Ознакомительная версия.
Они долго обменивались поцелуями и пожеланиями спокойной ночи, прежде чем попрощались. Грудь Анники переполняла теплая печаль.
За окном было темно. Мимо, завывая сиреной, промчалась машина скорой помощи. Анника встала с кровати и задернула занавески, потом включила верхний свет и настольную лампу и поставила на стол ноутбук. Она не ощущала сейчас ничего, кроме парализующей усталости.
Сколько раз она уже ставила и убирала этот компьютер?
Каждый раз, когда она приходила и уходила с работы, каждый раз, когда возвращалась или покидала свой дом.
Анника ощутила боль в спине, когда села за стол. Стул невыносимо скрипел.
Она ввела пароль и логин, чтобы выйти в Сеть. Пятнадцать евро в сутки – это вполне терпимо. Несколько минут она поглаживала лоб ладонью, прежде чем приступить к работе, а потом взяла телефон и позвонила Патрику Нильссону.
– Анника, – закричал он, – где ты пропадала целый день?
– Сидела в кафе и пила кофе, – ответила она. – Я пришлю три статьи: «Газовое убийство», «Семья», «Конец идиллии». Все статьи будут снабжены фотографиями. Каким должен быть объем статей?
– Я не знаю, сколько у тебя материала.
– Какую площадь вы можете мне выделить?
– Три разворота плюс средняя колонка, столько же займут Берит и ребята из отдела спорта.
– Я пришлю все статьи сразу, чтобы вы могли сразу пустить их в работу. Первую ты получишь через час.
Они попрощались, и Анника набрала номер Никласа Линде.
Он ответил после четвертого гудка; на заднем плане звучала музыка диско.
– Слушай, у меня к тебе один короткий вопрос: испанская полиция нащупала какие-то следы преступников?
«Бум-бум-бум», – неслось из трубки.
– Я разочарован, – сказал он, и Анника прикусила губу. Что еще она сделала не так?
Какая-то женщина расхохоталась так, что напугала Аннику.
– Я надеялся, что тебе понадобится мое тело, а тебе нужен мой мозг.
Так вот он, значит, какой.
– Я думаю, что сержант Линде выпил слишком много красного вина с тех пор, как мы виделись днем, – сказала Анника и посмотрела на часы. Было половина девятого. Она вдруг ощутила страшный голод. Она не ела с самого утра, когда перехватила кусочек сыра в аэропорту.
– И еще пару бутылок игристого, – продолжил он. – Не хочешь послушать железо?
«Бум-бум-бум».
– Не сегодня, – сказала Анника. – Мне надо писать статьи.
– Но тогда, может быть, в другой вечер?
«Бум-бум-бум».
– Может быть. Есть ли какие-нибудь зацепки в расследовании?
Грохот и хохот в трубке стали просто невыносимыми. Аннике пришлось отодвинуть телефон от уха.
– Алло, – произнес Линде после недолгого молчания. Грохот стих, зато стали слышны звуки уличного движения.
– Алло, алло, слушаю, – отозвалась Анника. – Речь шла о следах.
– Дел еще очень много, – начал рассказывать Никлас Линде. – Найдены следы протекторов двух транспортных средств. Их типы идентифицированы. Обнаружены отпечатки обуви троих подозреваемых. Определены размеры обуви. Существуют и какие-то другие следы, но я, так как не участвую в расследовании, не имею к ним доступа.
– Значит, есть надежда, что полиция распутает это преступление?
– Это лишь вопрос времени. Кстати, ты сегодня ела?
– Э-э, нет, – ответила Анника, – но это…
– Где ты поселилась?
– В отеле под названием «Пир», он находится.
– О, черт, так ты в «Пире»? Я сижу в баре «Синатра», это в гавани, в трехстах метрах от тебя. Принести тебе что-нибудь подкрепиться?
Анника не смогла сдержать смех.
– Никаких шансов, парень, приятных сновидений.
Она закончила разговор, подняла трубку внутреннего телефона и позвонила портье.
В отеле не носят еду по номерам, приносим наши извинения.
В мини-баре продавали спиртное по заоблачным ценам, но с остальным было не очень. Анника купила два шоколадных пирожных и банку жареного миндаля. Забрав все это в номер, она наконец села писать статью о газовом убийстве.
Сославшись на анонимный источник в полиции, она написала, как преступники – три человека на двух машинах – открыли в три часа тридцать четыре минуты ворота виллы семьи Сёдерстрём, присоединили емкость с отравляющим веществом к системе вентиляции и по ней пустили в дом неизвестный газ. Дальше Анника изложила полицейскую версию о том, что в семье началась паника после того, как они поняли, что подверглись газовой атаке: как они проснулись от звука газовой сигнализации, как из вентиляционных отверстий повалил дым или пар, как отец безуспешно пытался заткнуть отверстие простыней, как мать побежала к детской, чтобы вывести оттуда детей, как все они были мгновенно парализованы и в муках погибли. Как воры, а точнее, убийцы разбили стенку и извлекли из нее сейф, вынесли из дома все ценное и уехали с места преступления.
Анника описала положения тел в момент их обнаружения, рассказала о том, что полицейские нащупали след и теперь поимка преступников – это лишь вопрос времени.
Статья заканчивалась сравнительными свойствами газов, которые обычно используются при ограблениях.
Гексан: растворитель, который часто используют в промышленности. Как примесь содержится в бензине и других видах топлива. Обладает резким запахом. Для того чтобы усыпить человека, требуется довольно значительное количество газа.
Изопропан: растворитель, который используют в спреях, например, для создания морозозащитной пленки, в ополаскивающих и чистящих средствах. Обладает весьма резким запахом. Для того чтобы усыпить человека изопропаном, требуется несколько сотен граммов.
Двуокись углерода: углекислый газ, содержится в атмосфере в концентрации 0,03 процента. Для того чтобы усыпить человека, требуются большие количества газа, до килограмма, по этой причине его надо очень быстро и в большом объеме накачать в помещение.
Газы для наркоза: газы, которые применяются в медицинских целях, для анестезии. Примеры – эфран и изофлуран. Действуют надежно и быстро при малых концентрациях – порядка двух объемных процентов. При больших концентрациях могут быть опасными для жизни.
Веселящий газ: применяется в медицине и при экстремальном вождении для усиления двигательных рефлексов. Для усыпления требуются большие концентрации – 65–70 процентов.
Анника задумалась, каким образом сами преступники смогли избежать смерти. Наверное, у них были противогазы.
Хотелось бы знать, что делают сейчас конкуренты, подумала она, отослав статью в редакцию. Собственно, она должна была уже столкнуться с их корреспондентами, и если этого не произошло, то причин могло быть только две: либо она опередила всех, либо безнадежно отстала и пропустила что-то самое важное.
Но посмотрим, угрюмо подумала она и стала загружать фотографии с фотоаппарата в компьютер.
Зажужжал мобильный телефон.
Звонил Андерс Шюман.
– Слушай, – сказал он, – я тут имел странный разговор с одним репортером конкурентов. Ты действительно развлекалась в ресторане с какой-то шишкой из министерства юстиции?
– Нет, мы просто поужинали, и было это не поздно. Он сообщил мне кое-какие сведения, потом мы обменялись испанскими поцелуями в щечку и разъехались. Ты обеспокоен?
– Вовсе нет. У тебя все нормально?
– У меня все отлично, хотя работы, конечно, много.
– Хорошо, не буду тебе мешать.
Она отложила телефон в сторону.
Фотографии дома получились очень удачными. Он выглядел огромным и роскошным, отбрасывающим царственную тень на обширный пустырь.
Анника предложила и подпись: ПРЕСТУПНИКИ ЗНАЛИ КОД.
Немного посидев, Анника принялась за статью «Опрокинутая идиллия».
Она описала район, страх соседей, очевидную обеспокоенность постоянных посетителей шведского ресторана. Привела она и обе цитаты Кариты, хотя и анонимно:
«Это настоящий страх. Мы очень долго просто ждали, что будет дальше, а случаев газовых нападений становилось все больше и больше» и «Теперь люди станут намного осторожнее, это факт».
Эту статью она отослала со снимком шикарного фасада и портретами шведов с их краткими анкетными данными.
Теперь осталось самое трудное: статья о семье.
Она перешла на домашнюю страницу «Квельспрессен». На первом месте в www.kvaUspressen.se стояла беседа ведущего программы с каким-то политиком, потом следовали тошнотворные излияния звезды мыльного сериала, дальше – новости в порядке убывания важности. Газовое убийство стояло на седьмом месте.
Были помещены фотографии пяти жертв: Себастиан Сёдерстрём, 42 года, Вероника Сёдерстрём, 35 лет, Мю Сёдерстрем, 8 лет, Лео Сёдерстрём, 5 лет, и Астрид Паульсон, 68 лет. Фотографии были сомнительного качества и довольно старые.
Начала она с просмотра школьного каталога или, точнее, годового отчета, подготовленного международным колледжем Марбельи, взятого на время у Кариты. В этом ежегоднике все фотографии, связанные со школами, были приведены к одному стандарту и размеру. Были представлены все школы, их предметы, курсы и местоположение. Все эти сведения сопровождались групповыми и индивидуальными фотографиями нарядных детишек в школьной форме.
Ознакомительная версия.
