— А почему вы не позвали на помощь? — поинтересовался я.
— Чтобы они меня еще и избили?
— Что же произошло после этого?
Девушка снова разрыдалась, а затем ответила:
— У меня была небольшая сумма в долларах, которые я собирала, чтобы выехать за границу. Они забрали эти деньги, сказав, что это, мол, вещественные доказательства.
Я постарался успокоить девушку, посоветовал не ходить одной по улицам, особенно вечером, а сам сразу же после ее ухода, направился в лагерь.
Наконец-то настал момент, которого я так долго ждал! Это я почувствовал особенно остро.
Задиры и буяны редко бывают смелыми: они, пока встречаются с более слабыми людьми, ведут себя, как правило, нахально, однако перед более сильными обычно пасуют. В этом я убедился давно. Собственно, так было и на этот раз. Когда я вошел в комнату к этим двум «джентльменам», то по их лицам сразу понял, что они страшно испугались. Видно, они никак не ожидали, что кто-то без всякого предупреждения ворвется к ним.
Не давая им опомниться, я резко обрушился на них:
— Вчера вы незаконно и без всякого на то разрешения ворвались к Матильде Чеко и устроили у нее обыск!..
Синчак хотел было что-то сказать, но я перебил его, еще больше повысив голос:
— …Вы подлежите наказанию и заслуживаете быть отданными под суд!
— Но ведь…
У Тибора Бакони оказались более слабые нервы. Он начал лепетать что-то невнятное. Синчак, однако, набрался смелости и нахально спросил:
— По какому праву вы суете свой нос не в свои дела?
Я не стал отвечать ему. Ведь вступать в словесные прения с такими людьми означало унизить себя. Их следовало держать на должной дистанции. Именно поэтому я перешел в решительное наступление:
— Вы украли деньги! Шиллинги, канадские и американские доллары! Оба вы жалкие воры!..
Судя по всему, до сих пор еще никто так не разговаривал с ними. Мы были одни, и им не от кого было получить поддержку. Они посчитали, что за моей решительностью скрывается сила, которой они не знали, а это всегда устрашает.
— Болтовня все это, — менее уверенно проговорил Синчак, которого я невольно принудил к обороне.
— Я считал вас умными людьми. Особенно вас, Синчак! Видимо, теми шиллингами, что вы украли вчера у девушки, вы и расплачивались в корчме «Пипп»!
Говоря это, я был уверен, что все так и было на самом деле. Слишком хорошо знал я образ жизни этих типов.
После недолгой, но показавшейся мне все-таки длинной паузы Синчак тихо проговорил:
— Вы этого не докажете.
Я понял, что выиграл этот поединок и что, если не ошибся, смогу добраться до тех, на кого эти два типа работают.
«Если одна моя «атака» удалась, — подумал я, — то почему бы не удаться и второй?» Я достал свой бумажник, в котором хранил деньги, и, зажав его двумя пальцами правой руки, с многозначительным видом похлопал им по ладони левой руки.
Синчак оказался неглупым парнем — он правильно понял мое намерение. Судя по всему, он явно занервничал.
— Ошибаетесь! — продолжал наступать я. — Девушка записала номера банкнот, а я забрал у хозяина корчмы те, которыми вы вчера расплатились.
— И что же вы хотите теперь делать? — охрипшим от страха голосом спросил Бакони.
— Передам деньги в полицию, а вам за это светит по пять лет тюрьмы.
— Вы этого не сделаете! — громко выкрикнул Синчак.
— Это мой долг.
— Поймите, что мы приходили к ней… по указанию одной секретной службы!
Оказалось, что оба они работали на службу генерала Гелена. Когда же я твердо заявил им, что сомневаюсь в их правдивости, они попросили у меня сутки, в течение которых пообещали доказать мне это.
На следующий день, к сожалению, меня не было дома, и, хотя я очень был занят, история с Синчаком не давала мне покоя. Когда же моя секретарша сказала мне, что в мое отсутствие меня по телефону разыскивала какая-то дама, которая наотрез отказалась назвать себя, я понял, что в истории с Синчаком я победил. Правда, абсолютно уверенным я почувствовал себя только тогда, когда в пять часов дня зазвонил телефон и женский голос произнес:
— Уважаемый господин депутат, я хотела бы поговорить с вами относительно Фери Синчака.
— С кем имею честь?
— Разрешите ответить на этот вопрос при личной встрече. Надеюсь, вы не боитесь встретиться с женщиной?
— А разве есть основания бояться?
Женщина засмеялась и ответила:
— Мало ли как бывает! А чтобы вы хоть немного доверяли мне, я предлагаю встретиться в центре, в кафе «Штадтпарк». Это недалеко от вас.
— Вам и это известно? — наигранно наивным тоном спросил я, совершенно уверенный, что мой адрес ей сообщили те два типа.
— О, мне известно не только это! — проговорила дама и снова засмеялась. — Так вы придете?
— Было бы невежливо с моей стороны отказать даме…
— К тому же вас разбирает любопытство, не так ли?
— Не стану отрицать этого, — признался я голосом кающегося грешника.
Итак, 20 июля 1956 года в 21 час 15 минут в кафе «Штадтпарк» состоялась моя встреча с фрау Краузе.
Меня ожидала хорошо ухоженная дама средних лет, которая, судя по всему, тщательно следила за своей внешностью, так как не желала преждевременно стареть. На шее, на пальцах и на запястьях рук у нее сверкали массивные золотые украшения. Наверное, она любила эти драгоценные безделушки, а может, просто хотела поразить меня. Официант, обслуживавший столик, видимо, хорошо знал ее.
После короткого знакомства она перешла непосредственно к делу:
— Я сотрудница организации Гелена. Синчак и Бакони — наши люди. Из-за чего вы их беспокоите?
Я решил разговаривать с ней таким же тоном и, выдержав паузу, сказал, не собираясь отвечать на ее вопрос:
— Боюсь, как бы человек, увешанный золотыми вещами, не оказался красным агентом.
— Ужасное предположение, однако… вы правы в том, что не доверяете. Следовательно, мне нужно убедить вас в обратном.
С этими словами она протянула мне свое удостоверение. Я увидел ее фотографию, прочитал фамилию. По было никакого сомнения в том, что удостоверение выдано действительно службой Гелена. Однако я мысленно решил, что раз уж мы зашли так далеко, то не грех попытаться зайти еще дальше. Я понимал, что уподобляюсь азартному игроку, ставка которого — собственная жизнь, но порой без риска не обойтись.
— У вашего удостоверения имеется один недостаток…
— Вот как?
— В настоящее время развелось столько документов, которые можно купить за деньги, в том числе и поддельных, с помощью которых отнюдь не трудно провести такого профана, каким являюсь в этих делах я.
Дама снова рассмеялась своим приятным, певучим смехом. Я же как бы получил этим первое предупреждение.
— Вы удивительно недоверчивый человек, — сказала она, перестав смеяться, и, сменив тон на более жесткий, добавила: — В конце концов, я вовсе не обязана беседовать с вами.
— Тогда зачем же вы сюда пришли?
Мой простой, но вполне логичный вопрос явно попал в цель. Фрау Краузе начала торговаться.
— Вы хотите гарантий? — коротко спросила она.
— Да, и достоверных.
— Радиостанция «Свободная Европа» подойдет для этой роли?
— Вполне.
— Завтра вы их получите, будьте спокойны. А сейчас вам все же придется ответить, почему вы привязались к Синчаку? С какой, собственно, целью?
— Прежде всего я отклоняю ваш вопрос, поскольку он задан именно в такой форме. И, если разрешите, отвечу вам вопросом. С каких это пор служба Гелена стала прибегать к помощи обычных воров?
Фрау Краузе, судя по всему, была особой закаленной. И все же она не выдержала и покраснела, правда, от злости или от стыда, я не знал.
— Парни явно ошиблись, — выдавила она из себя. — Молодым так свойственны ошибки! Однако же, несмотря ни на что, в политическом отношении на них вполне можно положиться, а мы намерены воспитать из них надежных людей.
Я тотчас же заверил фрау Краузе, что хорошо понял ее и готов забыть об этом инциденте, как только Синчак вернет пострадавшей украденные ими деньги.
Все кончилось хорошо. Деньги Матильде Чеко вернули. Гелен сохранил двух «бравых» агентов. (Мимоходом замечу, что позже Синчак сделал себе карьеру в эмиграции.) А ко мне буквально на следующий день явился Габор Тормаи, бывший крупный землевладелец, самый беспардонный сотрудник радиостанции «Свободная Европа», чтобы вполне официально подтвердить полномочия фрау Краузе.
Вот таким оказался мир западных секретных служб.
С этого момента венгерская контрразведка могла наблюдать за людьми, которые имели доступ к важной информации и обладали большим опытом.
По обыкновению (думаю, что не разглашу никакой тайны), разведывательные организации очень часто прикрываются вывеской какой-нибудь фирмы. Ну и, само собой разумеется, крупная фирма имеет свои филиалы. Так и я в Вене организовал небольшое отделение.
