— Наверное, ты права. Вот поэтому я отогнал машину к Сержу в гараж, чтобы она не светилась на улице. Полиции не составит труда узнать про этот дом. Нам надо срочно принимать какое-то решение.
— Решение может быть только одно — вперед и с песней.
— То есть?
— Мы едем в Кассис.
— Таня, на дороге нас остановит первый полицейский.
— А это если он нас, вернее, тебя узнает.
— Что ты задумала?
— Как ты относишься к байкерам?
— При чем тут байкеры?
— При том! Мне надо встретиться с Клер, женой Сержа.
— Таня, ты должна объясниться.
Я очень не любила что-либо объяснять: если мне все ясно, то должно быть ясно и моему собеседнику. Но на этот раз объяснения были необходимы.
— Толя, чтобы нас не узнали полицейские, нам надо измениться. Вот я и подумала, почему бы нам не стать байкерами — с детства обожаю мотоциклы!
— Понятно. Но зачем тебе нужна Клер?
— Она так лихо справилась с моим гардеробом. Вот я и подумала, что она может выполнить еще одно маленькое, но очень ответственное поручение. Тебе сейчас лучше оставаться дома и не высовываться.
Вместе с Клер пришел и Серж. И весьма кстати. Я попросила его найти в Провене два мотоцикла. Это, по моему мнению, было самым сложным пунктом моего плана. Мне казалось, что милый доктор Пилюлькин, так я про себя окрестила Сержа, с его мягкими манерами детского врача, был далек от мира ревущих двигателей и романтики больших дорог. И отчасти ошиблась. Серж действительно предпочитал удобный салон своего «Пежо» седлу самого крутого байка. Но он был своим человеком в клубе мотоциклистов Провена, где у него было много приятелей.
Благодаря стараниям Сержа и Клер вечером у нас с Анатолием было два комплекта одежды: кожаные куртки-косухи, кожаные брюки, черные майки с надписями. На одной майке была нарисована большая бутылка, и чтобы ни у кого не вызывало сомнения ее содержимое, внизу была надпись «Jack Daniels». Другая майка, меньшего размера, на груди была украшена изображением черепа и двух перекрещенных костей. «А вместе получается: не пей за рулем! — подумала я. — Ну, что ж. Ударим автопробегом по пьяницам на дорогах!»
Умница Клер, как и в первый раз, не забыла ни одной мелочи, вплоть до парика и шикарных подтяжек. При виде всего этого добра у меня загорелись глаза, и я с энтузиазмом взялась за переодевание. Через час изумленной публике в лице Сержа и его очаровательной супруги предстали два колоритных рокера (или байкера? И те и другие были великолепны!). Благодаря моим стараниям Анатолия не узнала бы и родная мать, не то что французский полицейский. Да и сам он с трудом узнавал себя в этом брутальном мачо с длинными черными волосами под кожаной банданой.
«Вот и славно!» — подвела итог я, явно довольная своей работой.
Выезжать надо было немедленно. Французские полицейские хоть и являлись отменными сказочниками, но вычислить провенский дом Анатолия они были в состоянии. Плечо у меня еще болело, поэтому я настояла, чтобы Серж вколол мне какой-нибудь стимулятор. Главное — доехать до Кассиса, а там все пройдет само собой. Серж сделал мне укол и обработал плечо спреем, каким пользуются спортсмены при травмах. Балончик со спреем он отдал Анатолию и рассказал, как им пользоваться.
На рассвете у дома Анатолия стояли две крутые «Хонды». Кто и когда их туда поставил, я не видела и мысленно похвалила Сержа за его предусмотрительность — не надо, чтобы его друзья встречались со мной и Анатолием. Лишние проблемы никому не нужны. Как и в случае с одеждой, все было предусмотрено. Под сиденьями лежали шлемы, а в кофрах — документы на мотоциклы, банковская карта, необходимый набор инструментов на случай поломки, бутылка воды и бутерброды. В последнем угадывалась рука Клер. «Вот это женщина! — с завистью подумала я. — Не то что некоторые».
Как только я оказалась в седле байка, мое сердце трепетно забилось. В юности мотоцикл был моей страстью. О «Хонде» я, конечно, не мечтала, но лихо гоняла на старенькой «Яве», доставшейся мне от отца, такого же страстного любителя двухколесных пожирателей дорог. Я открыла рот, чтобы поделиться своей радостью с Анатолием, и вдруг мне в голову пришла мысль о том, что я даже не спросила, а умеет ли он ездить на мотоцикле. Но когда я увидела, как грамотно мой друг осматривает своего железного коня, у меня отлегло от сердца. «Красавец! — невольно подумала я. И сразу же оборвала себя: — По законам жанра постельная сцена будет в финале. Не раньше! А пока дело».
— По какой дороге поедем? — спросила я Анатолия.
— По самой быстрой — по автомагистрали.
— Но там надо платить, и твою банковскую карту легко вычислят. Кроме того, твой новый прикид будет заснят на видеокамеру. Их там, думаю, предостаточно.
— Платить мы будем картой Сержа — она в сумке.
«Действительно, в сумке же была карта, — подумала я. — Привыкла всегда и везде рулить сама. Вот и недооценила предусмотрительность Анатолия. Все-таки он классный!»
Из города выехали без проблем. А когда я оказалась на трассе и выжала максимально допустимые 130, все мои проблемы остались далеко за спиной. Когда еще доведется погонять по таким дорогам! Я выкинула из головы Ленку, Алекса, таинственных тамплиеров, французскую полицию и свое больное плечо, жала на газ и получала удовольствие.
Время от времени мы останавливались на пунктах оплаты и вновь устремлялись в путь. Через четыре часа, ровно на полпути, Анатолий предложил сделать остановку в Шалон-сюр-Сон, небольшом живописном городке на берегу Соны.
— Держу пари, что город опять средневековый.
— Ничего не поделаешь, в отличие от наших соотечественников, французы не рушат до основания все то, что им достается от прежних поколений. Они любят старину и прекрасно с ней уживаются.
— Но мы с тобой, к сожалению, а может быть, и к счастью, не французы, поэтому не будем мы здесь останавливаться и тем более уживаться. Или тебе твоя популярность покоя не дает?
— Моя популярность, наоборот, сулит мне покой, только наслаждаться им я буду в камере.
— Поэтому привал мы устроим не в городе в окружении средневековых святынь, а на лоне вечной природы. Не возражаешь?
— Я? Никогда. Желание дамы для меня закон!
Мы свернули с дороги и съехали к реке. Там остановились и наскоро поели — мне не терпелось добраться до Кассиса. Мне почему-то казалось, что там я получу наконец ответ хотя бы на один из своих вопросов, которых накопилось уже предостаточно.
В Кассис мы въехали вечером. Городок, уютно расположенный на берегу бухты, был словно игрушечный, с небольшими домиками и белоснежными яхтами, стоявшими у причала. На вершине высокого обрыва прямо над морем виднелся замок. «Опять средневековье, — отметила я. — Значит, не миновать очередной истории с тамплиерами».
После восьми часов дороги хотелось отдохнуть, но в Кассисе в разгаре был курортный сезон, поэтому снять номер в отеле было нереально. Анатолий предложил оставить мотоциклы на стоянке и пойти искупаться в море.
«Хороши же мы будем на пляже в наших косухах и черных майках», — подумала я.
— Тебе не терпится посмотреть трусики и лифчик, которые мне купила Клер? — спросила я Анатолия, когда, выйдя со стоянки, он решительно направился в сторону пляжа.
— Мне не терпится посмотреть, как будет выглядеть на тебе купальник, который умница Клер купила для тебя.
Только тут я увидела в руках у Анатолия пакет, который он, видимо, взял из багажника байка.
— А может быть, в пакете и сарафанчик есть?
— И сандалики с полотенцем тоже.
— Так что же мы стоим? К морю!
Оказавшись на пляже, я начала искать кабинку, где бы я смогла переодеться, но ни одной кабинки не было видно.
— Толя, а как же они переодеваются? — спросила я Анатолия.
— С этим у французов проблем нет.
И действительно, присмотревшись, я увидела, что женщины, придя на пляж, без всякого смущения снимали маечки и лифчики и надевали верхнюю часть купальника. Также беззаботно они поступали и с нижней частью, с той лишь разницей, что проделывали они это, не снимая юбки или обернув бедра полотенцем.
«Условия походные, поэтому и действовать будем по обстоятельствам», — скомандовала я себе и решительно сняла майку.
После купания в море захотелось есть. Бутерброды, приготовленные заботливой Клер, были съедены, и мы с Анатолим направились в ближайшее кафе. По дороге Анатолий купил несколько газет и развернул одну из них в ожидании заказа.
— Еще профессор Преображенский советовал не читать перед обедом советских газет, — сказала я и взяла газету из рук своего спутника.
— Таня, я всего лишь хотел узнать, насколько продвинулось расследование.
— А что изменится, если ты узнаешь об этом через полчаса?
