и счел себя на него похожим. И при первой возможности обзавелся такой же пикой — рассказывал даже, что неоднократно пускал ее в ход.
Со щелчком выскочил узкий клинок.
Коренные тиходонцы Ворон и Оскаленный засмеялись.
— Нож не нужен. Смотри! — Оскаленный, перегнув назад, с хрустом оторвал рыбке голову и в несколько движений, как опытный скорняк, спустил чулком кожу с серебристой чешуей.
— Или так! — Ворон с хвоста разодрал рыбью тушку вдоль и через секунду держал в руках аппетитную коричневую, с красноватым оттенком, спинку.
Ворон и Оскаленный принялись жевать высушенную соленую мякоть, которую так хорошо запивать холодным пивом. В несколько глотков они опустошили свои кружки и наполнили их снова. Джузеппе тоже справился с разделкой таранки и тоже выпил пива.
— В Карне такой рыбы небось нет? — спросил Оскаленный, выковыривая из ребер оставшейся полутушки вязкую, как пластилин икру, которая так восхитительно прилипает к зубам и не менее восхитительно смывается пивом. — Морская только?
Ворон сосредоточенно обгладывал ребра, покрытые прозрачной, тончайшей, как папиросная бумага, плотью.
— Рыба там всякая есть, как и везде, только плати! — Он сделал несколько глотков из кружки. — Хотя… Пожалуй, да, такой тарани как дома нет нигде… А вот пиво там получше. Ты брал на разлив, и оно бавленое.
— Взял бы меня с собой как-нибудь. — Оскаленный снова наполнил кружки.
— Возьму, как-нибудь. Пока тебе надо здесь рулить, — сказал Ворон. — А теперь, говори по делу!
Со двора раздались шаркающие шаги и старушечий голос произнес:
— Вона, глянь, заселились уже. Весь двор краской завоняли.
В ответ раздалось какое-то бурчанье, хлопнула дверь подъезда и звуки смолкли.
Оскаленный оторвал чистое поле газеты, вытер им губы, скомкал и бросил на рыбные очистки.
— На складе есть товар на одну фуру, — сказал он. — Но ко мне уже несколько раз подкатывали парни из дагестанской бригады: расспрашивали, где ты и остальные пацаны… Интересовались, зачем мы скупаем электротовары и куда увозим, просили поделиться темой и взять их в долю.
— Этого только не хватало! — насторожился Ворон. — И что ты им ответил?
— Что барахло мы продаём на Украину, и больших выгод это не приносит, короче — замылил вопрос.
— Это ты думаешь, что замылил, — задумчиво произнёс Ворон. — Раз даги начали копать нашу грядку, то раскопают и маршрут.
— Ну, вот и рассказываю тебе, чтобы знал.
— Собери всех пацанов! — приказал Ворон.
— Когда?
— Сейчас. Сколько тебе нужно времени?
— Минут сорок, думаю.
— Хорошо, мы подождем здесь.
Оскаленный, без лишних слов, поднялся и вышел.
* * *
Через час они собрались — Оскаленный, Артист, Бешеный, Губатый и Ящер. Расселись вокруг очищенного стола, Ворон вручил каждому конверт с деньгами. Джузеппе наблюдал со стороны — он свою долю уже получил.
— Всем поровну, Оскаленному больше, — пояснил Ворон. — Каждому ясно почему? Ответственность вся на нем!
Бойцы закивали стриженными головами.
— Мы будем расширять дело! — объявил Ворон. — Предстоят расходы, поэтому основные деньги идут в общак, и заработок не очень… Надо покупать оружие. У нас есть кое-что, но этого мало. Обстановка там хреновая, уже была стычка, только без железок… Кто хочет, спросите Джузеппе, он расскажет, с какими рожами мы все потом ходили.
Джузеппе кивнул. Его длинное, лошадиное, в оспинах лицо было мрачным.
— Губатый, ты говорил, что есть выходы на серьезные стволы? — продолжил Ворон.
— Были, — кивнул худощавый парень с отквашенной нижней губой. Раньше он боксировал в легком весе и сохранил нокаутирующий удар. — Надо сейчас проверить.
— Вот и займись этим. Нам нужна серьезная партия.
— Сделаю.
— Надо подобрать с десяток бойцов на выезд, да и здесь усилиться, — продолжил ставить задачи бригадир. — Это на тебе, Бешеный!
Бешеный — рукопашник, чуть не попавший под суд за убийство, но выскочивший за недоказанностью, кивнул.
— Артист и Ящер! Вы должны быстро закончить закупки и сформировать караван на Карну: минимум две-три фуры!
— Так нам даги мешают, — ответил Артист, по лицу которого никогда нельзя было определить, что у него на уме. Наверное, потому ему всегда везло в карты.
— На складе требовали нам холодильники не отпускать, — кивнул Ящер, действительно чем-то похожий на одного из чудовищных пустынных варанов. — И вообще…
— Пока пробуйте по-хорошему, надо будет — порешаем по-плохому!
Оба кивнули.
— Ну, и всё! Оскаленный — останься, остальные — вперёд, делать, что сказал! И ты, Джузеппе выйди, покури во дворе.
Когда пацаны вышли, Оскаленный сел поближе к Ворону и приготовился внимательно слушать.
— Кругом полно предателей, — негромко, но со значением, сказал Ворон. — Нужно создать законспирированную службу безопасности, о которой никто из бригады знать не должен.
— На такую работу людей нелегко подобрать будет, — задумчиво промолвил Оскаленный.
— Да, дело серьёзное. Присмотрись, может кого-то из бывших ментов взять стоит… Только в курс дела сам никого не вводи, сначала мне покажешь, кого нашёл!
— Само собой, — закивал Оскаленный.
— И еще — найди, где Джузеппе перекантоваться. А я к себе поеду. Ну, всё, бывай!
Ворон поднялся.
— Тебя подвезти?
— Не надо, сам доберусь! Займись лучше делом, времени мало!
* * *
На улице их ждал сюрприз, причём неприятный. Он возник перед Вороном в лице здоровенного детины с пивным животом и наглым лицом. Это был Толстяк, правая рука директора рынка Воронцова, известного в своей теневой жизни под кличкой Шаман. В криминальном мире Тиходонска не было единого хозяина, и Шаман неоднократно предпринимал попытки им стать. Но пока у него ничего не получалось.
— Тебя шеф хочет видеть! — не здороваясь, сообщил Толстяк. — Поехали!
— Он хочет, а я ехать должен? — возразил Ворон, хотя понимал, что с Шаманом лучше не ссориться, во всяком случае — сейчас.
— Шеф машину за тобой прислал, уважение показал, так что и ты не кобенься!
— Я и на своей доехать могу.
— На этой что ли? — скептически усмехнувшись, Толстяк кивнул на «Ниву» Оскаленного. — Не позорься!
— Долбанный экибастуз! — воскликнул одновременно Оскаленный, глядя на переднее левое
