– А вот этого не надо, – проворчал коп. – Он должен дать показания. Подождите, сестра. Ты хочешь говорить, не так ли, парень?
– Хэлло, коп, – сказал я и закрыл глаза.
Когда я открыл глаза в следующий раз, рядом со мной вновь находился мужчина в белом халате.
– Как мои дела, док? – тихо спросил я.
– Прекрасно, – сказал он. – Чудеса иногда бывают.
Я попытался лучше рассмотреть его. Это был молодой, энергичный доктор, и я был рад, что он мой врач.
– Где я? – я попытался повернуть голову, но безуспешно.
– Вы попали в автомобильную катастрофу, но самое худшее уже позади.
Из-за его спины возник коп.
– Могу я поговорить с ним? – нетерпеливо спросил он. – Два-три вопроса не повредят ему.
– Только покороче, – сказал врач. – У него сотрясение мозга.
Он отошел в сторону, и его место занял коп. В одной руке он держал блокнот, в другой карандаш.
– Как твое имя, парень? – спросил он. – Можете не волноваться, все это не более чем формальность.
– Джон Фаррар.
– Ваш адрес?
– Адреса нет.
– Но ведь вы же должны где-то спать?
– Я путешествую автостопом.
Надув щеки, он взглянул на потолок, словно собираясь молиться.
– О'кей, вы путешествуете автостопом. Но ведь у вас должны быть отец, мать или хотя бы жена?
– Нет.
Он повернулся к доктору.
– Какой же я все-таки невезучий человек, – сказал он. – Из всех жертв автомобильных катастроф мне всегда достаются сироты.
– Прошу вас покороче, – врач озабоченно пощупал мой пульс. – Он еще слишком слаб.
– Минутку, – коп лизнул карандаш. – Я должен внести ясность в это дело.
Он опять повернулся ко мне.
– О'кей, молодой человек. Итак, нам некого уведомить о несчастье, происшедшем с вами. Но как насчет той дамы, что находилась рядом с вами? Кто она такая?
Смутная картина забрезжила в моем сознании: черные волосы, голодный взгляд, потрясающей красоты лицо.
– Я не знаю. Она назвалась Деллой, если вам нужно знать ее имя. Но фамилии я не знаю.
Полицейский застонал.
– Как она? – поинтересовался я. – Надеюсь, с ней все в порядке?
– С ней все нормально, так что можете не беспокоиться.
– А ее муж?
– Какой еще муж? – удивление копа было непритворным.
– Парень, который сидел на заднем сиденье автомобиля. Она называла его Пауль. С ним все в порядке?
– О нем вы тоже можете не беспокоиться, – сказал доктор.
Полицейский нервно провел ладонью по лицу. Казалось, он беспокоится больше меня.
– Как это случилось? Может быть, вы сможете рассказать мне об аварии? – без особой надежды спросил коп.
Я не имел ни малейшего желания рассказывать о Петелли. Мне хотелось закрыть глаза и забыть обо всем.
– Навстречу нам на бешеной скорости мчался автомобиль, – начал я. – Делла пыталась уклониться, но машина на полной скорости врезалась в нас. Кстати, что с водителем сбившей нас машины?
Коп шумно выдохнул воздух.
– Сейчас мой черед задавать вопросы. – сказал он. – Но о парне вы тоже можете не беспокоиться. А теперь слушайте меня внимательно, молодой человек. Если вы путешествуете автостопом на грузовиках, то как вы оказались за рулем «Бьюика»?
Настала моя очередь удивиться.
– Это был «Бентли», и она сидела за рулем. Я сидел рядом с ней, а ее муж Пауль на заднем сиденье.
– Черт бы меня побрал! – воскликнул коп. Он снял шляпу и вытер пот на лысине. Водрузив шляпу на место, он сдвинул ее на затылок. – Вы были за рулем! А она сидела сзади! И там не было никакого чертова мужа! – Наклонившись надо мной, он помахал тощим пальцем перед моим носом. – И эта проклятая машина была «Бьюиком»!
Я заволновался.
– Но этого не может быть! – выкрикнул я, вцепившись в простыню. – Она сидела за рулем, а машина была черным «Бентли». Встречный автомобиль врезался в нас. Спросите водителя, он все расскажет.
Коп помахал блокнотом у меня перед носом.
– Да не было никакой другой машины! Какого черта! С чего это ты так лжешь?
– Я не лгу! – сказал я, пытаясь сесть. Эта попытка дорого мне обошлась. В мозгу сверкнула молния, и я снова провалился в темноту.
Когда я вновь открыл глаза, был ясный солнечный день. Ширму убрали от моей кровати, и я мог видеть вторую пустую кровать. Я поискал глазами полицейского, но не нашел его. Некоторое время я лежал неподвижно, понимая, что это полезно для меня. Голова больше не болела, но в ней ощущалась какая-то гулкая пустота. С большим трудом мне удалось пошевелить руками. Я попытался проанализировать, что же сказал полицейский, но ничего не мог понять. Это меня не на шутку беспокоило. Никакой другой машины, никакого мужа, это был «Бьюик», а не «Бентли», и я сидел за рулем. Что бы это могло означать? Может быть, все это приснилось мне, в том числе и разговор с полицейским? Или он с кем-то перепутал меня?
В палату вошел врач и доброжелательно улыбнулся мне.
– Можете не говорить мне, что вам лучше, – сказал он. – Я и сам это вижу.
– Я чувствую себя значительно лучше, – согласился я. – Как давно я здесь?
Он бросил взгляд на лист бумаги, закрепленный в ногах моей кровати.
– Вы поступили к нам в 11.30 ночи 6 сентября. Сегодня 12 сентября. Следовательно, вы находитесь у нас уже шесть дней.
– Сентябрь?
– Совершенно верно.
– Не июль? Но это не может быть сентябрь. Мы разбились 29 июля, сразу после моей победы над Майами Кидом.
– Об этом мне ничего не известно. Вас доставили сюда 6 сентября.
– Но это невозможно! Не мог же я проваляться больше месяца без сознания, прежде чем вы меня нашли!
Врач улыбнулся.
– Разумеется, нет. Вас обнаружили достаточно быстро. Патрульный полицейский услышал удар, правда, он не видел вашей машины. Спустя несколько минут он уже был на месте аварии. Через час вас уже доставили сюда.
Я облизал пересохшие губы. Во рту было сухо.
– А вы не перепутали число, доктор?
Он покачал головой.
– Ни в коем разе. – Он присел на постель. – Но вы не волнуйтесь. Вскоре все прояснится. У вас сотрясение мозга. В данный момент у вас наблюдаются симптомы, типичные для подобной травмы. И вообще, это чудо, что вам удалось выжить. Вам пока нужно примириться с тем, что еще некоторое время у вас не будет ясности сознания. Вы будете путать даты и подробности прошлой жизни. Но не беспокойтесь. В свое время вы все вспомните. И не сердитесь на полицейских. Я объяснил сержанту характер вашей травмы и сказал, что вы не нарочно отвечали ему неверно. В данный момент вы нуждаетесь в покое. Время все излечит.
Врач был славный парень и из кожи лез, чтобы объяснить мне ситуацию. Но я не мог поверить в его слова и не на шутку встревожился. Я знал, что выступал против Майами Кида именно 29 июля и что именно в эту ночь произошла авария. Это был неоспоримый факт.
– Не буду с вами спорить по этому поводу, док, – сказал я. – Не могли бы вы сделать мне одолжение?
– Разумеется. Какое?
– Женщина, с которой я ехал в машине. Делла. Она ведь тоже здесь, не так ли? Спросите ее. Она подтвердит, что это случилось именно 29 июля. Спросите ее мужа. Он скажет то же самое.
Помрачнев, врач поерзал на постели.
– Ну откуда вы взяли ее мужа. В машине были только вы и она. Никакого мужа.
Мое сердце забилось чаще.
– О'кей, допустим, мужа не было, – сказал я, пытаясь унять дрожь в голосе. – Тогда спросите женщину.
Врач провел рукой по своим гладким темным волосам. Он продолжал доброжелательно улыбаться.
– Пару дней назад, когда ваше состояние было достаточно серьезным, я не мог сказать вам это. Сейчас это уже можно. Когда вас обнаружили, женщина уже была мертва. У нее был расколот череп.
После полудня ко мне в палату зашел лейтенант полиции Билл Рискин. Если бы медсестра не предупредила меня, что он коп, я ни за что бы не догадался. Это был невысокий человек лет пятидесяти с морщинистым, как печеное яблоко, лицом и маленькими проницательными глазками. Он неслышно проскользнул в палату, держа в руках шляпу. Голос его был тихим и вежливым.
В это время я волновался, как норовистая лошадь. Что хочет от меня этот Рискин? Неужели он будет обвинять меня во лжи, как это делал толстый сержант?
Пододвинув стул к кровати, он уселся, скрестил ноги и взглянул на меня. На нем были ботинки на толстой подошве и белые носки, а ноги тощие, как спички.
– Итак, парень, как твоя голова? – задал он первый вопрос.
Я ответил, что все в порядке, но пальцами судорожно сжал простыню. Я боялся, что в результате разговора он объявит меня сумасшедшим, со всеми вытекающими отсюда последствиями.
– Док сказал, что вы немного нервничаете, – продолжал он. – Для этого нет никаких оснований. Не вы первый, не вы последний, у кого случилось сотрясение мозга. Дайте нам возможность разобраться в этом деле. Мы хотим внести ясность в ситуацию. Девушка мертва. Если кто – то столкнулся с вашей машиной, значит он уехал с места аварии. Наша задача – найти его. Если вы нам поможете, мы справимся с этой задачей гораздо быстрее. Вы ведь хотите, чтобы мы нашли этого негодяя?
