ваше. Я утверждаю, что, если снег прекратился в два, эта женщина умерла по крайней мере часом позже. – Он оглядел всех с ухмылкой. – Не завидую вашей работе, парни.
Инспектор Поттер оживился.
– Сэр, – вскричал он, – это невозможно! Нонсенс! Слушайте, к павильону ведут две дорожки следов, – с нажимом продолжил он и выставил вверх два пальца. – Мистер Бохун говорит нам, что их протоптал он и вот этот джентльмен. Прекрасно. Две дорожки ведут и оттуда, и это следы тех же людей. Вот и все. Все четыре дорожки примерно одинаково свежие. Я, с вашего позволения, в молодости охотился. В общем, их протоптали утром примерно в то время, о котором говорит мистер Бохун. Вот и все. – Он взмахнул мощной рукой, в которой был зажат карандашик, и грохнул кулаком по столу. – Сто футов нетронутого снега по обе стороны от дома. Ни дерева, ни кустика. И шестьдесят футов тонкого льда по обе стороны. Бред, чушь! Если это так, не ходить мне больше в церковь!
Инспектор шумно дышал носом, но и Мастерс тоже – он безуспешно пытался остановить этот паровой каток. Мастерс не просто грозно взирал – родственные отношения с инспектором Поттером, увы, заставили его позабыть о приличиях.
– Так вот, – воскликнул он, – так вот, я скажу тебе, что это такое, Чарли Поттер! Держи свой рот на замке, когда велят, а то сообщу старшему констеблю графства о твоих методах ведения расследования. Подсказываешь свидетелю, что сказать, – это вообще как? Даже если мы знаем, что это правда, какая разница? Боже, ты работаешь в отделе уголовного розыска? Просто не верится.
Инспектор Поттер с мрачным видом прикрыл один глаз.
– И? – с достоинством произнес он. – Кто занимается этим делом, хотел бы я знать? Ты, кажется, собирался изображать Санта-Клауса! О-о… Ну да, Санта-Клауса. Здесь. Сейчас. Я только сообщил общеизвестные факты. Я тебе больше скажу – у нас есть свидетель, Билл Локер, которого я, почитай, с детства знаю, человек честный и надежный. Так вот, Билл Локер видел, как мистер Бохун вошел в павильон. И там никто не прятался, мы это доказали! – Он швырнул карандаш через стол, словно перчатку. – Пока вы тут не изобразите Санта-Клауса и не объясните все это, сэр, со всем уважением…
– Тише, парни, – сказал доктор. – Думаю, пора прекращать. Да. Ничто не украшает криминальное расследование так, как публичная драка полицейских в самом начале. Вам от меня еще что-нибудь нужно?
Мастерс не без усилий взял себя в руки.
– Да, я забылся, инспектор. Что ж, вы в данный момент ответственное лицо и в своем праве. – Он сложил руки. – Но, прежде чем доктор уйдет, вам все же следует задать ему кое-какие вопросы относительно оружия.
Доктор Уинн нахмурился:
– Оружия? Гм, не знаю. Это ваше дело. Я могу разве что утверждать – это был какой-то тупой предмет. Сильные удары. Судя по положению ран, выглядит так, будто на нее напали спереди, а потом ударили раз пять-шесть, пока она лежала на боку или на животе. Тяжелые удары, да. Ваш полицейский хирург подтвердит это со всей уверенностью.
– Скажите, сэр, – заметил Поттер с таким видом, будто раньше эта мысль не приходила ему в голову, – это могла бы сделать женщина?
– Почему нет? Если орудие достаточно тяжелое, то могла бы.
– Кочерга, которая лежала в камине?
– Я бы сказал, что-то потолще, изогнутое. Но, опять-таки, вам самим решать.
Пока шли расспросы, Беннет отметил, что на лице Мастерса проступила терпеливая грусть, как у учителя в школе для идиотов, и теперь ее сменила насмешливая мрачность. Он шумно дышал носом, когда инспектор Поттер спросил:
– А это мог быть графин, тяжелый, тот, что разбился?
– Да боже мой, это могло быть что угодно! Поищите отпечатки пальцев, пятна крови, что там еще… – Доктор Уинн небрежно поправил шляпу и подхватил черную сумку. Сощурился и посмотрел на инспектора. – Гм. А вы что думаете по поводу графина? Она, похоже, напилась портвейна, и в любом случае осколки бутылки были довольно далеко от ее тела. Будто графин просто упал со стола и разбился… Бог свидетель, дружище, я бы хотел хоть чем-то помочь, если бы знал как. А то эта вопиющая, невозможная ситуация буквально взывает…
– Именно, – сказал новый голос из тени в другом конце комнаты так неожиданно, что все едва не подпрыгнули. – Не хотите ли, чтобы я объяснил вам, как было совершено это убийство?
Глава седьмая
Замысел повешения
Инспектор Поттер яростно выругался и едва не опрокинул тяжеленный стол, вскочив на ноги. Даже Мастерс был ошеломлен. Они все стояли в круге света, который падал от камина и двух светильников с желтыми абажурами. Электрические лампочки, расположенные по кругу, горели высоко под потолком, но в большой библиотеке все равно было довольно темно, и даже книги, казалось, отбрасывали тени.
Беннет посмотрел на окна с ромбовидным переплетом в глубине комнаты – стеклянную стену, у которой стояло спинкой к центру единственное кресло с гобеленовой обивкой. Над креслом показалась голова, и вскоре приземистый силуэт показался на фоне окон и серого неба; послышался звон стекла, и потянуло сигарным дымом. Шаги, не совсем твердые, прошаркали по каменному полу. В этой кругленькой фигуре, размахивающей сигарой, было что-то издевательское, гоблинское, особенно когда она приблизилась и стали видны короткие кудрявые черные волосы, застывшая улыбка на неподвижном лице и пристальные, налитые кровью глазки.
Беннет понял, что это Карл Райнгер в цветастом шелковом халате, который был ему явно велик, а также что он сильно пьян.
– Должен попросить вас извинить меня. Точнее, я должен потребовать, чтобы вы меня простили – ввиду той помощи, которую я готов оказать, – произнес Райнгер. – Я слушал, джентльмены. Я честно слушал. Когда вы вошли, вы застали меня врасплох в кресле с Бетси, – он похлопал по горлышку бутылки, торчащему из кармана халата, – со второй Бетси, в обществе коей я созерцал природу. «Все новые красоты взгляд повсеместно веселят» [18]. Прекрасная местность, ха-ха-ха.
Его приземистая фигура нарисовалась в круге света. В застывшей, словно у маски, улыбке и в смехе сквозь сомкнутые зубы было что-то нечеловеческое. Он кивнул и подмигнул обоими глазами, потом театрально-вежливо взмахнул сигарой. Но красные остекленевшие глазки были очень внимательны.
– Меня зовут Райнгер – полагаю, вы слышали обо мне. Дайте-ка вон то кресло, мистер Мастерс. То, перед которым вы стоите, если не возражаете. Спасибо. А, доброе утро, джентльмены.
– Доброе утро, сэр, – невозмутимо отозвался Мастерс после небольшой паузы и ткнул локтем Поттера, который пялился на Райнгера едва ли не с открытым ртом.
– Вы хотите что-то сказать, да?
Райнгер задумался. Он совершенно по-детски морщил лоб,
