Как тебе сюжетец?
— Паскудная история, — содрогнулся я. — Это ж ни в какие рамки!..
— И не говори! — быстро поддержал меня Полянский. — Это даже не беспредел! Это апофеоз произвола!
— Апогей, — лениво поправил его Игорь. — Мальчика успели в Лондон переправить, так что, теперь это не наши заботы.
— Наши, — твёрдо сказал я.
— А как же охрана законов? — деланно возмутился Полянский. — Ты теперь, после этого разговора, поди, арестовать нас должен?
— А с какой стати? — удивился я. — Я теперь никто. Не следователь прокуратуры, не сотрудник правоохранительных органов… Я теперь, друзья мои, майор в отставке. Вольный стрелок!
— Стрелок? — с интересом протянул хозяин кафе. — Это хорошее дело! Лучше даже, чем по Парнасу раскатывать и стены на крепость проверять. А стрелять-то ты умеешь?
— Умею! Шею свернуть, конечно, может и не смогу, по крайней мере, не с первого раза, а вот стрелять — сколько угодно.
— Ладно, стрелок, — передразнил меня Игорь. — Даст бог, сможем убедиться…
Мы выпили ещё по чуть-чуть. Игорь кинул на стол документы и ключи от «нивы»:
— Бери! Только осторожней там, на Парнасе! И сейчас лучше бы тебя Вадик домой отвёз. А то, — Игорь потряс в воздухе пустой литровой бутылкой, — неровен час, собьёшь какого-нибудь чёрта из табакерки — нам работы прибавишь.
— Не, — улыбнулся я, — не прибавлю. Я в тюрьму лучше… Ничего, я аккуратненько…
«Нива» завелась с пятого раза. Выруливая на Разъезжую, я вытащил из кармана бумажку с Марининым телефоном:
— Привет. Не узнала? — мы не разговаривали лет десять, виделись последний раз на похоронах их сына, на том же самом кладбище, где стоят сейчас временные кресты с именами самых близких мне людей.
— Сергеев, ты? — глухо отозвалась женщина и заплакала.
— Не плачь, Маринка, заживёт всё… Извини. Я на похороны не мог прийти, в больнице был.
— Я знаю, — тихо сказала она. — ничего, ты же сходишь туда ещё… Я там часто бываю…
Мы помолчали немного. Потом я всё же набрался сил продолжить разговор:
— Марин! Продай мне «ниву»! Я без колёс остался, на новую пока не заработал.
— Да ты что, Сергеев! С ума сошёл, что ли? Зачем мне это ведро? Забирай так! Купить! — Марина рассмеялась. Всегда была такой — от смеха до слёз — один шаг. — Хочешь, переоформим, хочешь, так езди, чтобы время на рухлядь не терять. Доверенность напиши только сам.
— Спасибо, Мариш!
— Да нема за шо, Сергеев!
Я уверенно и аккуратно покатил к дому.
Утро, как и всегда, впрочем, было хмурое, пасмурно и унылое. Я вышел к машине и закинул на заднее сидение большую спортивную сумку. На борту ржавого драндулета, немытого, скорее всего, со времён развода Маринки и Сашки, красовалась сделанная пальцем надпись: «Помой меня, я вся чешуся». Я послушно отправился на ближайшую мойку, где обычно приводил в порядок «опель». Парни с мойки меня узнали и с изумлением воззрились на чудо отечественного автомобилестроения.
— Чего уставились? — я грозно оторвал их от созерцания. — Отмойте бойца!
Ребята развели руками и, ворча себе под нос что-то, вроде, «махнул, не глядя! Точно — не глядя!..», приступили к омовению моего железного друга.
Рассматривая, как с кусками грязи от машины отваливаются куски краски, ржавчины и железа, я был спокоен. «Вот открою своё детективное агентство, и куплю себе хорошую спортивную машину! Например, «мазду», нет, лучше «тойоту», такую же, как у Жанны…». Я набрал номер Игоря:
— Игорёк! А скажи мне, сделай милость: зачем письма отправляли «клиентам»?
— Ну, как зачем?! — искренне удивился тот. — Они же должны были знать, что любое преступление влечёт за собой неизбежное наказание. И это наказание обязательно должно быть справедливым и адекватным. Как же ты не понимаешь?!
— Я вот, чего не понимаю, Достоевский ты наш, а почему тогда письма приходили уже после смерти жертв, если, как ты говоришь, они должны были знать?..
— Ну, значит для того, чтобы ТЫ это знал. Ты, и те, кто осмелится нарушить закон и ждать, что возмездие обойдёт их стороной. Такая вот идея. Как она тебе?
— Годится, — согласился я.
— Будь на связи! — скорее приказал, чем попросил Игорь.
— Буду! — пообещал я и отсоединился.
Машина не стала выглядеть лучше. Ребята только развели руками, мол, мой — не мой, из куска ржавого железа ничего хорошего не выйдет. Я расплатился, уселся за руль, с третьего раза завёл «ниву» и тронулся в сторону Московского района. В моём кармане лежал заграничный паспорт, виза, страховка и два билета на Лондонский рейс компании BritiishAir. Туда и обратно.
