Ознакомительная версия.
– Зна-аю, – серьезно протянул Семен Семеныч, так и не понимая, к чему клонит его подруга.
– А если знаешь, – сказала Яна, – то ты должен этим вечером изменить своему дивану и не отказывать мне в моей просьбе. Подкинешь до Багаевки, Семен Семеныч?
– Фу ты ну ты! – воскликнул Руденко. – Никак я не привыкну к твоим шуткам дурацким! А я-то уж подумал…
Гадалка немного помолчала и тихо спросила:
– Ну так как?
– Эх, – Три Семерки тяжело вздохнул, прихватывая очередной кусок пиццы, – куда ж я от тебя денусь…
– Ты прелесть, Сема! – чмокнув кончики своих пальцев, воскликнула гадалка.
– Кто бы сомневался, – самовлюбленно пробормотал тот в ответ, утирая с усов капли кетчупа.
– Ну и глухомань, – заявил Руденко, осматриваясь.
– Почему же? Очень даже милое местечко, – возразила Яна, открывая дверцу автомобиля. – Та-ак, – задумчиво проговорила она, выйдя из машины и оглядывая близстоящие дома, – кажется, вон тот, – гадалка указала рукой несколько правее себя.
– Уверена? – с сомнением в голосе спросил Руденко, почесывая в затылке.
– Ну номер-то тридцать пять?
– Тридцать пять…
– А чего тогда спрашиваешь?
Приятели уже успели разузнать адрес Ермакова-старшего и теперь, кажется, отыскали, наконец, жилище его сожительницы, оказавшееся небольшим, но вполне пригодным к жизни деревянным домом на два окна.
– Идем, – позвала Семена Семеныча Яна. – Машину тут лучше оставить. Иначе вон на тех ухабах она окончательно развалится…
– Ты на что намекаешь? – с шутливой обидой протянул Три Семерки, выбираясь из автомобиля.
– Всего лишь на то, что тут отвратительные дороги. Даже гораздо хуже наших городских… – с безразличной интонацией ответила гадалка, сделав уже несколько шагов вперед.
– Да-а, дороги – наше больное место. Не сыпь мне соль на рану-у, – упоенно запел Руденко, закрывая машину.
Он догнал гадалку и, тяжело дыша, поплелся позади нее, потому что узкая тропинка вдоль домов идти более чем в один ряд не позволяла.
Поначалу Милославская настаивала на участии Семена Семеныча в этом деле исключительно как водителя. Но по дороге в Багаевку она переменила первоначальное намерение: ей нужен был сообщник, и не простой, а в милицейской форме. Капитанские погоны, по ее мнению, должны были сделать Леню более словоохотливым. Во всяком случае, процесс разоблачения с участием живого городского милиционера пошел бы, как ей казалось, куда быстрее, а гадалка всегда очень ценила время.
Яне не составило труда убедить приятеля следовать к Лениному дому и в него вместе с ней. Правда, сначала Семен Семеныч намекнул, что после сытного обеда ему гораздо большее удовольствие доставил бы хотя бы непродолжительный сон, прибегнуть к которому он мог бы, дожидаясь подругу в машине. Милославская тут же на одном дыхании прочитала ему целую лекцию о пользе прогулки и в особенности прогулки на свежем, не загрязненном воздухе. Руденко был сражен, хотя и буркнул себе под нос, что там, где «воняет навозом», не бывает свежести.
Доехав до Багаевки, он и вовсе успокоился и теперь уже шел за подругой с готовностью самого плодотворного сотрудничества.
– Кажется, пришли? – спросил Руденко, глянув на остановившуюся Яну.
– Кажется… Собак боишься?
– А чего их бояться?
– Тогда иди первый, – гадалка приподняла щеколду и открыла калитку.
Семен Семеныч пожал плечами и вошел во двор. Собаки в нем не оказалось, зато ищущим взглядам приятелей представилась хозяйка, полоскающая что-то в большом алюминиевом корыте. За звуками плещущейся воды она и не услышала, что к ней пожаловали незваные гости, и продолжала заниматься своим делом, низко склонившись над корытом и бессовестно виляя из стороны в сторону задом. Три Семерки смутился слишком откровенного вида полных бедер и сердито кашлянул. Женщина вздрогнула и обернулась.
Увидев перед собой незнакомцев, она нахмурилась и, молча изучая их, стала вытирать руки о забрызганный передник. Потом сняла косынку, поправила сбившиеся волосы и спросила:
– Вам кого?
Яна и Семен Семеныч до этого почему-то оба молчали, а тут вдруг в один голос громко произнесли:
– Леонида Ермакова.
– Леню? – высоко вскинув брови, переспросила хозяйка, явно не радуясь тому, что ее сожителя разыскивает милиция. Она наверняка про себя уже решила, что ничем хорошим это не пахнет. – А нет его, – ответила она с откровенным вызовом и поставила руки в бока.
– А где он? – парировал Руденко, удивительно точно уловив интонацию ответа женщины и вторя ей.
– А кто ж его знает? – покачивая головой и явно готовясь к словесной атаке, произнесла женщина гораздо громче.
– Вы его сожительница? – вступила в разговор Милославская.
– Ну да. И что из этого?
– И неужели не знаете, где проводит время ваш гражданский муж? – Милославская вполне правдоподобно изобразила глубокое удивление.
– А представьте себе, не знаю. И никакой он мне не муж…
– Ну это ваше дело, как там вы его будете называть, – сердито заметил Руденко, – а вот на вопросы наши вы ответить обязаны.
– Ну отвечу, – тише, но от того не менее агрессивно ответила женщина.
– Позвольте представиться, – сказал Три Семерки, – капитан милиции Руденко Семен Семеныч, Милославская Яна Борисовна.
– Оперуполномоченный, – добавила гадалка, сама от себя того не ожидая.
– Теперь вы представьтесь, – попросил Руденко.
– Таня, – ядовито выговорила Ленина подруга.
– Что еще за Таня?! – сердито произнес Руденко. – Прошу представиться по форме.
– Бакулина Татьяна Николавна, – спокойней ответила Татьяна.
– Вот это другое дело, – Три Семерки удовлетворенно провел рукой по усам.
– Ладно, – не долго думая, начала гадалка, – допустим, местонахождения Ермакова вы не знаете на самом деле. Но оно как таковое нас и не очень-то интересует…
– Вот это да-а… А чего ж вы меня от дела-то тогда отвлекаете? – воскликнула Татьяна.
– Хотим выяснить, как и где он провел ночь накануне гибели его матери, – тон гадалки стал заметно суровее.
– Смерти, вы хотели сказать… – тихо произнесла Бакулина, пытаясь сообразить, к чему клонят незваные визитеры.
– Нет, я хотела сказать, убийства.
– Что-о? – хозяйка округлила глаза.
– Будто не слышали?
– О чем?
– О том, что несчастной старушке помогли повеситься.
– Кто помог? Как? Зачем? – лицо Татьяны изобразило вполне искреннее удивление.
– Пока не знаю. Но это только пока… Итак, где же и как проводил время Ермаков той ночью?
– Подождите, – шокированная поначалу Татьяна вновь встала в позу, – а вы к чему же это клоните-то? – Бакулина прищурилась и зашипела, как змея.
– Ни к чему, – Милославская невинно пожала плечами, – мы всего-навсего выполняем все необходимые для следствия формальности.
– И что же, в этом вашем следствии уже есть подозреваемые? – хозяйка зачем-то снова повязала косынку. – Уж не Леня ли? – процедила она, покачивая головой.
– Может быть и Леня, – хладнокровно проговорила гадалка.
– Ха! Ишь чего они задумали! – заголосила Бакулина. – Леню им подавай! А вот это вот, – Татьяна быстро сложила из трех пальцев дулю и ткнула ею едва ли не лицо Яне, – не видали? Ишь чего выдумали! Чего это городите такое? Какое еще убийство?
Татьяна вся раскраснелась и, казалось, готова была вцепиться Милославской прямо в горло.
– Э-э-эй! Гражданочка, гражданочка! – вскрикнул Руденко и цепкой хваткой заставил разжаться бакулинскую «дулю».
Татьяна вдруг взмахнула другой рукой, и в следующий же миг фуражка Руденко отлетела далеко в сторону, а Семен Семеныч, получив нечто вроде затрещины и как-то по-бабски ойкнув, в мгновенье ока выудил откуда-то наручники и вмиг защелкнул их на запястьях разошедшейся хозяйки дома… Весь потный и красный, он в эти мгновенья приговаривал:
– Ишь, ишь чего!
Убедившись, что Яна в безопасности, Три Семерки потер затылок и обратился к гадалке:
– В отдел повезем?
Бакулина стояла на месте и молча дергалась, тщетно пытаясь освободиться от железных оков. Поняв наконец, что это невозможно, она завизжала:
– Помоги-ите!
– А ну тихо! – прикрикнул Семен Семеныч, угрожающе выпятив нижнюю челюсть.
Татьяна замолчала, но продолжала грозно, из-под бровей смотреть на Руденко и Милославскую.
– Нет, товарищ капитан, – спокойно сказала Яна, – в отдел мы пока никого не повезем, – Татьяна Николавна сейчас успокоится, – гадалка тяжело вздохнула, – и расскажет нам все подобру-поздорову. Ведь мы сюда не за ней приехали? Не за ней. Хотя… Как это я сразу не догадалась? Может, она с преступником заодно?
Лицо Бакулиной заметно вытянулось.
– Тогда, конечно, лучше ее в отдел. Только вот Леню отыщем и обоих их…
– Господи боже мой! – снова заголосила Бакулина. – Да какие ж мы преступники? Да что же это творится такое? Освободите руки! – прикрикнула она на Руденко. – Освободите руки, говорю!
Ознакомительная версия.
