— Я, конечно, помню о брате, — мягко сказала она. — Но ведь он мертв, а мертвому — все равно.
— Как? — Глаза у Абэ расширились от изумления. — Я вижу, вы сильно переменились. Раньше вы так не говорили.
— Да? — с напускным простодушием переспросила Кирико, но даже не попыталась возразить. — Абэ-сан, — обратилась она к собеседнику, — давайте не будем об этом. Не могли бы вы выслушать мою просьбу?
Абэ заметил, что глаза Кирико блестят с прежней яркостью, и невольно осекся.
— Хорошо, пусть будет, как вы хотите.
— Очень прошу вас.
— Так что на этот раз? — Абэ приготовился выслушать новое задание.
— В «Минасэ» работает человек по имени Кэндзи Сугиура. Я хочу, чтобы вы навели о нем справки.
— А кто он? — спросил Абэ, записав фамилию.
— Младший брат хозяйки бара, где я работаю. Он — метрдотель. Я хочу знать, какая у него репутация в «Минасэ».
Просьба эта показалась Абэ странной. Он посмотрел на Кирико.
— Абэ-сан, вы хотите знать, что у меня на уме? — она улыбнулась оттого, что угадала его мысль. — Не скрою, у меня есть один план. Скоро я посвящу вас в него.
Прошло два дня с тех пор, как Кирико обратилась к Абэ с этой просьбой. Жизнь ее текла так же монотонно, как и прежде. Ни Сугиура, ни его приятель в баре не появлялись. Нобуко была все такой же хмурой, горестное выражение не сходило с ее лица. Отчего? Кирико наблюдала за своей соседкой по комнате, стараясь это понять.
Наконец раздался телефонный звонок Абэ.
— Я навел справки, — сказал он.
— Спасибо.
— Встретимся там, где всегда, в кафе?
— Хорошо.
— Приду в то же время и буду ждать.
Кирико испытывала к Абэ искреннее чувство благодарности.
Как-то он сказал ей:
— Ваш брат совершенно невиновен. Оцука знает это. Я еще кое-что разузнаю, а затем опубликую в своем журнале статью, где докажу невиновность вашего брата.
Этот порыв Абэ был абсолютно искренним. Им руководило не только чувство к Кирико, но и стремление восстановить справедливость.
— Не надо, — попыталась остановить его Кирико.
— Почему? — спросил Абэ.
— У меня есть одна мысль. Что это за мысль — скажу позже, подождите.
«Подождите» — эти слова были ответом Кирико на все вопросы Абэ.
Так было и при очередной встрече. Абэ рассказал все, что ему удалось разузнать.
— По вашей просьбе я разведал кое-что о Кэндзи Сугиура. Репутация у него неплохая.
— Вот как? Расскажите подробнее.
— Кэндзи Сугиура, как вы знаете, работает в «Минасэ» метрдотелем. В работе прилежен. Как говорят сослуживцы, он немного робок, но я не могу взять в толк, что это значит. Видимо, он «робеет» перед старшими. Разумеется, это оттого, что он ревностно относится к своим обязанностям. Вот и младшая сестра моего приятеля так считает. Он только и занят, что своей работой в ресторане.
Кирико слушала это, опустив глаза.
Но мысль ее работала напряженно. Стало быть, сослуживцы говорят, что Сугиура «робок». И что он очень старателен в работе.
Почему?
Кирико вспомнила, как странно вел себя Кэндзи в тот вечер, когда вернулся с Хаконэ. Почему он тогда самовольно удрал из заведения и отправился на Хаконэ? Что он хотел сказать адвокату Оцука по телефону? И почему вдруг передумал?
Странным было и его развязное поведение у них в баре. Что-то за этим кроется.
Да и поникший вид Нобуко в последнее время, вероятно, как-то связан со всем этим. Но расспрашивать ее бесполезно. Кирико и сама не хотела вступать с ней в беседу.
Неожиданно перед мысленным взором Кирико возникли Кэндзи и его приятель — профессиональный бейсболист. Вот их силуэты сцепились в схватке при свете уличных фонарей. Кэндзи с бранью наседает, а его приятель, Ямагами, оправдывается.
Что-то за этим кроется. И в центре всего этого — фигура адвоката Оцука…
Во взгляде Кирико появилась угроза кому-то, и Абэ перехватил его…
Кирико стояла на углу, откуда был виден большой ресторан. Окна, затянутые тонкими занавесями, ярко светились. Тянуло холодом.
Здесь, на Гиндза, было многолюдно. Прохожие кутались в пальто.
Кирико топталась здесь уже с семи часов. На углу, который она облюбовала, располагался магазин женской галантереи, поэтому никого не должно было удивить, что девушка прохаживается вдоль витрин. К галантерейной лавке примыкал магазин европейской одежды, затем шли часовой и ювелирный магазины. Кирико бродила вдоль торгового ряда, но глаза ее были прикованы к ресторану и его служебному входу, плохо освещенному и такому убогому, что, казалось, он не имеет никакого отношения к столь роскошному заведению. Прямо напротив ресторана располагались кафе и табачная лавка. Чтобы не привлечь внимание старухи, хозяйки табачной лавки, Кирико постоянно меняла свое месторасположение. Чуть дальше, на противоположной стороне, был банк, возле которого царил полумрак. Иногда Кирико останавливалась и там.
Кирико явилась сюда по просьбе Нобуко.
Объект наблюдения — Кэндзи Сугиура. В связи со своей просьбой Нобуко открылась ей во всем. Как Кирико и предполагала, Нобуко была его любовницей. По словам Нобуко, Кэндзи, видимо, охладел к ней. У него появилась, наверное, новая пассия. Нобуко уже и раньше подмечала кое-что, но в последнее время положение стало хуже некуда. Кирико сопоставила услышанное с тем, что ей самой довелось видеть в тот вечер в баре, и мысленно согласилась. Действительно, Кэндзи в тот вечер был очень холоден к Нобуко.
Нобуко рассказала следующее. Вчера Кэндзи отказался увидеться с нею, несмотря на свое обещание. Он был очень неприветлив, ничего не хотел слушать. И тогда Нобуко подумала: все это оттого, что он завел себе новую зазнобу. Рассказывая это подруге, Нобуко расплакалась.
— Если я буду стоять перед рестораном и ждать Кэндзи, то он, заметив меня, очень рассердится. Поэтому я прошу тебя взять сегодня отгул и покараулить вместо меня. Проследи за ним. Я все оплачу — и такси, и прочее. Я дурно поступаю, но все-таки прошу тебя это сделать. Очень прошу, Риэ-тян.
Кирико согласилась не только ради подруги, сделавшей для нее столько добра. Кэндзи Сугиура интересовал саму Кирико. Он привлек ее внимание в тот вечер, когда, вернувшись с Хаконэ, забрел в бар «Кайсо».
Откуда Кэндзи знал адвоката Оцука?
Одно это представляло интерес, но, кроме того, Кирико хотела разузнать, чем Кэндзи был так встревожен. Ведь тогда это была не просто нервозность пьяного человека.
Судя по рассказу Абэ, Сугиура был исключительно прилежен. Это и понятно, если учесть, что он хотел открыть собственное дело, а работу в этом ресторане рассматривал как практику. И все-таки остается вопросом, почему Кэндзи выбрал именно этот ресторан.
Вот почему Кирико стояла теперь на улице неподалеку от ресторана. Перед нею беспрестанно мелькали прохожие. Где-то рядом прохаживались молодая цветочница и мальчишка, предлагавший жевательную резинку. Оба уличных торговца несколько раз сталкивались с явно поджидавшей кого-то Кирико, но не обращали на нее никакого внимания.
Кирико взглянула на часы. Восемь. Она торчит здесь уже больше часа.
В служебную дверь ресторана время от времени входили и выходили, но Сугиура все не показывался. Нобуко сказала, что ресторан закрывается в девять, но Кэндзи, бывает, срывается с работы и раньше. Вот почему Кирико дежурила здесь с семи.
Кирико в очередной раз прошла мимо табачной лавки. Впереди яркие огни магазина европейской одежды высвечивали из темноты лица прохожих. Именно тут она внезапно нос к носу столкнулась с молодым мужчиной. Увидев Кирико, он остановился.
— А, это вы! — мужчина заулыбался. — Вы ведь из бара «Кайсо»?
Кирико узнала Ямагами, приятеля Сугиура.
— Что вы сегодня делаете? — спросил Ямагами.
Во время разговора с ним девушка, чтобы не пропустить Кэндзи, повернулась в нужную ей сторону и продолжала пристально следить за служебным входом в ресторан.
— Я выходная, — сказала она.
— Это славно! — Ямагами вытащил из левого кармана пальто сигареты, зажигалку с каким-то замысловатым узором и прикурил. Вспышка высветила лицо Ямагами.
— И что же вы собираетесь делать? — затянувшись, он поглядел на Кирико. Очень скуластое, худое лицо. Неприятный взгляд. Тонкие губы искривлены в усмешке.
Кирико чуть замешкалась с ответом.
— Думаю пойти в кино, — сказала она. Ей хотелось, чтобы Ямагами скорее ушел.
— Значит, ждете здесь кого-то? — ухмыляясь, спросил парень.
— Нет. Просто иду и размышляю, в какой кинотеатр отправиться.
— Неужели вы одна? Если одна, так я сейчас свободен, — сказал он все с той же полуулыбкой.
— Как-нибудь в другой раз, — быстро проговорила Кирико и подумала: «До чего же некстати он ко мне прицепился».
