после того, как запер нас под колоколом. Обернувшись к Шэн Ба, он сказал:
— Ты оказал нам большую услугу, приятель! А теперь слушай внимательно. Ты будешь присутствовать на дневном заседании суда. Вперед выведут одного человека, и я устрою вам очную ставку. Если это тот человек, с которым ты дрался прошлой ночью, ты так и скажешь. А пока иди отдохни в караулке.
Когда Шэн Ба вышел, судья Ди сказал своим помощникам:
— Теперь, когда у меня есть дополнительные свидетельства, думаю, мне удастся расставить ловушку Линь Фаню. Поскольку он опасный противник, мы должны поставить его в крайне невыгодное положение. Он не привык, чтобы с ним обращались как с обыкновенным преступником, так он побывает в этой шкуре! Если он потеряет самообладание, я уверен, что он попадется в мои сети.
Хун явно колебался.
— Может быть, лучше взломать сейф в его спальне, Ваша светлость? — спросил он. — Думаю также, что стоит сначала заслушать капитана.
Судья покачал головой.
— Я знаю, что делаю, — ответил он. — На этом заседании мне понадобится лишь пяток циновок со склада за храмом. Прикажите начальнику стражи доставить их сюда.
Трое помощников глядели друг на друга в немом изумлении. Но судья не удостоил их объяснений. После неловкой паузы Дао Гань спросил:
— А как же обвинение в убийстве, Ваша светлость? Мы можем предъявить Линь Фаню его золотой медальон, найденный на месте преступления!
Судья Ди изменился в лице. Сдвинув густые брови, он некоторое время пребывал в глубокой задумчивости. Затем медленно произнес:
— По правде говоря, я не знаю, что делать с этим медальоном. Давайте сначала посмотрим, что скажет нам Линь Фань.
Судья Ди развернул свиток и углубился в чтение. Советник Хун дал знак Ма Жуну и Дао Ганю, и они тихо вышли из кабинета.
Коварный преступник попадается
на хитрость судьи.
Четверо государственных мужей
ведут полуденную беседу
После полудня в зале суда собралась большая толпа любопытных. Новость о событиях в храме Высшей Мудрости и аресте богатого купца из Кантона уже облетела город, и гражданам Пуяна не терпелось узнать, в чем же дело.
Судья Ди взошел на помост и провел перекличку. Затем он выписал распоряжение тюремщику. Вскоре двое стражников ввели в зал Линь Фаня. Рана на лбу у него была залеплена масленым пластырем.
Он не преклонил колен. Мрачно глядя на судью, он хотел было что-то сказать, но тут начальник стражи ударил его дубинкой по голове, а двое стражников поставили его на колени.
— Назови свое имя и род занятий! — приказал судья Ди.
— Я требую разъяснений… — начал Линь Фань.
Начальник стражи кнутом ударил его по лицу.
— Говори почтительно и отвечай на вопросы Его превосходительства, собачья морда! — прикрикнул он.
Пластырь отклеился, из раны на лбу потекла кровь. Задыхаясь от ярости, он выдавил:
— Имя недостойного — Линь Фань, купец из Кантона. Я требую объяснить, почему меня арестовали!
Начальник стражи замахнулся кнутом, но судья покачал головой и бесстрастно объявил:
— Мы еще вернемся к этому. А сначала скажи мне, видел ли ты раньше вот эту штуку?
С этими словами он бросил с помоста золотой медальон, найденный под колоколом.
Линь Фань равнодушно взглянул на побрякушку, затем внезапно схватил ее с пола, внимательно осмотрел и прижал к груди.
— Это принадлежит… — выпалил он и осекся. — Это принадлежит мне! — уже твердым голосом сказал он. — А откуда он у вас?
— Задавать вопросы — это привилегия суда, — ответил судья.
По его знаку начальник стражи вырвал медальон из рук Линь Фаня и положил на скамью.
Линь Фань вскочил, весь побагровевший от злости, и закричал:
— Верните его мне!
— На колени, Линь Фань! — рявкнул судья. — Сейчас я отвечу на твой первый вопрос. — Линь Фань медленно опустился на колени, и судья продолжил: — Ты спрашивал, почему тебя арестовали. Я, вершитель правосудия, заявляю тебе, что ты виновен в нарушении государственной монополии. Ты занимался контрабандой соли!
К Линь Фаню вернулось хладнокровие.
— Ложь! — спокойно сказал он.
— Этот оборванец неуважительно относится к суду! — взревел судья. — Дайте ему десять ударов тяжелым хлыстом!
Стражники сорвали с Линь Фаня одежду и уложили ничком. В воздухе засвистел кнут.
Линь Фань не привык к телесным наказаниям, и, когда кнут врезался в тело, он издавал дикие вопли. Начальник стражи поднял наказуемого; лицо его посерело, он судорожно глотал воздух.
Но вот стоны обвиняемого прекратились, и судья сказал:
— У меня есть надежный свидетель, Линь Фань, он подтвердит факт контрабанды. Выудить из него улики будет делом непростым, но несколько ударов тяжелым хлыстом, несомненно, заставят его говорить!
Налитыми кровью глазами Линь Фань посмотрел на судью и впал в какое-то оцепенение. Советник Хун вопросительно взглянул на Ма Жуна и Цзяо Тая. Они лишь покачали головами, потому что понятия не имели, о чем говорил судья. Дао Гань был ошарашен.
Судья Ди дал знак начальнику стражи, и тот с двумя стражниками удалился. Воцарилась полная тишина. Все взгляды были прикованы к боковой двери, за которой скрылась стража.
Дверь открылась — в зал вернулся начальник стражи с рулоном вощеной бумаги. За ним шли, покачиваясь от тяжести, двое стражников с тяжелыми циновками на спинах. Толпа удивленно зашумела.
Начальник стражи расстелил бумагу на полу перед скамьей. Сверху стражники положили циновки. Судья кивнул, трое достали кнуты и начали изо всех сил хлестать по циновкам. Судья спокойно наблюдал за ними, медленно поглаживая длинную бороду. Наконец он поднял руку. Стражи остановились и утерли пот со лба.
— Эти циновки, — провозгласил судья Ди, — были доставлены сюда из тайного склада за особняком Линь Фаня. Посмотрим, какие показания они представят суду!
Начальник стражи скатал циновки, затем взялся за один край бумажного листа, а стражникам указал браться за другой. Они встряхнули бумагу пару раз, и в самом центре ее собралась горстка серого порошка. Начальник стражи поддел немного на острие меча и преподнес судье.
Судья, лизнув палец, коснулся им порошка и, попробовав на вкус, с довольным видом кивнул.
— Линь Фань, — сказал он, — ты думал, что уничтожил все следы контрабанды. Но ты не учел, что, как тщательно ни выметай циновки, немного соли останется между волокон. Конечно, совсем немного, но достаточно, чтобы доказать твою вину!
Из зала послышались одобрительные возгласы.
— Тихо! — воскликнул судья. Обратившись к Линь Фаню, он продолжал: — Более того, против тебя выдвигается еще одно обвинение! Прошлой ночью ты покушался на меня и моих помощников, когда мы проводили расследование в храме Высшей Мудрости. Признайся!
— Прошлой ночью, — насупился
