Подлетая к месту съемок, видим почти полуметровый слой снега, выпавшего за ночь. На дворе сентябрь, и местные сказали, что в это время года здесь никогда не выпадал снег. Я осмотрелся вокруг, увидел такую красоту и подумал - вот ведь повезло! Поставили свет, определили точку съемки, и я начал репетировать с актерами. Аристарх еле держался на ногах, и пришлось срочно готовить ему крепкий кофе. Прошли до конца одну репетицию первого эпизода, и я объявил:
- Снимаем эпизод боя! - Я специально начал не с актерских сцен, чтобы дать Аристарху время прийти в себя.
Все заняли исходные позиции. Командую:
- Внимание! Мотор! Начали!
Довольно быстро, почти без дублей, снимаем сложную сцену боя, снимаем крупные планы. Затем черед основной актерской сцены. Командую: "Мотор!". Пленка идет, а Аристарх с "раненым" Игорем на спине из-за скалы не показывается.
- Стоп! - кричу. - Что случилось? - Бегу к ним.
Вижу сцену: Аристарх мирно спит на снегу, а Игорь его тормошит. Прошу принести еще чашку кофе. Пока несут, растираю грудь Аристарха снегом: лицо нельзя из-за грима.
- Виктор, взгляни на него: он же вновь захмелел, - расстроился Игорь.
- Арик, сможешь десять минут пронести Игоря на спине? - спросил я, когда тот осмысленно взглянул на меня.
- Конечно! - Он резко мотнул головой. - Я же тебе сказал вчера: тебе очень повезло с актером - сейчас выпью кофе и буду как стеклышко!
- Надеюсь! - усмехнулся я, не рискнув добавить - "точно - остекленевший", повернулся к Игорю. - Знаешь, его вид полностью соответствует художественной задаче этого эпизода.
- Тебе решать - ты режиссер: через пятнадцать минут его и пушкой не разбудишь! Может, лучше дать ему часок проспаться?
- Через час мы уже будем в воздухе! - Я развел руками и решился. - Снимаем сейчас!
Приносят кофе, Аристарх пьет, не без усилий поднимается на ноги и сообщает, что готов работать. Бегу к камере, командую: "Мотор!" - и с волнением жду появления артистов. Идут! Слава Богу! Только крикнул: "Стоп! Снято!" - как Аристарх повалился в снег и тут же заснул. Мне кажется, что настоящий профессионализм талантливого актера проявляется в умении собраться в нужный момент! В силу стечения обстоятельств эпизод в горах, думаю, сыгран очень точно и удачно.
Когда Грачева назначили министром обороны России, помогал нам заместитель командующего ВДВ - генерал-лейтенант Чиндаров. Александр Алексеевич тоже боевой генерал, прослуживший в Афгане несколько лет под командованием П. Грачева. Солдаты настолько любили его, что сложили про него шутливую песню. Чиндаров тоже очень много полезного сделал для фильма.
Кстати, после фильма по студии ходила шутка: "Берет Доценко человека главным консультантом своего фильма, и тот обязательно станет министром! - И многозначительно добавляли: - Вспомните Силаева, Грачева..."
До сих пор жалею, что не удалось из-за денежных затруднений параллельно сделать документальную ленту о том, как создавалась наша картина. Думается, что и он заинтересовал бы зрителей. Чего стоила хотя бы работа каскадеров, возглавляемых Валерием Кудряшовым. Четыре трюка было сделано впервые в мировой практике. О трех мы догадались сами. Первый - прыжок с моста высотой в двадцать шесть с половиной метров. Прежний рекорд принадлежал также нашим каскадерам: Виктору Иванову и Александру Карину. В Тулузе они прыгнули с двадцатипятиметровой вышки на огромную надувную подушку. К несчастью, в результате прыжка Саша Карин повредил позвоночник и теперь прикован к инвалидному креслу.
Второе достижение заключалось в том, что дублер прыгал не в воду, не на воздушную подушку, а на баржу с песком, да еще и без страховочного троса. Третий трюк состоял в том, что дублер прыгал под идущий железнодорожный состав и в этом же кадре выпрыгивал с другой стороны.
А четвертый рекорд обнаружили американские кинемато-графисты, которым я показывал фильм. Оказалось, что предыдущий рекорд по времени горения человека, полностью охваченного пламенем в одном кадре, перекрыл каскадер нашего фильма. Кстати, несмотря на множество сложнейших трюков, во время съемок не было не только ни одной травмы, а даже простой царапины...
Один американский специалист после просмотра фильма спросил, какую сумму я получил за гэг в кадре, в котором повернул на "УРАЛе" зеркало заднего вида так, чтобы видеть вертолет? ("Гэгом" в кино называют нестандартное решение или действие, в чем Чаплину не было равных.) Оказывается, до меня никто в мире так еще не делал, и в Голливуде за такую находку я получил бы не менее пятидесяти тысяч долларов. А наши специалисты ее даже не заметили.
Время от времени я пытался улучшить свои жилищные условия. А жил я в двухкомнатной коммунальной квартире: в большой комнате семья из трех человек, в маленькой - я.
Первым делом я попробовал действовать официальным путем. Взял от "Мосфильма" взял ходатайство и характеристику и при помощи Васькова попал на прием к Ю. М. Лужкову. Оказалось, что он читал мои книги и они ему нравятся. С признательностью принял только что вышедший новый роман с моей дарственной надписью. Услышав о моих проблемах, обещал помочь.
Юрий Михайлович произвел на меня впечатление очень внимательного и доброжелательного руководителя, презирающего бюрократизм и волокиту. Он человек дела и верен данному слову. Думаю, его отношение к людям характеризует такой эпизод. Во время нашей беседы в кабинет вошел один из министров от Москвы (говорят, он обычно заходит к нему в любой момент без доклада), и Юрий Михайлович говорит ему:
- Извините, я занят: принимаю писателя Доценко...
Я не отношусь к тем творческим счастливчикам, на которых сыплются государственные награды, которым дарятся квартиры, дачи, даются звания. Поначалу это расстраивало меня...
Но однажды...
Много лет назад, когда я еще был никем и звали меня никак, случай свел с удивительной женщиной, о которой тогда тоже мало кто знал, хотя она и лечила главу нашего СССР. Это была Джуна. Правильно говорят, что хороших людей сводит сам Бог. Прошло несколько лет, и однажды Джуна пригласила меня к себе на Старый Арбат. К тому моменту она стала Великой Княгиней России, Царицей Ассирии. Оказалось, что Джуна внимательно следит за моим творчеством: читает мои романы, смотрит мои фильмы. Тот год был для меня особенным: минуло полвека со дня моего рождения. Приглашаю Джуну на свой юбилей. Ослепительная Джуна появляется на моем празднике в окружении казачьих генералов, среди которых был и начальник штаба казачьих войск.
Джуна произнесла теплые слова в мой адрес, а потом, "за заслуги перед отечеством", пожаловала мне потомственный титул Князя, а генерал Камшилов присвоил звание генерал-майора казачьих войск, с вручением ордена "Молодая элита России". Это первая и единственная награда за мой труд. И ею очень горжусь.
Кстати, до сих пор не являюсь членом ни одной писательской организации: не приглашают - значит, я им не нужен...
Бог им судья...
Конечно, не все было безоблачно во время съемок. В самый разгар работы пришлось расстаться со вторым режиссером: выше я рассказывал о Милиане и о том, как она пошла за мною в отчаянной ситуации. Я человек благодарный и достаточно много сделал для нее во время работы над фильмом, и не только в плане материальном...
Однажды Мила, едва не со слезами, рассказывала, что ее сына могут вот-вот забрать в армию, чего она не переживет. Оказывается, он учится на вечернем отделении МАТИ, которое не дает отсрочки от призыва на военную службу. Надо помочь. Беру сценарий фильма и еду в ректорат института. К счастью, ректора на месте не было, встречаюсь с первым проректором. Вхожу, и вдруг мы с хозяином кабинета буквально замираем, глядя друг на друга, а через несколько секунд паузы, едва не одновременно, восклицаем:
- Виктор?!
- Виталий?!
Проректором МАТИ действительно оказался мой бывший товарищ по спортивному клубу МГУ: Виталий Мануйлов был немного старше и тоже серьезно занимался спортом. Пошли воспоминания, "рюмки чая"... Случайно заговорили о стихах. Послушал его. Понравилось. Он дарит мне небольшой сборник, собранный вручную. С удивлением спрашиваю: почему не занялся изданием стихов? Отвечает: не задумывался. Настаиваю...
Ко дню, когда пишу эти строки, Виталий издал более десяти сборников стихов и написал тесты песен для двух моих фильмов: "Тридцатого уничтожить!" и "Черные береты". С той памятной случайной встречи в его профессорском кабинете мы прочно сдружились и не мыслим себя без этой дружбы и нередко встречаем вместе семейные и иные торжества.
Один из своих сборников, он подписал так:
"От автора Виктору Доценко. Дорогому другу и человеку, рискнувшему и позволившему сделать автору первый шаг в "официальное искусство"
В. Мануйлов 25.05.93."
Ясно, что сын второго режиссера был переведен на дневное отделение, и армейские будни ему больше не угрожали. Он даже сыграл небольшую эпизодическую роль в фильме...
