– Это совсем другой расклад, – оживился Вельяминов. – Мы так и прикидывали с тобой, что объект должен быть относительно небольшим и располагаться в неприметном месте.
– Да уж куда неприметнее, – засмеялся Савельев. – Тут тебе и тюрьма рядышком, опять же до кладбища рукой подать. Полный набор в духе наших дружков-комитетчиков. Приличный человек сюда носа не сунет.
Вельяминов повернулся к водителю.
– Ваши впечатления?
– Когда проезжали мимо объекта, следом за нами тронулся серый «рафик». Проводил до Госпитального и развернулся обратно.
– Молодец! – похвалил его Вельяминов. – Я этих типов тоже заметил.
Они обменялись с Савельевым многозначительными взглядами.
– Ты прав, дорогой, это то, что мы ищем.
Он потянулся к рации.
– Третий, сделай один круг по Лонгиновской и Ухтомской. Внимательно посмотри по сторонам, там могут быть чужие.
Мимо их микроавтобуса неторопливо проехал красно-белый «москвич» с надписью «Мосгаз», и спустя некоторое время мужской голос произнес:
– Проезжаем вдоль стены объекта. За нами движется серый «РАФ». Поворачиваем на Ухтомскую… «Рафик» развернулся и следует в обратную сторону. Еще один такой же микроавтобус стоит во дворе. Все, мы выезжаем на площадь, сейчас вы нас увидите.
По Красноказарменной промчался «москвич», вслед за ним желтое такси. Таксомотор спустя минуту вернулся и направился к Госпитальному валу.
– Похоже, эту контору стережет целая свора, – резюмировал свои впечатления Вельяминов и снял трубку радиотелефона.
– Иван Никифорович, нашли. На углу Лонгиновской и Ухтомской, возле Введенского кладбища. Одноэтажное кирпичное здание примыкает к стене объекта Четвертого управления. Рядом находится жилой пятиэтажный дом. В районе объекта пасутся чужие, мы засекли как минимум три машины.
– Добро, я вас понял, – послышался в трубке голос Кобозева. – Обложите их со всех сторон, но действуйте аккуратно. Обеспечьте визуальный контроль за объектом. Без моего приказа активных действий не предпринимать.
– Ну что, Иваныч, похоже, на сегодня намечается небольшая заварушка?
– Наше дело маленькое, – флегматично заметил Вельяминов. – Если прикажут, разберем весь этот хлев по кирпичикам.
Он включил рацию и принялся отдавать распоряжения.
После разговора с оперативниками полковник Кобозев связался с Кандауровым. Начальник ГРУ одобрил принятые им меры, но согласия на проведение силовой акции не дал. Решения такого уровня может принимать только министр обороны, сказал Кандауров. Он оставил Кобозева на связи, а сам попытался соединиться с маршалом. Помощник министра обороны заявил, что маршал сейчас занят важным делом и перезвонит ему позже.
Министр обороны в это время разговаривал с Сергеевым. По его лицу катил пот, и он нервно комкал в пальцах носовой платок.
– Николай Андреевич, почему вы сразу не сказали, что у вас есть сведения о подготовке покушения на жизнь президента США?
– Но… Я пытался вам сказать… Вернее, к тому времени я не располагал достоверными данными…
– Что вы пытались мне сказать? – прозвучал в трубке сердитый голос Сергеева. – Извините, маршал, что-то я вас не пойму. Насколько я помню, вы спрашивали, доверяю ли я своей охране. Какое отношение имеет моя охрана к покушению на американского президента?
Маршал молча сопел в трубку, промокая платком вспотевшую от волнения лысину.
– Почему не отвечаете, Николай Андреевич?
– Дело в том, – выдавил из себя маршал, – что… Одним словом, у нас в тот момент возникло подозрение, что Чернов ведет подготовку к покушению на…
– Договаривайте, маршал! На кого они готовили покушение? На меня?
– Да, – обреченно вздохнул министр. – Но у нас нет полной уверенности, даже сейчас.
– Что же вы молчали, Николай Андреевич, – с укоризной произнес Сергеев. – Разве можно утаивать такие вещи от высшего руководства страны?!
– Но Лычев также входит в высшее руководство, – с обидой заметил министр.
– Одну минуту, – бросил ему Сергеев, и он услышал, как тот обратился к кому-то, кто находился рядом с ним.
– Представляешь, эти подлецы собирались и меня грохнуть! Как это тебе нравится?!
– А что тут удивляться? – маршал с трудом разобрал ответ собеседника Сергеева. – В письме об этом сказано почти открытым текстом. А ты думал, американцы блефуют?
Какое письмо, озадаченно подумал маршал. И при чем здесь американцы?
– Что ж это, маршал, не мог сразу сказать?
На этот раз министру удалось разобрать, с кем разговаривает Сергеев – с Якимовым.
– А что с них взять, с этих раздолбаев? – ответил Якимову Сергеев и сказал уже в трубку:
– Маршал, вы слушаете меня?
– Нет, то есть да, внимательно слушаю.
– Значит, так, Николай Андреевич. Это не телефонный разговор, так что давайте-ка приезжайте ко мне. Я сейчас на Старой площади. Кто из ваших подопечных занимался расследованием?
Маршал обреченно вздохнул и после паузы виновато признался:
– Генерал Кандауров, начальник ГРУ. Он выполнял мое личное распоряжение, так что вся вина лежит на мне.
– Да очнитесь же вы, наконец, маршал! – прогудел в трубке голос Сергеева. – Ваша вина не в том, что вы занимались расследованием этого дела, а совсем в другом, понимаете? Вам уже давно следовало поставить меня в известность. Все, я жду вас у себя. Вас и Кандаурова.
Маршал нажал на кнопку селектора и приказал помощнику срочно соединить его с начальником ГРУ. Тот ответил, что генерал Кандауров ожидает у аппарата.
– Товарищ генерал, нас вызывают в ЦК. Бросайте все свои дела, через полчаса мы должны быть у Сергеева. Вызов связан с делом Фомина – Ермакова, так что будьте готовы ответить на любой вопрос. Новости есть?
– Так точно, товарищ маршал. Нам удалось обнаружить объект, где, по предположению моих сотрудников, чекисты прячут Ермакова. Нужно что-то решать, товарищ маршал. Мы с Кобозевым предлагаем силовой вариант.
– Охрана?
– Здание небольшое, вряд ли там будет много людей. Поблизости находится объект Четвертого главка. Наши сотрудники засекли в том районе несколько машин, которые контролируют подступы к зданию. Скорее всего, это люди Чернова. Если они разнюхают, что мы засекли их объект, могут убить Ермакова и потом заметут следы. А так есть возможность взять их с поличным.
Маршал колебался недолго.
– Даю добро на проведение силовой акции. Двухчасовая готовность. Без моего приказа ничего не предпринимать. Кобозеву держать связь с приемной Сергеева. Сами немедленно выезжайте на Старую площадь.
– Нужно ковать железо, пока оно горячо!
Сергеев находился в крайней степени возбуждения и мерил шагами свой огромный кабинет. Его ближайший соратник Якимов устало вздохнул:
– Давай отложим разборку до вечера. Честно признаться, у меня голова трещит, как после длительного запоя.
– Нет и еще раз нет! Нужно разобраться с ними прямо сейчас, немедленно. Иначе они спрячут концы в воду, и потом ничего не докажешь.
– Давай сначала выслушаем Кандаурова, – упрямо гнул свою линию Якимов. – Хорошенько все обдумаем и лишь потом будем действовать. Иначе можем наломать дров.
– Проснись, дорогой мой, – навис над ним Сергеев. – Когда обмозговать? О чем ты говоришь? У нас покойник лежит в «Кремлевке», ты забыл? Американцы ультиматум прислали, и о нем забыл? А про готовящееся на меня покушение тебе напомнить? Обмозговать, говоришь? А время у нас на это есть? Вот сейчас ворвутся сюда молодчики Чернова и положат нас прямо здесь!
– Хорошо, давай будем действовать, – без особого энтузиазма согласился Якимов. – Но сначала все же нужно поговорить с маршалом и Кандауровым.
– А я что, по-твоему, собираюсь делать? – с раздражением в голосе спросил Сергеев. – Часа будет вполне достаточно. Не пойму я тебя, друг Якимов. То ты торопишь меня куда-то, то тормозишь… Ты уж как-нибудь определись, чего ты хочешь. Все, я вызываю Лычева и Чернова на девять утра.
– А что если они откажутся?
– Пусть только попробуют!
Сергеев сделал паузу и с угрозой добавил:
– Если откажутся, им конец. Я прикажу маршалу ввести войска в Москву и арестую этих негодяев.
– Ты уже продумал тактику разговора?
– А нечего тут думать! – в сердцах сказал Сергеев. – Набить им рожи, и дело с концом.
Председатель КГБ связался с начальником Второго главка без четверти восемь утра, когда тот покинул конспиративную квартиру. Ремезов завел двигатель и направился в сторону Новорязанского шоссе, к Фомину. Зазуммерил радиотелефон, и генерал снял трубку.
– Какого черта, Ремезов! – голос Чернова напоминал рычание разъяренного тигра. – Я тебя всю ночь разыскиваю! Где ты пропадал?!
