Катрич отвернулся. Видеть иглы, которые вгоняют в тело, даже если это в интересах исцеления, ему не доставляло удовольствия. Сестра это заметила.
— Может, и вас, товарищ, слегка уколем?
— Это мой брат, — сказал Лекарев, — Артем.
— Очень приятно. — Она бросила на Катрича цепкий взгляд. — Тоже милиционер?
— Еще больше, чем я…
Кряхтя и постанывая, Лекарев перевернулся на спину. Сестра, улыбнувшись, вышла.
— Машину шефа мы видели, — сказал больной, что-то вспомнив. — У дачи.
— Какого шефа, Жора? — Катрич насторожился.
— Кольцова. Его «волгу» с красной мигалкой.
— Полагаешь, что это была машина Кольцова? «Волги» с красными мигалками есть и у других.
— Номер его был.
— Какой?
— Думаешь, я не помню? ПДА 00-20. Задавать вопрос не стоило. Номер машины начальника областного Управления внутренних дел знали все милиционеры.
— Он же не живет в Никандровке. Возле чьей дачи стояла машина?
— Не знаю. Рядом с новым зеленым забором.
— Это выясним. Других машин не было?
— Там их навалом. В Ннкандровке кто живет?
— За вами никто вслед не двинулся?
— Нет.
— Как-же вы попали под огонь?
— Остановились на шоссе. Я по нужде отошел. Денисов закурить собирался. Думал перехватить огонька у проезжавших.
— Кто стрелял? Ты видел?
— Нс помню. Может быть… Я среагировал… -обессиленный Лекарев закрыл глаза.
Катрич положил ему руку на лоб.
— Тебе худо? Отдохни.
— Мне не худо, меня зло душит. Так купились…
— Ты среагировал на выстрел?
— На стук. Денисов упал, ударился об асфальт головой… Лекарев вдруг замолчал, резко шевельнулся, словно пытался встать, застонал от боли в плече.
— Ты что?!
— Номер! Я видел номер их тачки…
На этот раз Катрич не загорелся азартом охотника. Один раз он уже позволил себе расслабиться в ожидании быстрого успеха, когда выяснял фамилию Альфреда Лаптева. Теперь на удачные совпадения покупаться не спешил.
— Какой?
Немного удивившись холодности, с которой воспринял его сообщение брат, Лекарев назвал номер.
Катрич нахмурился, размышляя. И нисколько не удивился, вспомнив, что номер «волги» был точно таким же, как у «ауди», взлетевшей на воздух с господином Рубцом. Наглость бандитов просто потрясала: они были уверены, что никто не заподозрит существования дубликата фальшивого номера…
Дверь палаты приоткрылась. В образовавшуюся щель заглянула русоголовая сероглазая медсестра. Качнула головой, привлекая внимание Катрича.
— Вас можно? — Она говорила робко, явно стесняясь этого крупного мужчины, заполнившего собой всю палату.
— ^ Что за вопрос! -Катрич хитро взглянул на Жору. — Красавицы предпочитают крупных мужчин. Я это давно заметил. Лекарев изобразил страшную гримасу.
— Артем, убью! Из-за угла.
Он говорил шутливо, но вложил в слова особую интонацию, которая позволяла девушке почувствовать его особое расположение к ней.
Фрося, и без того розовощекая, вспыхнула румянцем до кончиков ушей. Но не сдалась.
— Вы йожете выйти в коридор? А больной пусть потерпит.
— Выхожу, — сказал Катрич, — лечу.
— Убью! — бросил вслед брату Лекарев. — Ты меня знаешь! Когда Катрич вышел, Фрося плотно притворила дверь в палату. Они отошли к окну, выходившему во внутренний двор больницы. Девушка выглядела взволнованной.
— Не знаю, — начала фрося, — может, не стоит вам говорить, может, все чепуха, но меня это беспокоит…
Катрич насторожился, хотя старался не подать и виду.
— Что-то с Жорой? С ним не все ладно?
— Нет, здесь другое дело… Он выздоровеет. И рука заработает…
— Тогда не стесняйтесь. Постараемся разобраться вдвоем, что именно вас тревожит.
Фрося волновалась еще сильнее, и Катрич улыбнулся ей. Он видел, брат небезразличен этой милой и доброй девушке. Судя по всему, неравнодушен к ней и Жора. Все нормально, все хорошо.
— Так в чем дело?
— В кино я видела, как бандиты нападают на больницы, чтобы убить раненых. Скажите, Артем, это правда или выдумка? Катрич не стал отвечать на ее вопрос. Спросил сам:
— Все же что вас беспокоит, милая? Не стесняйтесь, рассказывайте. Сейчас любая мелочь может помочь мне отыскать подонков.
— Недавно в больницу пришел парень. Потолкался возле регистратуры. Говорил, что он брат Лекарева. Предложил деньги, чтобы ему сказали, в какой палате он лежит. Если бы не деньги, ему бы сказали сразу. А так позвонили мне. Я знаю, что его брат вы. О втором ничего не слыхала.
— Я тоже. — Катрич насторожился еще больше. — И каков этот брат из себя?
— Молодой. Лет двадцати. Курносый. В черной куртке. Да что я, он, должно быть, еще в больнице. Пойдемте посмотрим.
Поиски «брата» ничего не дали. Ни в регистратуре, ни в коридорах больницы, которые они обошли вдвоем, молодого человека в черной куртке не оказалось. Только дворник, возившийся у ворот, дал разъяснение:
— Так он укатил. На мотоцикле.
— Давно? — поинтересовался Катрич.
— Недавно, но очень быстро. Должно, далеко умотал. Логика дворника была своеобразной, однако Катрич согласился с его выводами. Он попросил Фросю:
— Пройдите в палату и встаньте у окна. Я выйду на улицу, осмотрюсь.
Через десять минут, найдя на втором этаже нужное ему окно, он вернулся в больницу. Вызвал Фросю в коридор.
— Спасибо, милая. Ни о чем не волнуйтесь. Я проведу с
Жорой эту ночь. Посмотрим, что будет.
— Только вы ему не говорите, не пугайте… Катрич засмеялся.
— Его испугаешь!
— Просто ему нельзя нервничать.
— Понял. Кстати, Фрося, он очень хороший парень. Учтите. Девушка вспыхнула. Катричу нравилось наблюдать ее смущение, и он улыбнулся.
Вернувшись в палату, Катрич сел рядом с братом.
— О чем секретничали? — спросил тот подозрительно.
— Не бойся, Жорик, — Катрич беспечно улыбался. — Если на то пошло, скажу прямо: ты ей нравишься.
— Пошел ты! — Лекарев обиженно закрыл глаза.
Катрич подошел к окну. Открыл створку, выглянул наружу. Смерил взглядом высоту. Подумал, что если придержаться рукой за подоконник, то спрыгнуть на землю будет нетрудно.
Около восьми вечера дородная и строгая сестра, сменившая Фросю, вкатила Лекареву укол снотворного, и тот быстро выключился. утонув в забытьи.
Катрич погасил в палате свет и устроился в шезлонге, который принесли с веранды Для выздоравливающих. Умение не заснуть на дежурстве или в засаде под силу далеко не каждому. Катрич этим качеством обладал в полной мере.
Изредка он вставал, прохаживался по палате, нагибался над постелью брата, ловя его дыхание. Потом подходил к окну и из-за простенка смотрел на улицу. Снова делал несколько шагов по палате. Останавливался у двери, слушал, стараясь уловить какое-нибудь движение в коридоре. Все было тихо, и он возвращался в шезлонг.
Во втором часу ночи он сидел и следил за тем, как покачивался на полу квадрат желтого света, падавшего от уличного фонаря. Внезапно тишину нарушил оглушающий хруст разлетевшегося вдребезги оконного стекла. Вместе со звенящими осколками, падавшими на пол, в палату влетел и закружился на полу черный увесистый шар. Сказать, что Катрич сразу понял, что это такое, было бы неправдой. Тем не менее он стремительно бросился к шару…
В другом месте и при других условиях Катрич не сумел бы повторить то, что сделал тогда, в одно мгновение, еще не успев понять: в палату бросили не камень, а гранату.
Катрич резко оттолкнулся ногой от пола, в падении схватил тяжелый катыш, перевернулся на спину и через себя швырнул снаряд туда, откуда тот прилетел.
Утром, когда в следственном эксперименте макет гранаты бросали в окно, у всех, кто пытался отправить его назад, это занимало не менее десяти секунд. Катрич, по самым строгим подсчетам, уложил свои действия в две секунды.
Он не успел вскочить на ноги, как на улице ухнул взрыв. Взрыватель сработал в воздухе. Оранжевая вспышка отразилась на потолке рваными полосами света. Лекарев даже не шевельнулся в постели.
Катрич распахнул створку окна, положил руку на подоконник, оттолкнулся и выбросил тело наружу. Сдержав падение рукой, он повис на стене и только потом спрыгнул на землю.
Происшедшее не требовало догадок. Распростертое тело человека в черной куртке лежало на дороге. Осколки взорвавшейся гранаты догнали его, когда он бежал к мотоциклу. Катрич нагнулся над телом, ощупал карманы. Вытащил пистолет и только после этого стал искать пульс.
Гранатометчик был мертв. Один из самых крупных осколков попал ему в затылок у основания черепа. Попал и мгновенно выбил террориста из крута жизни.
Во внутреннем кармане кожаной куртки Катрич обнаружил водительские права на имя Матвея Демидовича Осыкн, 1975 года рождения. С фотографии смотрело симпатичное лицо чернявого парня с удивленными глазами.
Мотоцикл марки «Ява» стоял неподалеку, прислоненный к забору, огораживавшему территорию больницы…
