какого-то мохнатого сопящего зверя за меня?! Тоже захотелось взять сковородку и кое-кого ею треснуть.
— И что было дальше? — спросила я, с трудом удержавшись от ругательных комментариев. — Хотя, погоди, скажи сначала: вы целы?
— Все целы: и я, и папа, и та морда, — успокоил меня сын. — Ты знаешь, кем она оказалась? Не поверишь — коровой! Невероятно, да? Вот откуда на необитаемом острове корова?!
— Значит, не такой уж он необитаемый, — рассудила я.
Мы еще немного поговорили, а потом разошлись спать.
Я, кажется, только голову к подушке прислонила, — и снова раздался звонок.
— Аллеуоу? — зевнула я в трубку.
— Я надеюсь, ты уже давно проснулась и работаешь? — с подозрением спросила Ирка. — Мы уже час назад позавтракали и ждем твоего сигнала выдвигаться. Архипов со своего верхнего этажа выстукивает по батареям призыв «По коням!».
— Ты так хорошо знаешь азбуку Морзе? — удивилась я.
— Уже да. Архипов жуткий скряга, он жадничает звонить мне и слать эсэмэски, потому что у него роуминг и тариф дорогой. Так ты мне не ответила: когда нам за тобой заезжать?
— Можете уже выдвигаться, работу почти закончила. — Я прикинула, что за полчаса, которые понадобятся Ирке и Вадику, чтобы подъехать к моему дому, успею и собраться, и позавтракать.
— Сейчас отстучу Архипову «Свистать всех наверх!» — обрадовалась подруга. — Захватить тебе кусок пирога? Тетя Ида испекла, с абрикосами. И еще есть домашнее молоко: наш ушлый друг приметил в квартале точку, куда приезжает фермер с бочкой, и уже второй день там отоваривается, а продукты несет к нам.
— Архипов столуется у вас? — Я восхитилась умением некоторых прекрасно устроиться с минимальными затратами.
— У Кружкина же нет холодильника, он держит провиант в допотопном ящике за окном, — напомнила Ирка.
Я поежилась, вспомнив, какого страху натерпелась из-за этой архаичной привычки Василия. Дважды на моей памяти из его заоконного ящика на мою подоконную крышу во тьме ночной с пушечным грохотом падали полные бутылки, а однажды оттуда сверзилась кастрюля с борщом. Жуткое было зрелище, скажу я вам: огромная красная лужа с горкой непонятного месива, увенчанной задорно торчащей гладкой мозговой костью. И все это на фоне мрачных стен двора-колодца под полной луной!
— Так что насчет молока? Везти? — напомнила о себе Ирка в трубке.
Я вынырнула из пугающих воспоминаний:
— И пирог, и молоко — все вези.
И, дожидаясь обещанного угощения, не стала готовить себе завтрак.
Пирог подруга привезла еще теплый и целый.
— Тетушка сразу два испекла, — объяснила она, доставая из сумки банку с молоком и бумажные стаканы.
Завтрак — для кого второй, для кого первый — мы съели, сидя в машине. Юли не оказалось дома, дверь ее квартиры нам никто не открыл, пришлось дожидаться возвращения хозяйки во дворе. Целого пирога и литра молока хватило, чтобы заполнить как пустоту в моем желудке, так и время вынужденного ожидания.
— Смотрите, дама в трауре! — Ирка первой заметила фигуру в черном в зеркале заднего вида. — Это не наша Юля?
Я вывернула шею, присмотрелась:
— Она самая! — и полезла из машины, строго наказав товарищам: — Сидите тут, я сама с ней поговорю.
— Но… — Ирка недовольно вскинулась, но Архипов ее одернул:
— Все правильно, Лену она знает, а нас — нет, и вряд ли станет откровенничать с незнакомыми людьми.
— Вечно все самое интересное достается другим, — недовольно проворчала подруга, но все же осталась на месте.
Девушка в черном тем временем прошла мимо нашей машины. Я выбралась из салона и припустила за ней:
— Юля! Юля, подождите!
Она не сразу меня услышала и остановилась уже на крыльце. Я взлетела по ступенькам, заглянула в бледное печальное лицо:
— Здравствуйте, я Елена, помните меня? Вы приходили ко мне в университет по поводу Верочки…
— Ах да… Верочка…
Кажется, девушка смутилась:
— Знаете, мне сейчас некогда этим заниматься.
— У вас что-то случилось? — Я вдруг подумала, что вряд ли Юля носит траур по подруге.
И не ошиблась.
— Да. У меня умер близкий родственник. Старший брат.
— Намного старше?
Я прикинула: Юле на вид тридцать с небольшим, брат мог быть старше лет на пятнадцать, даже двадцать… Нет, все равно рановато для ухода на тот свет.
— Что? — Девушка подняла голову. — А, я поняла вас. Нет, он не от старости умер. Несчастный случай. — Она быстро глянула вверх и снова посмотрела на меня. — Простите, я сейчас не могу разговаривать.
Юля отвернулась от меня и потянулась к кодовому замку. Я машинально отследила, какие цифры она ввела. Спохватилась, когда девушка дернула на себя дверь подъезда и спросила:
— А с кем я могу поговорить о Верочке? У нее были еще подруги, кроме вас?
— У нее имелось множество знакомых в самых разных местах, Верочка же была тревел-блогером. — Юля шагнула в подъезд. — Поищите в ее аккаунте — она в соцсети vera veris.
Тяжелая металлическая дверь закрылась перед моим носом.
Я развернулась, сошла по ступенькам и медленно двинулась к машине.
Не дошла — мои компаньоны выскочили раньше и встретили меня на полпути.
— Что-то быстро вы! Она не захотела разговаривать? — догадалась подруга.
— Сказала, что не может. Ей сейчас не до тайны смерти Верочки, у нее другая беда: умер старший брат, — объяснила я.
— И он тоже?! — ахнула Ирка. — Это уже третья жертва, получается! Или даже четвертая, если считать и невесту. Звезда-то не бездействует, в отличие от нас!
— Да что ж тебе всюду эта звезда мерещится! — посетовала я. — Это уже прям болезнь какая-то!
— Синдром звездочета, — тут же придумал подходящую хворь наш знайка Архипов.
Ирка надулась, и я не стала продолжать скользкую тему душевного нездоровья, вернулась к делу:
— Мы тоже не бездействуем. — Я узнала, что Верочка была тревел-блогером, мы сможем побольше узнать о ней из ее аккаунта.
— Какой аккаунт? — тут же спросил Архипов, уже держа в руках смартфон с открытой страничкой поиска в браузере.
— Красивый: vera veris. Если первое слово — имя, то второе переводится с латыни, как «весна»…
— Есть такая! Вера Мартова она. — Гений Интернет-поиска моментально нашел нужное. — Очень симпатичная девушка… была. Так, посмотрим…
— Секунду, — попросила я. У меня как раз зазвонил телефон. — Алло?
— Елена?
— Слушаю вас.
— Елена, добрый день, это Лидия Викторовна с кафедры, вы вчера заходили по поводу похорон Степана Степановича Чижняка. — Женщина в трубке волновалась. — Мы, к сожалению, не принимаем участия в их организации. Понимаете, это же не штатный сотрудник, и наш бюджет не предусматривает…
— Я понимаю, не волнуйтесь. — Нервничающую даму хотелось успокоить.
— …но в частном порядке, конечно, все желающие… В общем, похороны
