— Как будто никого. Хотя… Позавчера мы праздновали оловянную свадьбу — десять, лет, как мама с папой поженились. Гости разошлись поздно. Я помогала маме мыть посуду, потом пошла выгулять собаку. Смотрю — у тети Поли сквозь шторы свет просвечивает и вроде ходит кто-то. Я звоню — никто не открывает. И Тоби, это песик наш, лает, аж заходится, будто за дверью стоит кто-то… Мне стало страшно, и я убежала. Странная история, правда?
— Разберемся! — уверенно сказал Мороз и с чувством пожал девочке руку. — Благодарю вас, Нелли. А смеситель вам исправят, это я обещаю.
Девочка села на велосипед и поехала по тротуару, помахав на прощанье рукой.
— Ну, что, Коля, встреча с местным населением прошла на высоте? — Мороз по обыкновению дружески подтрунивал над курсантом.
Белухин не успел ответить. Недалеко от дома остановилась «Волга», из нее вышел майор Лихарев.
— Вот так встреча! — изумленно воскликнул, Мороз. — Какими судьбами, Юра?
— Отдай стажера, злыдень! — насупился Лихарев.
— Отдаю, отдаю! Скрипя сердцем — отдаю. Золото, а не парень! Представь, Юра, двое суток копался в бумагах и нашел-таки владелицу сумки с деньгами.
— Помнится, с сумкой бежал мужчина, — заметил майор.
— Правильно! А владелицей оказалась женщина. Дорошина Полина Гавриловна.
— Что, что?!. — утратив обычную невозмутимость, переспросил Лихарев. — Дорошина?!
— А что тебя так удивляет? — Мороз вдруг все понял. — Постой, постой, это не ее ли нашли в парке?
— Ее, Женя, ее.
— Значит, мы одновременно вышли на одного и того же человека?
— Выходит, так.
Мороз переглянулся с Белухиным.
— Слыхал, стажер? Какие неожиданные сюрпризы подбрасывает нам жизнь!.. Юра, надо срочно доложить обо всем начальству!
Мельком взглянув на дом Дорошиной, Лихарев сел за руль своей «Волги». По дороге Мороз подробно рассказал, как была найдена владелица сумки.
— Знаешь, Женя, все это очень подозрительно. — Лихарев погрозил пальцем зазевавшемуся перебежчику. — Особенно настораживает, что Крутов в последнее время настойчиво приударял за дочерью Дорошиной. Мог каким-то образом прознать про эти деньги, с помощью шантажа выманить ее из дома и…
— Значит, по-твоему убийца и грабитель — одно лицо?
— Не исключено. Во всяком случае, эту версию надо проверить досконально. У тебя есть фотография Крутова?
— Еще нет, но скоро будет. Его уже сфотографировали ребята из ЭКО. На память.
— Отлично! В таком случае, товарищ капитан, разрешаю вам дать еще одно задание курсанту Белухину, которого вы так нахально эксплуатировали в своих корыстных целях. Но на этот раз — последнее.
— Вас понял, товарищ майор. Курсант Белухин, слушайте приказ!
Николай вытянулся, насколько позволял потолок машины.
— Сейчас пойдете в ЭКО, возьмете там снимок Крутова и предъявите в числе других таксисту Турову. Вдруг да опознает? После чего переходите в распоряжение майора Лихарева. Все ясно?
— Так точно, товарищ капитан!
Мороз заглянул в сияющие глаза Белухина и отвернулся. Было все же обидно, что курсант, к которому он порядком привязался за это время, так легко с ним расстается.
Выслушав сообщения Мороза и Лихарева, подполковник Ширяев подвел предварительный итог.
— Итак, товарищи, два разных дела неожиданно соединились в одно; Майя Борисовна, придется вам принять к производству и эту сумку. Берете?
— Беру, конечно, как не взять. От таких денег грешно отказываться.
— Еще бы! — Подполковник положил перед собой обе папки с делами. — Теперь мотив убийства проясняется. Деньги! Почти сто тысяч! Но откуда у рядового косметолога такие средства? Юрий Глебович, что дало посещение кабинета, где она работала?
Лихарев встал.
— О Дорошиной у коллег ее, да и посетителей, отзывы самые благоприятные. Специальное образование, высокая квалификация. Работала добросовестно, имела постоянную клиентуру.
— Это уже непорядок, Юрий Глебович, — подала реплику Соколова. — Правилами это не предусмотрено.
— Как посмотреть, — возразил Лихарев. — Клиенты тянутся к хорошему мастеру.
— Да, но постоянная клиентура порождает возможность злоупотреблений. Отсюда и подачки, и чаевые.
— Чаевые Дорошина действительно имела, но не думаю, что из них образовалась такая огромная сумма.
— Над происхождением денег нам еще предстоит поразмыслить, — прервал дискуссию Ширяев. — Но первым делом надо выявить убийцу Дорошиной. Что с Крутовым, Евгений Игоревич?
— Пока не все ясно, товарищ подполковник, — поднялся Мороз. — Багажная бирка его, это он не отрицает, но от денег решительно открещивается. Несколько странно ведет себя Крутов при разговоре об убийстве Дорошиной. Тоже отрицает, но уже не столь уверенно. Какая-то тайная мысль гнетет его; чувствуется, что-то скрывает. К сожалению, все это чистая психология. Ничего конкретного мы пока предъявить ему не можем.
— Так. — Ширяев полистал дело об убийстве. — Юрий Глебович, а что говорят коллеги погибшей о ее отношениях с подозреваемым Крутовым?
— Сведений об этом нет, товарищ подполковник. Дорошина, по отзывам, была человеком скрытным и не делилась с сослуживцами интимными секретами. Однако, по всей вероятности, отношения Крутова и Дорошиной были не слишком радужными. Крутов настойчиво увивался вокруг дочери Дорошиной и, учитывая, что он годится Татьяне в отцы, мать, конечно же, была недовольна перспективой их женитьбы. Кроме того, известно, что Крутов в течение двух лет снимал комнату в доме Дорошиной. Можно предположить, что два одиноких человека встречались не только за чаем. Вероятней всего, Крутов ушел из дома Дорошиной не по своей воле. Видимо, он стал проявлять слишком явный интерес к подрастающей дочери Дорошиной, и та попросту указала ему на дверь.
— Вы совершенно правы, — поддержал Ширяев. — Вряд ли такое понравилось Дорошиной, даже если она не была любовницей Крутова. А уж если была, то и подавно.
— Исходя из сказанного — продолжал Лихарев, — я считаю, что у Крутова были веские мотивы для убийства Дорошиной. Она стала помехой, без нее он легко окрутил бы молоденькую, наивную девушку… Курсант Белухин послан в таксопарк, чтобы предъявить фото Крутова таксисту Турову. Возможно, Крутов и был тем ночным прохожим, который скрылся от погони, выбросив сумку в воду.
— Так, так, — удовлетворенно улыбнулся Ширяев. — Значит, Белухин, как я понял, выполняет теперь ваше задание, Юрий Глебович. Вернул Мороз вам стажера?
— Вернул, Владислав Андреевич, куда ж денешься, — тяжко вздохнул Мороз.
— Ну, ну, не переживайте. Мы вам другого подберем, не хуже. Что еще у вас, Евгений Игоревич?
— Товарищ подполковник, надо осмотреть дом Дорошиной. На второй день после убийства в доме кто-то был, полагаю, сам убийца. Возможно, остались отпечатки пальцев.
Ширяев перевернул несколько страниц.
— Так… Как я и предполагал, звонок в больницу был не случайным. Преступник собирался пошарить в доме Дорошиной и хотел себя обезопасить. Представляю, какой раскардаш он там учинил. Майя Борисовна, прошу постановление на производство обыска.
— Постановление будет. Но я предлагаю осмотреть дом погибшей Дорошиной в присутствии ее дочери Татьяны. Если похищены какие-то вещи, только она может сказать — что именно.
— Дельное предложение. Майор Лихарев, надо срочно доставить в город дочь потерпевшей!
Таксопарк жил напряженной повседневной жизнью. Из диспетчерской несся простуженный женский голос: «Водителей автомашин, проходящих техосмотр, просят пройти на третью площадку».
Возле мойки в ожидании своей очереди топтались таксисты. Белухин еще издали увидел среди них Виктора Турова и приветственно помахал рукой.
Таксист в кожанке узнал Белухина, несмотря на его штатское одеяние, спросил по-свойски:
— Ну как, нашли того, кто сумку выбросил?
— Почти, — односложно ответил курсант, давая понять, что есть служебные тайны, которые не подлежат разглашению.
Николай отвел Турова в сторону, вынул несколько снимков, среди которых была и фотография Крутова, развернул веером.
— Смотри внимательно, может кого узнаешь. Туров добросовестно вглядывался в лица.
— Нет, из этих — никого, — сказал он наконец.
— Неужели совсем ничего не запомнил? Ни одной приметы?
— Не-а, — мотнул головой таксист. — Хотя постой. Вроде, что-то на лице сверкнуло…
— Может, очки? — несмело предположил Белухин.
— Точно! Очки! — обрадовался Туров. — Как это я сразу не догадался?
— А может быть, вода блеснула при свете фар? — продолжал допытываться курсант. — Дождь ведь шел.
— Может, и вода, — уныло согласился таксист. — Говорят тебе — не помню. Темно было. И вообще…
