Вдвоем они искупали неугомонного Витюшу, обрызгавшего напоследок отца с ног до головы водой, и Анжелика с ребенком отправились на второй этаж укладываться спать. Там у мальчика была спальня и огромная комната для игр. А Виктор спустился вниз, выпил рюмку коньяку и в ожидании Анжелики уселся в гостиной смотреть какой-то порнофильм, который ему горячо рекомендовал Вася.
Засыпать Витюша никак не хотел, придумывал разные отговорки, вертелся, а потом попросил воды. Анжелика пошла за водой вниз, на кухню, а сын тихонько прокрался за ней и, остановившись на лестнице, просунул голову сквозь перила — посмотреть, что делает мама. Вытащить голову назад он не сумел, она безнадежно застряла. И началось!
— Ты перила, перила раздвигай! — восклицала Анжелика. — А я попробую его вытолкнуть!
— Да не раздвигаются они! — пыхтел Виктор, красный от натуги. — Черт! Зови охрану, пилить будем!
Они толкались и мешали друг другу. Витюша верещал без перерыва и топал ножками. В своих тщетных попытках ему помочь родители только дергали мальчика и делали ему больно. От напряжения и страха на пухлом хорошеньком личике ребенка полопались капиллярные сосуды, и круглые перепуганные глазенки налились кровью. Перила были белыми, под мрамор, из прочного синтетического материала, с деревянной основой. Сдвинуть их Виктор не мог, как ни старался.
— За охраной беги! — заорал он на Анжелику. — Да скорее же, мать твою!
Кубарем скатившись вниз и не теряя времени на поиски радиостанции, Анжелика прямо в тонком халате выскочила на крыльцо. Через минуту появились двое охранников. Анжелика метнулась назад к Виктору и сыну, а охранники, не решаясь ступить в обуви на ковры, замешкались у входа, снимая ботинки.
— Вы что копаетесь, олухи! — рявкнул на них Виктор. — Да плевать на ваши валенки! Сюда, быстрее!
Охранники, пихаясь, поднялись к ним.
— Давайте мы раздвигать будем, а вы голову тащите, предложил один.
— Бесполезно! — огрызнулся Виктор. — Пилить надо!
— Да он задохнется к этому времени! — запричитала Анжелика.
При этих словах ребенок разразился новым приступом плача.
В это время второй охранник, усатый, большой, грузный, немолодой, осторожно отодвинул Анжелику в сторону плечом и, протиснувшись к застрявшему мальчику, положил ему на затылок свою лапищу, почти полностью закрыв ладонью его хрупкую голову.
— Тихо-тихо, — успокаивающе забасил он. — Чего ты расшумелся? Вон мамку с папкой как испугал.
Он мягко повернул голову ребенка и медленно, боком, начал ее вытаскивать. Витюша скользнул курносым носом по гладкой поверхности перил, пискнул и через секунду оказался на свободе.
— Мамочка! — закричал он и плача бросился к Анжелике.
Та, тоже плача, но уже улыбаясь, подхватила его, прижала к себе и без сил опустилась на ступеньки.
— Как это у тебя получилось? — выдохнул потрясенный Виктор.
— Да, чай, свои есть, — самодовольно усмехнулся охранник. — Тоже озоруют.
Они начали спускаться по лестнице.
— Стой! Стой! — закричал Виктор, бросаясь за ними вслед.
Он пошарил в карманах, достал две стодолларовые купюры и сунул их Витюшиному освободителю. Потом вынул еще одну и отдал второму, который предлагал Раздвигать. Руки у Виктора все еще тряслись.
— Спасибо вам, — проговорил Виктор. — Спасибо, Ребята.
— Да за что, Виктор Эдуардович? — укоризненно проговорил усатый. — Не надо мне. Я не возьму.
Второй охранник между тем уже спрятал деньги в карман своей куртки.
— Возьми, возьми, я прошу, — заспешил Виктор. — Ты не представляешь...
Он не смог договорить, сбился и покрутил головой.
— Да представляю я все, — отмахнулся здоровяк. — У меня же двое пацанов...
— Да не понимаешь ты! — перебил Виктор. И, преодолевая неловкость, закончил со смущенной улыбкой: — Я же уже старый. Ну, я имею в виду, для молодого отца-то. Этот ведь у меня последыш, Витюшка-то.
— Да какой вы старый! — засмеялся охранник. — А я тогда какой же?
Он и впрямь был лет на десять старше Виктора. Невзирая на протесты хозяина, он положил деньги на перчаточный столик под зеркалом, и охранники вышли.
Анжелика уже унесла Витюшу в спальню. Виктор прошел на кухню, налил себе еще коньяку, выпил и опять вприпрыжку побежал наверх.
Свет был погашен. Анжелика и Витюша лежали рядом в Витюшиной кроватке, сделанной в форме автомобиля. Анжелика гладила его по пострадавшей голове, и тот изредка всхлипывал.
Стараясь не шуметь и не натыкаться в темноте на углы, Виктор вошел и сел в изножье кровати.
— Папа, а ты испугался, да? — вдруг встрепенувшись, громко спросил Витюша.
— Испугался! — хмыкнул Виктор. — Да я думал, меня кондрашка хватит!
— А почему она тебя хватит? — заинтересовался Витюша.
Сейчас, когда опасность осталась позади, он был не прочь вступить в дискуссию, чтобы увильнуть от необходимости засыпать.
— Ну, так, — пробормотал Виктор, не зная, как объяснить ребенку то, что в нем происходило. — За тебя я переживал.
— А я совсем не испугался! — объявил Витюша. — Вот нисколечки.
Виктор только крякнул.
— Правда, пап! — настаивал Витюша.
— Хвастун, — засмеялся Виктор, нащупал под одеялом маленькую ногу ребенка и легонько ее сжал.
— Ой, щекотно! — радостно воскликнул Витюша, отдергивая ногу. — Пап, а может, ты еще хочешь поиграть?
— Ну уж нет! — выдохнул Виктор. — Как-то я сегодня наигрался. Ладно, спите, хомяки.
В темноте он поцеловал обоих и вышел, а Анжелика осталась с сыном.
Примерно через полчаса она спустилась вниз. Виктор сидел на диване перед телевизором.
— Заснул, что ли? — спросил Виктор. Она кивнула.
— Выпить хочешь?
Она отрицательно покачала головой.
— Беда с этими детьми! — вздохнул Виктор. — До сих пор отойти не могу. Надо же, а?
Она села рядом и погладила его по голове.
— Вить, — начала она, осторожно, — а можно я у тебя кое-что спрошу.
— Спрашивай.
— А правда, что тебя могут арестовать?
— С чего ты взяла? — фыркнул он. — За что меня арестовывать? Я вроде не хулиганю.
Анжелика не приняла его шутливого тона.
— Ольга говорит... Я ее сегодня видела.
— Слушай ее больше! — буркнул Виктор. — Ей лишь бы всех накрутить. Дура она, глупая. И Вася у нее дурак. Вовка — тоже дурак, если честно. Ведь все можно было по-другому сделать. Да ладно, теперь уж куда деваться, — он махнул рукой и помолчал. — Да нет, не бойся. Меня они брать не будут. Они за Вовкой гоняются.
— Может, мы за границу уедем? — вопросительно посмотрела на него Анжелика.
— А чего там делать? — сморщился Виктор. — Скучно. Он глянул в ее расстроенное лицо.
— Ну, хорошо, поедем. Пусть только вся эта бодяга закончится! Раньше нельзя. Правда нельзя, пойми... Лучше, конечно, если бы Вовка уехал, — вдруг прибавил он. — Я бы без него тут быстрее все разрулил.
— Не слушается он тебя? — сочувственно спросила Анжелика, беря его под руку и прижимаясь к нему теплым мягким плечом.
— Да меня только Витюшка и слушается, — беззлобно усмехнулся Виктор и ущипнул ее за бок. Она негромко ойкнула и завозилась. — Ну и ты еще изредка.
— Вить, — Анжелика обхватила его за плечи и придвинулась к его уху, хотя, кроме них в комнате никого не было, — а можно я тебя еще кое о чем попрошу...
— О чем? — насторожился он, невольно отодвигаясь.
— А можно, пока это не закончится, ты никого больше приводить не будешь? — зашептала Анжелика. — Ну... я имею в виду, к нам с тобой...
Виктор на мгновенье застыл.
— Это почему? — поинтересовался он.
— Ну, а вдруг тебя арестуют...
— Я же сказал тебе... — начал было он, но она поспешно перебила:
— Да я не в том смысле. А просто, если с тобой что-то случится... Ну, вдруг... Всякое же бывает... Короче, давай мы пока вдвоем побудем, а? Ну, пока все не закончится...
Некоторое время Виктор сидел не шевелясь.
— А я думал, тебе нравится, — сказал он, избегая смотреть на нее.
— Мне вдвоем нравится больше, — ответила она, словно стыдясь этого.
— Ну, если так, — проговорил он немного озадаченно. — Ладно. Хорошо. Конечно. Какие проблемы?
И вдруг неожиданная мысль пришла ему в голову.
— Да ты что, меня любишь, что ли? — спросил он недоверчиво, поворачиваясь к ней всем корпусом. — Нет, серьезно? Ну, то есть, прям серьезно?
— Ну, ты даешь! — поразилась она. — У нас Витюшке уже три года. А ты все такие вопросы задаешь.
Виктор почесал в затылке.
— Да нет, я, конечно, догадывался... — начал он и смешался. — В том смысле, что... В принципе, я тоже...
И вновь не договорил, качая головой.
— Ну надо же! — вырвалось у него. — Вот, мать твою, сюрприз! — Он еще подумал. — А может, тогда еще одного заделаем, а? — вслух спросил он. — Ну, раз такая пьянка пошла уж...
В пятницу вечером мне позвонил Боня.
