И уж тем более мне не улыбалось схлестнуться с чем-то, что может сожрать высокоточный артефакт с многослойной защитой в один «ам».
Странно, что при всем этом не отменили набор студентов на первый курс. Их же по идее должны были всех эвакуировать при первых же признаках опасности!
Я прошлась туда-сюда по комнате, шлепая босыми ногами по прохладным доскам пола. Эрида заворочалась, но не проснулась.
А что, если академию проверили и ничего не нашли?
Подумаешь, один артефакт сжевало. Может, оно травоядное — только магией питается, людей не трогает? Были бы случаи смертоубийств, до меня дошли бы слухи. А уж до родителей студентов и подавно. Поднялась бы паника…
Нет, случись что серьёзное, замолчать это вряд ли сумели бы.
Значит, формально повода закрывать единственное на весь Траумфельд заведение высшего магического образования у руководства нет. Зато в качестве превентивной меры прислали вместо дедка-ректора молодого, энергичного и наверняка с военной подготовкой.
И с помощником, не будем забывать того гипотетического физрука.
Похоже, мистер Айзенхарт немало провинился перед начальством, раз ему прилетело столь незавидное назначение. Пойди поймай неизвестно что!
Я с трудом подавила порыв разбудить соседку прямо сейчас и задать парочку наводящих вопросов. За завтраком устрою допрос с пристрастием.
В конце концов, раз студентов набрали и расселили, значит, непосредственной угрозы их здоровью нет. Можно спать относительно спокойно.
Что я и сделала. Устроилась в постели, наложив дополнительную защиту на окна и двери, а также прочие поверхности — чисто на всякий случай, и крепко заснула.
Проснулась от базарной многоэтажной ругани.
Кто же знал, что невинные губки Эриды способны исторгать… такое!
— Ой, ты проснулась! — милое создание снова покраснело. — Тут дверь заклинило, я на завтрак опаздываю.
— Уже завтрак? — я сонно покосилась в окно, где едва занималась заря, и повела рукой, незаметно снимая блокирующие заклинания.
— Боевики встают рано, у них дополнительные тренировки, — зардевшись еще пуще, пролепетала Эрида и выскочила в коридор.
Я хмыкнула, потянулась и лениво поплелась умываться.
Вставать с первыми лучами солнца мне не привыкать. Другой вопрос, удовольствия по этому поводу я никогда не испытывала. И уж точно не собиралась следить за бегающими по полю малолетками.
А вот спокойно перекусить, пока в столовую не набилась толпа народу — это было бы неплохо. И сладенького чего-нибудь, а то стресс, расход энергии, тут и до упадка сил недалеко.
Завтраком кормили там же, где мы вчера торжественно ужинали. Только украшения с зала за ночь поснимали, и выбор был куда скромнее. Свежесть еды поддерживали магически — над каждым блюдом стоял небольшой купол, аналогичный тому, что прикрывал весь остров, только в миниатюре.
Заинтересовавшись, я сгребла две порции блинчиков на одну тарелку и перевернула вторую, надеясь обнаружить защитный артефакт. Хоть бы знать, как он выглядит!
— Вижу, на аппетит вы не жалуетесь, — небрежно бросил проходивший в этот момент за спиной ректор.
Я чуть посуду не уронила. Удержала в последний момент.
Мистер Айзенхарт задерживаться и ожидать моего ответа не стал. Прошествовал за стоящий поодаль преподавательский стол и не глядя подтянул к себе ближайшее блюдо. Судя по темным кругам под глазами, бедняга ночью не спал.
Документы разгребал или караулил невидимого преступника?
Ни Эриды, ни боевиков видно не было. Зал был тих и спокоен, и в этой утренней умиротворённости мне отчего-то чудилось зловещее.
Больше всего страшила неизвестность.
Не подойдешь же к ректору с вопросом «А что у вас такое голодное в подвале живет? Оно опасное или дружелюбное?»
Ну и — «Где центр управления?» — заодно.
Делать нечего, придется усердно изображать рвение к знаниям.
Начнем с изучения сервировки.
Как я успела заметить, щит над едой реагировал на движение. Стоило поднести руку к блюду, как купол исчезал сам. Искать артефакт на днище тарелки пришлось методом тыка. Поверхность казалась ровной и монолитной.
Стараясь действовать непринужденно, я медленно поставила пустую тарелку на стол. Руку убирать не спешила, вдумчиво поглаживая чувствительными подушечками прохладный фарфор, и все-таки сумела нащупать едва заметную выпуклость.
Над белой гладью, расписанным незатейливыми цветочками, проступала небольшая бляшка размером с монету.
Неплохо здесь живут студенты, хочу заметить. Изделия подобного качества могли позволить себе лишь весьма зажиточные люди. А тут — для общего пользования, в столовке… С другой стороны, логично. За время учебы запомнят, как пользоваться приборами, привыкнут к этикету и не будут тушеваться в присутствии сильных мира сего. В академии обучаются не только аристократы. Более половины — простолюдины, у которых внезапно обнаружился дар. И красоту эдакую фарфоровую они разве что на картинках видели.
Быстро подцепила ногтем и отколупала артефакт. Тот, кажется, был слит в одно целое с посудой при создании последней — но я еще и не такое отковыривала. Ценный объект незаметно перекочевал в карман строгого платья. Разберусь на досуге, как оно работает, может, тогда пойму хоть что искать и какие кнопки нажимать на пульте, когда найду его.
Блинчики я действительно смела, вместе с вареньем из каких-то крупных красных ягод и густыми сливками. На вкус получилось божественно — в том числе потому, что я была крайне голодна.
А вот кофе подавали просто ужасный. Я налила немного из здоровенного металлического термоса, на пробу, и скривилась. Такой даже сахаром не исправить. Ни крепости, ни вкуса.
Придется лезть в собственные запасы.
Грея ладони об изящную чашечку и делая вид что пью, я поглядывала по сторонам, изучая работу местных служащих. Посуду собирали служанки, после чего сгружали ее на неспешно ползущую ленту, ведущую в моющий артефакт. Что там происходило дальше, из зала не видно. Наверное, сушка.
В общем, скоро все тарелки перемешаются, и определить, кто чем пользовался и совершил акт вандализма, будет невозможно. Отлично! Следы преступления скроются без моего участия.
Бросив взгляд на вяло жующего ректора, я поднялась и отправилась на учебу.
Первой парой шла история. Траумфельда, разумеется.
К сожалению, я никогда не интересовалась захудалыми окраинными мирками и ничего связного сообщить не могла. Поэтому забилась на самую дальнюю парту.
Эрида недоуменно на меня покосилась и села впереди.
Я в ней не сомневалась — на девушке большими буквами написано: отличница!
Чуть позже я поняла подоплеку подобной стратегии. Рядом со мной плюхнулся Блюфрос и радостно оскалился. Занятие проходило в огромной аудитории, и рассчитано было на всех первокурсников. Даже боевиков.
— Итак, кто мне расскажет, когда в нашем мире появилась магия? — продребезжал убеленный сединами старичок, наверняка переживший не одного и не пятерых ректоров, и не собирающийся останавливаться на достигнутом.
Эрида вытянула руку, но дедок
