Я не стала отвечать. Извиняться тоже не захотела. Пусть считает меня хамкой. В моей работе всякое бывает. Переживу.
Объезжая детский двор, я заметила, что Марина подняла голову от книги и проводила взглядом мою машину.
Улица Песчаная давно осталась за спиной, а разговор с Екатериной Ивановной не отпускал. И чем дальше я отъезжала от ее дома, тем паршивее становилось на душе.
Вообще-то я стараюсь держать себя в руках. Правильнее будет сказать, что я обязана быть объективной в рабочие часы. Каким бы гнусным ни казался человек, я не имею права давать волю эмоциям. В противном случае грош мне цена.
Но с Екатериной Ивановной случилось то, что случилось. Я не выдержала, сорвалась. Высказала ей на прощание все, что думаю о ней и ее интересе к чужой жизни. Вывело из себя то, что она, встретив Громовых в кинотеатре, обратилась к Егору с, казалось бы, невинным вопросом. И что в итоге? Светлана, которая узнала о том, что тщательно от нее скрывалось. Егор, сорвавшийся на жену. И Екатерина Ивановна, которой в этой истории досталось меньше всех.
Настроение испортилось основательно.
Я припарковалась около «Макдоналдса», вышла из машины, зашла в ресторан. Очереди не было, заказ я получила быстро. Но ни кофе, ни пирожок с вишней ситуацию исправить не смогли.
Про звонок Кирьянова я совсем забыла. Перезванивать не стала, решила отправиться прямиком в отдел полиции. Постучу в дверь, разузнаю причину интереса к своей персоне. Может, и услышу от него что-то умное, несмотря на то что и сама все знаю.
Но до отдела я не доехала. Кирьянов решил повторить попытку поговорить со мной. Пришлось срочно бросать руль и сворачивать к обочине.
– Ну сейчас-то освободилась? – услышала я из динамика мобильного телефона.
– Да.
– И что это было?
– Когда? – не сразу поняла я. – А, да просто ты набрал мне очень вовремя.
– Это ты без сарказма сейчас?
– Абсолютно, – успокоила я его. – Работа, Вов. Подруга подогнала клиентку. Со вчерашнего дня собираю доказательства неверности ее мужа. С ним уже пообщалась, но в душу не пустил. А сегодня хотела поговорить с той, которая, кажется, любовницей совсем не является.
– То есть ты не уверена в том, что они спят друг с другом? – спросил Кирьянов.
– А вот не знаю. Там в чем-то другом дело. Не могу пока понять, в чем именно. Казалось бы, ну что тут может быть сложного, да? Сядь на хвост гражданину, отследи его маршруты, и один обязательно приведет к страстным поцелуям на стороне.
– Проще некуда, – согласился Кирьянов. – Но тебе не повезло, я прав?
– Прав. В анамнезе у разлучницы обнаружился отсутствующий муж, который, если исходить из календарных сроков, пропал накануне рождения сына. Но, знаешь, это еще не все.
– Прости, потом тебе наберу, – повысил голос Кирьянов. – Или приезжай в отдел.
И он отключился.
Я отняла мобильник от уха.
– Там какая-то странная история, – пробормотала я, глядя на черный экран. – А еще я оскорбила человека, Вов, и запуталась еще больше.
Глава 3
Когда Владимир Сергеевич Кирьянов не может найти время для того, чтобы пообщаться со мной, то я приезжаю к нему на работу. Паркуюсь неподалеку от знакомого здания отдела полиции и каждый раз отмечаю про себя, что ничегошеньки здесь не меняется.
Когда-то я приезжала сюда каждый день по расписанию, потом перестала, потому что меня уволили по сокращению из органов внутренних дел, но все равно то и дело обстоятельства складывались так, что я опять и опять оказывалась в родных пенатах.
Если бы не подполковник Кирьянов и еще парочка хороших людей, которые не потеряли свои погоны и относились ко мне как к человеку, вряд ли я бы возвращалась сюда снова и снова.
По пути я заскочила в одну очень душевную и проверенную временем кулинарию. Она располагалась в квартале от отдела полиции, и в былые времена мы с коллегами заскакивали туда, если подворачивалась редкая возможность обмыть чье-то звание прямо на рабочем месте. Но в этот раз я просто почувствовала зверский голод, а еще решила побаловать кое-чем Кирьянова и его семью, с которой у меня также сложились прекрасные отношения.
Увидев меня на пороге своего кабинета, Кирьянов нисколько не удивился.
– Так и знал, что приедешь, – нетерпеливо бросил он. – Располагайся, я скоро.
Пока он измывался над клавиатурой, я достала из пакета лоток с горячим обедом. В воздухе сразу же запахло дачей, дымом от костра и шашлыком.
– Да ты издеваешься, – сказал он. – Специально к обеду подгадала?
– Знаю, что жена тебе, наверное, с собой собрала узелок, – ответила я. – Но я подумала, что одной мне будет скучно все это наворачивать.
– Насчет узелка ошибаешься. Девчонки простудились, и их мать забыла о моем существовании, – беззлобно заметил Кирьянов. – Потому буду рад всему, что упадет с неба, ведь времени нет совсем.
Дочерей и жену Киря обожал, всячески оберегал и поддерживал. Только благодаря тому, что я находилась в приятельских отношениях с его супругой, я имела полное право заботиться о подполковнике в те моменты, когда она не могла этого сделать. Ревновать Кирьянова к моей персоне ей и в голову не приходило – она была мудрой женщиной.
Огромное количество великих дел вершилось за трапезой. Разложив лотки с шашлыком на столе, мы неспешно принялись трепаться за жизнь. У Кири она не отличалась разнообразием: дом – работа – дом – отчет, доклад, оперативно-разыскные мероприятия, суды, задержания, аресты, угроза собственной жизни – дом – допросы, следственный изолятор, улики – дом. И так до бесконечности. А я как рекламный блок во всем этом.
Мы прекрасно дополняем друг друга.
– Вов, вот скажи, ты своей жене когда-нибудь изменял?
Вопрос был риторическим, но Кирьянов среагировал сразу:
– Нет, – отмахнулся он. – Не было необходимости. Да и пожить еще хочется.
– Что, даже близко не было? – не поверила я. – Ну хотя бы мысли по этому поводу возникали?
– Не возникали. Я ей
