— Минутку, — перебил Мейсон. — Я хочу прервать его, чтобы задать пару вопросов.
— Позже, — ответил Гамильтон Бюргер. — Я хочу сначала услышать весь рассказ.
— Простите, — сказал Мейсон, — но вы должны кое-что знать, для того чтобы понять всю важность деталей в этой истории. Это касается времени. Мистер Конвэй, вы сказали, что телефон в аптеке должен был звонить в шесть пятнадцать.
— Да, верно.
— А когда он зазвонил на самом деле?
— На несколько минут раньше.
— Ну и что это меняет? — спросил Гамильтон Бюргер.
— Очень многое, на что я и собираюсь обратить ваше внимание позже, сказал Мейсон. — Теперь еще один вопрос, мистер Конвэй. Когда вам позвонили, с вами говорил женский голос?
— Да.
— Это был тот же голос, что вы слышали раньше? Другими словами, это был голос той женщины, которая представилась как Розалинд?
— Нет, другой. Тогда я не думал об этом, но позже, чем больше я об этом думал, тем все больше мне казалось, что это была не она.
— Не думаю, чтобы мой клиент понимал всю важность этого, джентльмены, но дело в том, что женщина, которая по телефону представилась как Розалинд, собиралась позвонить мистеру Конвэю в шесть пятнадцать и договориться о встрече в определенном месте, где он мог бы получить необходимую ему информацию. Когда она позвонила в шесть пятнадцать, ей никто не ответил: дело в том, что к этому времени мистер Конвэй уже получил от кого-то другие инструкции, следуя которым, он и направился в отель «Рэдферн».
— Кому нужно было давать эти ложные инструкции? — спросил лейтенант Трэгг.
— Судить об этом будете вы, — сказал Мейсон. — А теперь, Конвэй, продолжайте. Расскажите, что произошло дальше.
Конвэй описал свою поездку в отель, где у него оказался ключ от комнаты 729. Он рассказал, как вошел в номер, предварительно постучав в дверь, но ему никто не ответил, как у него возникло искушение действовать дальше: повернуть ключ — и будь что будет.
Он подчеркнул, что надежда получить информацию, чрезвычайно ценную для него, была очень соблазнительной. И он вошел, с поразительным простодушием воспользовавшись ключом. Конвэй со всеми подробностями описал приключение с молодой девушкой, которая была одета весьма условно. Затем он рассказал, какая паника охватила его, когда он осмотрел оружие, отобранное у девушки, которая целилась в него. После этого он и решил немедленно посоветоваться с Перри Мейсоном.
— И что вам посоветовал Перри Мейсон? — спросил окружной прокурор.
Тут с вежливой улыбкой вмешался Мейсон:
— В этом месте, господа, рассказ моего клиента заканчивается. Прибавлю лишь тот факт, что в своей машине он нашел бумагу, содержащую список акционеров, отказавших ему в доверии. Этот список, который я сейчас вам передам, содержит инициалы Конвэя, а также и мои инициалы на каждой странице. Машина моего клиента припаркована внизу. Я докладывал об этом полиции, перед тем как мы пришли, и предложил им обыскать машину, если это их интересует. Больше мой клиент ничего не может прибавить без консультации со мной. И я настаиваю на этом. Вы, разумеется, должны понимать, что совет адвоката клиенту не может быть приобщен к делу, и поэтому, надеюсь, больше вопросов по этому поводу не будет.
Лицо Гамильтона Бюргера медленно наливалось краской.
— Как гражданин, вы подчиняетесь закону, а потому, когда вы пытаетесь скрыть оружие, которым воспользовался убийца…
— Убийца? — спросил Мейсон.
— Убийца! — заорал Гамильтон Бюргер. — Это было оружие убийцы!
— Но я же не знал этого! Я не знал, что произошло убийство. И Конвэй не знал, что произошло убийство. Он только знал, что завладел оружием под давлением обстоятельств, которые выглядят довольно подозрительно. Он нанял меня для расследования. И я расследовал.
— И в процессе расследования отправились в тот же номер и натолкнулись на труп, — сказал Бюргер.
— Да, это так.
— А затем вы узнали, что револьвер был оружием убийцы!
— Конечно нет! — сказал Мейсон. — Я понятия не имел, что это было оружие убийцы. Я и сейчас этого не знаю.
— Черт с два вы не знаете! — заорал Бюргер. — Любой человек с интеллектом двухлетнего ребенка понял бы это. Не настолько же вы тупы! Где этот револьвер?
Конвэй достал револьвер из кармана и передал его Гамильтону Бюргеру.
— Он заряжен.
Бюргер осмотрел оружие и протянул его Александру Рэдфилду.
Эксперт по баллистике осмотрел оружие, открыл барабан, взглянул на использованную ячейку, взял шило, достал резачок из кармана и отметил в гнездах относительное положение, которое занимали в барабане пули. Затем он защелкнул барабан и сунул револьвер к себе в карман.
— А теперь, — сказал Гамильтон Бюргер, — мне хочется знать, что произошло прошлой ночью. Я хочу знать, где этот человек был всю ночь.
— Что вам это даст? — спросил Мейсон.
— Это может дать многое. Он хотел смыться.
— Смыться? — произнес Мейсон.
— Да, черт возьми! — сказал Бюргер. — Не думайте, что полиция окончательно поглупела, Мейсон. Мы узнали о Конвэе всего несколько часов назад, после того как был опознан труп. Мы обнаружили, что Конвэй поднимался к вам в офис на лифте прошлым вечером, что он заходил в офис Пола Дрейка, что через час или чуть позже ваш достойный уважения секретарь Делла Стрит тоже воспользовалась лифтом. Как и Конвэй, она спустилась через несколько минут после Конвэя. Думаю, вывод достаточно очевиден: вы позвонили Делле Стрит и велели ей вывести вашего клиента из игры.
— Но зачем мне это было надо? — спросил Мейсон.
— Ему вы не стали бы задавать этих вопросов.
— Но тогда зачем я привез его сюда сегодня утром?
— Потому что у вас появилось время состряпать эту историю!
— Простите, мистер окружной прокурор, — сказал Перри Мейсон, — но ваши подозрения не стыкуются с фактами. Не было никакого бегства. Мистер Конвэй просто почувствовал, что мне было бы неудобно консультировать его ночью в его квартире. Я проводил кое-какие расследования, пытаясь понять, где факты, а где домыслы. Поэтому я отправил мистера Конвэя в более удобное место, куда я мог бы приехать ночью, никого не побеспокоив и не привлекая излишнего интереса. Мистер Конвэй, к вашему сведению, был в мотеле «Глэйдел». Он останавливался в коттедже номер 21, и вы сможете убедиться я не сомневаюсь в этом, — он был зарегистрирован там под своим именем. Какой же это побег — отправиться в мотель на своей собственной машине и зарегистрироваться под своим собственным именем?
— Ну хорошо! — опять заорал Бюргер. — Тогда почему вы все скрывали до девяти часов утра?
— Что именно?
— Револьвер. Тот, что сейчас у Рэдфилда. Оружие убийцы.
— Но я не знал, что это оружие убийцы, — сказал Мейсон. — Мне было известно, что вас не будет в офисе до девяти часов утра. Я и мистер Конвэй готовились прийти сюда в самый ранний утренний час. Мы прибыли к самому открытию вашего офиса. Полагаю, расследование покажет, что сегодня вы здесь так необычно рано, потому что вам хотелось задать вопросы моему клиенту.
— Вы все ходите вокруг да около, — сказал Гамильтон Бюргер. — Вы обязаны были отдать револьвер полиции еще этой ночью, и вы это знаете.
— Почему?
— Потому что это орудие убийства.
— О, я надеюсь, что нет, — сказал Мейсон. — Я, конечно, надеюсь… Нет, мистер окружной прокурор, это запутало бы дело.
— Вы имеете в виду, что у вас и тени сомнения не появилось, что это орудие убийства? — саркастически задал вопрос Бюргер.
— Откуда я мог знать, что это оружие убийцы? — задал в свою очередь вопрос Мейсон. — Никто даже не сказал мне, как умерла эта молодая девушка. Они велели мне убраться из комнаты. Полиция не передавала мне результатов своих расследований. Она что, была убита из револьвера?
— Ее убили из револьвера, и это орудие убийства, а тот, на кого вы работаете, скрывался от полиции всю ночь.
Александр Рэдфилд кашлянул:
— Можно мне кое-что сказать, мистер Бюргер?
— Не сейчас! — отрезал Бюргер. — Я требую, чтобы сначала мистер Конвэй дал нам объяснения.
— Нет никаких объяснений, — сказал Мейсон, — потому что я не готовился к такому обороту дела. Я не знал, что это оружие убийцы. И понял только одно: была сделана попытка связать имя моего клиента с револьвером, из которого стреляли. Я попытался выяснить, что это за револьвер.
— Ну и как? — поинтересовался Гамильтон Бюргер. — Выяснили?
— Удалось, — сказал Мейсон. — К вашему сведению, этот револьвер был куплен три года назад компанией «Техас Глоубал» для защиты кассира. Я могу уверить вас, господа, что был настолько занят попытками добыть сведения по этому вопросу, что мог бы этим утром кое в чем вам помочь.
— Вы ездили с Элсинор прошлой ночью? — атаковал очередным вопросом Гамильтон Бюргер.
