Мы пошли вдоль шоссе, по которому прибыли сюда. Я проехал по нему всего один раз, да и то днем. Однако я понимал всю ответственность и значение этого коварного поручения. К счастью, мне запомнился один большой объезд, который мы совершили на автомобиле. В самом его начале я обнаружил едва заметную в темноте тропинку, протоптанную, вероятно, жителями ближайшей деревни, и догадался на нее свернуть. Мы срезали километра два-три. Маневр удался, и мой спутник заметно повеселел. У меня тоже отлегло от сердца, и в Эйзенштадт мы вернулись оба в хорошем настроении.
Высоко над городом среди чудесного хвойного леса стояло небольшое причудливое здание под названием «Глория». Великолепный вид на город и окрестности открывался из его окон. Теперь в этом охотничьем замке графа Эстерхази размещался пансионат для туристов. Стройные колонны обрамляли вход, мраморная скульптурная группа красовалась на фронтоне, изящные, чистые линии и гармоничные пропорции здания придавали ему величественный и вместе с тем уютный вид.
Как и предсказывали мои наставники в Будапеште, австрийская жандармерия поместила меня в «Глории», но не одного, а с каким-то молодым человеком, тоже венгром, по имени Пал Ментеш. О нем я еще не раз упомяну в своем рассказе.
Маленький пансионат сиял чистотой. Хозяйка пансионата и ее дочь приняли меня приветливо и уважительно. Мы подружились, и впоследствии, уже живя в Вене, я неоднократно их навещал. Хорошо, по-домашнему уютно было мне здесь подле этих хлопотливых, милых женщин. Когда у меня возникала острая необходимость рассеяться и немного отдохнуть, я ехал в «Глорию», чтобы послушать их мирную бесхитростную беседу и щебетание лесных пташек, проснуться в светлой комнате, где под окнами по разлапистым ветвям елей прыгали веселые белки. Дружба с хозяйкой «Глории» оказалась для меня полезной еще и в другом смысле: она служила мне хорошим поводом уехать из Вены и средством для алиби. Когда мне впоследствии нужно было исчезнуть на несколько дней, я всегда уверял окружающих в том, что еду в этот чудесный уголок Бургенланда немного отдохнуть и проведать своих старых знакомых.
На другой день допрос продолжался. Должен признать, австрийские контрразведчики работали основательно. Они не только проверили буквально по метрам весь мой путь от границы в глубь страны, но и раздобыли документы девятилетней давности, связанные с моим неудачным визитом в Австрию в 1946 году.
Разумеется, об этом мне сказали не сразу и не просто, а довольно хитроумным образом. Это случилось, кажется, на третий день моего пребывания в Эйзенштадте.
— Вы ведь впервые в Австрии, не правда ли? — задал мне вопрос инспектор.
— Что вы, что вы! — возразил я. — Здесь я уже бывал раньше.
— Здесь, у нас?
— О нет, в Эйзенштадте я не был, зато посетил Грац, Штирию, Верхнюю Австрию, Линц…
— Вот как! — Инспектор изобразил на лице удивление. — И когда же вам это удалось?
— Это было в сорок шестом году.
— И с какой же целью, позвольте узнать?
Я рассказал ему, какая история приключилась со мной тогда. Инспектор на некоторое время погрузился в раздумье, затем придвинул ко мне чистый лист бумаги:
— Перечислите, пожалуйста, все населенные пункты, в которых вам довелось побывать раньше. Все, даже самые незначительные.
Я удовлетворил его желание.
Инспектор вышел из кабинета и вернулся через полчаса. В руке он держал папку с документами, делая вид, будто получил их только сейчас.
— Скажите, пожалуйста, что вы делали в Шердинге?
Я ответил.
Инспектор погрузился в изучение документов, лежавших в его папке. Одни он просто пробегал глазами, другие внимательно читал, переворачивал, затем начинал читать сначала. Все это походило на примитивную комедию, но в прекрасном исполнении. Наконец он сделал вид, что наткнулся на нечто очень важное, и полюбопытствовал:
— Вы всегда выступали под собственным именем?
Этого вопроса я давно ожидал. И все же меня охватил неподдельный страх. Удивительно, насколько легче было отвечать на подобные вопросы моим коллегам и наставникам на экзамене в Будапеште.
Ироническое отношение к самому себе, как ни странно, избавило меня от чувства страха, которое, я уверен, приходится пережить каждому новичку. Я самоуверенно ответил:
— Разумеется, не всегда.
Инспектор поднял брови:
— Почему «разумеется»?
Пришлось изложить ему памятную для меня встречу с английским полковником в Граце.
— Значит, начиная с того момента вы путешествовали под именем Михая Беде?
— Да, поскольку у меня на руках тогда были документы только на это имя.
Инспектор кинулся на меня, как коршун, сложив крылья, бросается с высоты на полевую куропатку.
— Вот вы и попались! В протоколе вашего допроса в Шердинге указано, что вы называли себя своим настоящим именем! — В голосе инспектора прозвучало искреннее торжество.
Но я уже обрел твердую почву под ногами, оправившись от первого испуга.
— Разумеется!
— Опять «разумеется»?
— Безусловно. В Шердинге я рассчитывал войти в контакт с представителями ЦРУ и надеялся на их дальнейшее покровительство. В этом случае я не мог лгать.
— И что же, вы были разочарованы?
— Мне не удалось с ними встретиться. Переводчица оказалась из фольксдойче, выселенных из Венгрии. Когда я сказал вашим полицейским, что участвовал в движении Сопротивления, она не поняла и переспросила, что это такое. А потом начала кричать, что я убийца. Поэтому я счел более целесообразным вновь укрыться под фамилией Беде.
Наступило молчание. Инспектор какое-то время сидел, не произнося ни слова. Затем он встал, подошел к окну и так долго смотрел на улицу, что я подумал, не забыл ли он о моем существовании. Вдруг он круто повернулся ко мне, протянул руку и сказал:
— Благодарю вас, господин депутат. Отправляйтесь к себе в «Глорию» и хорошенько отдохните. — Тон его стал почти дружелюбным. — Завтра я жду вас не раньше полудня.
Поднимаясь по горной тропинке, ведущей к пансионату, я старался понять, что бы все это могло означать. Либо мои дела пошли на лад и проверка окончена, либо это просто еще одна уловка хитрого инспектора, и тогда мне следует ожидать нового трюка, или, того хуже, западни…
Не скрою, этот вопрос не давал мне спать всю ночь. Я уже упоминал о втором «госте» из Венгрии, также поселившемся в «Глории». Им был некий Пал Ментеш, урожденный Эстерхази, настоящий диссидент, бежавший на Запад.
За ужином в столовой он обратился ко мне:
— Странно, тобой занимаются гораздо больше, чем мной. Меня допросили один раз, и с тех пор ни одна собака мной больше не интересуется. Почему?
— Ничего удивительного, — ответил я. — Человека, который называет себя другом бывшего премьера Ференца Надя, следует проверять особенно тщательно, вот и все объяснение.
Ночью, беспокойно ворочаясь с боку на бок, я продолжал анализировать свое поведение в контрразведке. Несмотря на всестороннюю подготовку, опыта мне явно недоставало. Я был новичком и к тому же сильно нервничал. И все-таки мне казалось, что я дал инспектору довольно убедительные ответы…
Медленно наступал рассвет. Наконец взошло солнце. Засиял, заискрился на склонах гор снег, в сосульках над окном затанцевали солнечные лучи.
Но тяжесть на сердце не проходила. Все мои страхи развеялись только после того, как я вошел в кабинет инспектора и он поспешил мне навстречу, улыбаясь и протягивая обе руки.
— Я полагаю, господин депутат, вы поедете в Вену?
— Если вы не возражаете.
— О что вы, напротив! Проверка закончена, отныне вы для нас гость. Боюсь показаться назойливым, однако позвольте спросить, с чего вы думаете начинать?
Вероятно, в моем лице или в глазах что-то дрогнуло. Контрразведчик тотчас это уловил.
— Не поймите меня превратно, — поспешил добавить он. — Я просто хочу дать вам один дружеский совет. Ведь вы едете в огромный город, совсем не зная его.
Успокоившись, я поблагодарил его за любезность.
— Лучше всего вам поехать автобусом, — продолжал он. — Сойдете в самом начале Мариахильферштрассе. Это хорошо в трех отношениях: во-первых, на Мариахильферштрассе помещается местный центр радиостанции «Свободная Европа», который вам так или иначе целесообразно посетить; во-вторых, вы наверняка встретите там своих знакомых и единомышленников и с их помощью установите контакт с господином Ференцем Надем, который, как вы знаете, живет в настоящее время в США. Наконец, в-третьих, там вам помогут найти квартиру и достойное для вас занятие. — Он встал, пожал мне руку и добавил: — Что касается нас, мы всегда будем рады видеть вас в Эйзенштадте. И в пансионате «Глория», и у меня дома.
