А Федор у них так, прислуга.
Степан недовольно фыркнул и спросил:
– Далеко нам еще идти?
– А вон уже за тем холмиком дом Федора и будет. Почти пришли.
Но когда они обогнули заветный холмик, то увидели, что дом стоит темен и безлюден. Ни одно окошко не светилось в нем. И не было никакого намека на то, что тут живут люди. Отчего-то при взгляде на это темное человеческое жилище Саше стало совсем неуютно и тоскливо на душе. А Степан втянул со свистом воздух.
В отличие от них провожатый был не особо удивлен и озадачен.
– Ну нету Федора, – подтвердил он. – Так вам же Федор и не нужен? Зачем он вам? Вам девушка нужна. А тут ее точно нету.
– А где вся семья Федора? Почему свет в его доме не горит? Спят? Так время еще не позднее. Девять часов всего вечера. Спать им еще рано. Где же они?
Подойдя ближе к дому, друзья заметили и другие странности.
– И машины Федора не видать! И даже никаких следов нету!
Саша со Степаном переглянулись. Они тоже успели заметить, что минувшей ночью снежок хорошо все в округе припорошил. Но тут он лежал девственным белоснежным покрывалом, ни одна снежинка не была потревожена ни человеческой ногой, ни колесом машины.
– Что же это получается? – произнес Степан, голос которого дрогнул. – Федор со своей семьей домой сегодня и не возвращался?
Но дядя Витя не видел в этом никакой загадки.
– Нечего тут долго и голову ломать. Знать, к хозяевам своим Федор сразу подался.
– К охотникам поехал?
– Вот-вот! У них и суетится. Ишь, услужливые какие! Даже домой не стали заезжать с женой, сразу на службу рванули. Когда охотники в наши края приезжают, то Федор все время при них крутится, он им прислуживает, указания да пожелания их выполняет. И жена его тоже при деле, стряпает да убирается. Ну а мальчонка у Федора еще маленький, куда ему одному в доме быть. Да и придурковат, если честно. Одного и не оставишь.
– Придурковат?
– Не повезло Федору с ребенком. Один сын всего народился, да и тот больной. Правду сказывают бабы, что мать Федора так сильно невестку свою проклинала, что проклятия эти на мальца перешли. Старухи давно на свете нету, а мальчишечка до сих пор мучается.
– А что с ним такое? Я его видел, мальчик кажется крепеньким.
– Дурачок он, – вздохнул дядя Витя. – Никак в разум не войдет. Врачи говорят, что уж и нечего ждать. Таким он и останется. Но Федор надежды не теряет. Возит мальчишку по врачам.
Степан потер замерзающий на морозе нос. Его совсем не интересовала судьба несчастного ребенка. Ему было важно найти свою Анечку и спасти ее.
– Значит, Федор с женой и сыном сейчас у охотников?
– У них самых.
– И как нам добраться до приюта охотников?
– Это нам с вами еще с полкилометра надо пройти будет. Ну да это ничего, к ним-то дорога чищеная.
И дядя Витя указал на ровное и светящееся в лучах луны полотно дороги, покрытой белым утрамбованным снегом. По такой дороге да по заснеженному лесу так и хотелось прокатиться на троечке с бубенцами. Но следы на снегу указывали на то, что ездили по ней исключительно на внедорожниках.
– Быстро дойдете! – заверил он своих друзей оптимистично.
– Дойдете? А ты разве не с нами, дядь Вить?
– Ты что, Степан! Ополоумел, что ли? Мне туда соваться никак нельзя. Если охотники меня признают, то все, конец мне! Это вы люди пришлые, а мне тут еще жить.
– И не проводишь?
– Да я уж проводил. Дальше не заблудитесь. А я с вами не пойду.
Дядя Витя всерьез заупрямился. Было видно, что он откровенно боится. И соваться к охотникам не захочет ни за какие коврижки.
– Опять же, если вы к утру не объявитесь, то я хоть вашим близким сообщу, что с вами случилось. Будут знать, где косточки ваши искать.
И, горестно всхлипнув в шапку, дядя Витя торопливо зашагал назад к своему родному дому. Голова его была низко опущена. А сгорбленная спина то и дело содрогалась, словно от сдерживаемых рыданий. И такой скорбью веяло от всей его фигуры, что на душе у друзей стало совсем холодно и страшно.
– Похоже, что дядя Витя нас с тобой заранее уже оплакал.
– И мысленно похоронил.
Сознавать это было не слишком-то приятно. Но делать нечего, где-то там за снежной пеленой спасения ждали два любимых ими живых существа. И не пойти к ним для друзей было никак невозможно.
Они шли по широкой дороге, залитой лунным светом, и помимо воли любовались открывающимися им пейзажами. Может, сейчас это было и не к месту, стоило бы сосредоточиться на другом, но укрытые белоснежным, искрящимся в звездном свете покрывалом деревья производили впечатление какой-то сказки.
– Места тут у них чудные.
– А вот люди не очень. Как ты думаешь, правда то, что рассказал нам дядя Витя?
– Ты же сам видел, как они бегали вокруг его дома. Он уже отстреливаться от них собирался!
– Да, ружье бы его нам с тобой не помешало.
Но Саша так вовсе не считал. И об отсутствии ружья сокрушался в самую последнюю очередь.
– Нас всего двое, а их в несколько раз больше. И они охотники, а значит, в оружии у них недостатка нет. Мы вдвоем и с одним ружьем, и они все поголовно с ружьями. В любом случае перевес в силе будет не на нашей стороне.
– Тогда у нас вообще нет никаких шансов.
– Мы будем действовать осторожно и с хитростью. И возможно, нам удастся унести ноги и спасти наших.
Вскоре дорога сделала поворот, за которым они увидели огромный особняк, обнесенный высоким забором, с искрящимися огнями на крыше, воротах, окнах и столбах. Всюду, куда могла дотянуться человеческая рука, куда могла пробраться его фантазия, горели и переливались новогодние огоньки.
Последний отрезок пути был безупречно прямым и широким, вел он прямиком к большим воротам, за которыми скрывался враг.
– Мы перед ними как на ладони. Если пойдем прямо по дороге, то они нас сразу увидят.
– А что ты предлагаешь?
Вариантов у них не было. Свернуть с дороги и пройти по лесу было практически невозможно из-за высоких снежных сугробов. Они бы выдохлись прежде, чем достигли бы стен противника.
– Ползком разве что?
Конечно, ползти они не захотели. Выбрали промежуточный вариант. Стали передвигаться вдоль дороги, держась той ее стороны, которая была наименее освещена лунным светом. Впрочем,
