— Эй! Слушайте! — надрывался Арчи. — Это важно!
— Мы слушаем, — ответила Дина. — Сначала скажи, как эта картина оказалась на крыльце.
— Ее принес тот художник, — объяснил Арчи, — тот, который рисует воду. Он отдал ее мне и сказал, что это для Дины, поэтому я поставил пакет на крыльцо, а он сел в автомобиль и поехал в сторону города. А я подумал, что если вы смогли обыскать виллу, то мы с Адмиралом тоже сумеем это сделать, даже если понадобится выбить окно, чтобы влезть внутрь.
— Вы обыскали дом мистера Дегранжа? — спросила Эйприл.
— Ну да! — ответил Арчи. — Я ведь и говорю об этом.
— И что же?
— А ничего! — с триумфом воскликнул Арчи. — В доме нет ничего, кроме мебели, но она взята напрокат, потому что раньше там жила тетя мужа сестры моего друга, а мебель стояла та же самая.
Дина и Эйприл посмотрели друг на друга, наконец Дина спросила:
— Арчи, означает ли это, что мистер Дегранж унес из дома все свои вещи?
— Ну! — кивнул головой Арчи. — Это и есть мое открытие. Можно мне выпить кока-колы?
Эйприл тут же принесла бутылку, откупорила, подала Арчи.
— Продолжай!
— Так это уже все, — сказал Арчи. — Он забрал такие вещи, как одежду, книги, картины, бритву и вообще. Наверное, загрузил барахло в автомобиль. — Арчи засунул соломинку в бутылку и закончил свой отчет: — Наверное, он уехал насовсем.
— Действительно, похоже на это! — согласилась Эйприл.
— Слушай, Эйприл, — сказала Дина, — может, нужно сейчас позвонить Биллу Смиту и сообщить ему, что уже слишком поздно?
Эйприл вздохнула.
— Можно не трудиться. Ведь с минуты на минуту он сам об этом узнает.
— Стоит добавить два доллара, — сказала Эйприл. — Трехдолларовый маникюр у Говарда выглядит в сто раз лучше чем обыкновенный, который мама, как правило, делает за один доллар. Билл Смит придет завтра на обед. Тебе ведь известно, как много значат красивые руки. Интересно, какой цвет лака ему нравится?
— Но Эйприл, — возразила Дина, — мама не даст уговорить себя сделать трехдолларовый маникюр!
Эйприл перестала расчесывать волосы.
— Какая ты несообразительная! Я забегу к Говарду во время большой перемены… Это недалеко, я успею, если откажусь от ланча, ну, и хорошенько поработаю ногами… Я потолкую с маникюршей, дам ей два доллара и попрошу, чтобы она ничего не говорила мамочке, но сделала, как за три доллара. Мама даже не заметит.
— Вот как! — сказала Дина. Она застилала свою кровать. Внезапно, бросив это занятие, она воскликнула: — Но ведь у нас нет двух долларов! Деньги на карманные расходы на следующую неделю мама даст нам только в субботу.
— У меня еще осталось сорок центов от этого выигранного доллара, — сказала Эйприл.
— А у меня… — Дина вытряхнула кошелек и перерыла карманы всей одежды, которую она носила в последнее время, — у меня есть тридцать два цента.
— Всего семьдесят два, — задумчиво констатировала Эйприл. — Арчи должен внести свою долю. Сколько составляет треть от двух долларов?
— Шестьдесят и… Сейчас… Шестьдесят шесть и две трети… Поторопись, Эйприл, твоя кровать еще не застелена. Мы опоздаем на автобус.
— Ну, скажем, шестьдесят четыре, — занялась подсчетами Эйприл. — Шестьдесят четыре и семьдесят два… Секундочку… Один доллар и тридцать шесть центов… Остальное одолжим у Арчи.
— Если он согласится, — сказала Дина. — И если он согласится внести свою долю, шестьдесят четыре цента.
— Поговори с ним.
— Нет. Это твоя идея, вот ты и поговори с ним.
— Но ведь ты старше. Ты должна спросить его… — Эйприл задумалась. — Слушай: я улажу с Арчи финансовые дела, но за это ты застелешь мою кровать.
— Ладно! — согласилась Дина. — После вчерашнего вечера Арчи так разволновался, что, наверное, не станет сопротивляться.
Предыдущий вечер принес волнующие впечатления. Автомобили носились взад-вперед по улице. Арчи, посланный на разведку, вернулся со сведениями, что полиция тщательно обыскала дом, в котором жил Пьер Дегранж.
— Они сняли отпечатки пальцев и вообще, — сообщил он.
Мать сразу после обеда вернулась к себе наверх, «чтобы записать еще пару вещей», как она сказала. Пришел Пит и принялся уговаривать Дину покататься на велосипеде. Эйприл, вопреки всем ожиданиям, поддержала его, настаивая, чтобы они ехали немедленно, пока не начались сумерки. «Один разок я сама могу вымыть посуду», — сказала она. Дина слишком удивилась, чтобы возражать. Едва Эйприл успела выпроводить Дину и ее поклонника через кухонную дверь, как у входной двери позвонил Билл Смит, которого сопровождал энергичный, но спокойный господин в темно-сером костюме.
Эйприл правдиво и с искренним удовольствием — сообщила, что Дины нет дома. Она пригласила обоих гостей в кухню и повторила господину в сером костюме разговор, который состоялся у Дины с Пьером Дегранжем. Двое мужчин даже не заметили, что помогли ей вымыть тарелки — Билл Смит мыл, его спутник вытирал, а Эйприл тем временем рассказывала. Она закончила свою историю раньше, чем они управились с работой, и поэтому добавила еще подробности о подарке, который Дина получила от художника. Она пошла за картиной, а когда вернулась, добровольные помощники уже вешали на гвоздь последнюю выжатую тряпку.
— Художественная ценность невелика, — заметил господин в сером костюме, — но предлог для того, чтобы сидеть на берегу, прекрасный.
— Его уже арестовали? — спросила Эйприл.
— Нет, — ответил Билл Смит. — Он сбежал. Но мы его поймаем. — Он обратился к мужчине в сером. — Странно, что в его дом проникли грабители!
Эйприл тактично промолчала, услышав это замечание. Она не собиралась засыпать Арчи и заставлять его идти на непредвиденные расходы из-за разбитого окна.
Дина, вернувшись с прогулки, увидела — к своему неописуемому изумлению — что тарелки вымыты, в кухне убрано, а Эйприл слушает самые новые граммофонные пластинки. Пит остался на вечер. Он предложил скатать ковер и потанцевать. Вскоре заскочили на минутку Мэг и Джоэлла, а спустя пять минут появились Эдди и Уилли. Арчи, Адмирал, Гуни и Флэшлайт принесли Хендерсона, который днем снова оборвал веревку и удрал с такой скоростью, что его нашли на улице в двух кварталах от дома. В свою очередь, Кляксик и Апсик каким-то чудом вылезли на крышу, и нужно было организовать спасательные работы, а когда их закончили, Дженкинс потребовал ужина. Наконец вниз спустилась мать, усталая, но веселая, и заявила, что делает перерыв в работе и намерена пару дней отдыхать, а сейчас постарается накормить всю проголодавшуюся компанию.
Лишь спустя пару часов Дине представилась возможность спросить Эйприл:
— За время моего отсутствия происходило что-нибудь интересное?
Эйприл ответила беззаботным тоном:
— Ничего особенного. За исключением того, что здесь был кто-то из ФБР.
Все это было накануне вечером. А сегодня утром мать спустилась к завтраку и сообщила, что отправляется не только к парикмахеру и маникюрше, но также за покупками, потому что ей нужны новые рабочие брюки. В утренних газетах не было упоминаний о бегстве Пьера Дегранжа, Арманда фон Гене или как там еще звали этого дудьявуволула. Об убийстве Флоры Сэнфорд было написано лишь, что «полиция продолжает розыск Уоллеса Сэнфорда».
Одним словом — тишина. Однако Эйприл с удовольствием думала, что это тишина перед бурей. Во вторник вечером Билл Смит должен был прийти на обед, у матери по этому случаю будет красивая прическа и маникюр. Возможно, к тому времени схватят убийцу Флоры Сэнфорд. Оставалось уладить всего лишь одну мелочь: вытянуть из Арчи его долю шестьдесят четыре цента и небольшой краткосрочный кредит.
Эйприл постучала в дверь брата и приветливо сказала:
— Я пришла помочь тебе застелить кровать.
Арчи кисло посмотрел на нее и ответил:
— Если ты пришла сюда за тем, о чем я думаю, ты не только застелешь мою кровать, но и уберешь всю комнату. В течение целого месяца все бутылки из-под кока-колы принадлежат мне, до первого числа ты выносишь мусор, но в любом случае я не одолжу вам больше одного доллара. Ну вот, теперь ты уже все знаешь!
Эйприл, застилая кровать, внимательно посмотрела на брата и спросила:
— Скажи, Арчи, ты любишь маму?
Через пятнадцать минут она вышла с деньгами. Она обещала Арчи возврат долга в день еженедельной выплаты денег на карманные расходы, бутылки из-под кока-колы в течение двух недель и замещение в выносе мусора в течение одной недели.
Школьные уроки казались им в этот понедельник исключительно скучными. Эйприл впервые в жизни получила «неуд» на уроке драматического искусства, Дине дважды сделали замечание за невнимательность на уроке домоводства, а Арчи не сумел решить простейшую арифметическую задачу, и это так удивило учителя, что тот отправил его к школьному врачу, подозревая, что он серьезно заболел. В общем, день был тяжелый и полный неприятных неожиданностей для учителей, а для троих учеников невыносимо длинный.
