счастлива и немного волновалась, — Виктория говорила так, будто выучила ответы наизусть. Никаких эмоций ни в голосе, ни на лице.
— Она не говорила, во сколько планировала вернуться?
— Лишь сказала, что надолго.
— Она вам не звонила ночью?
— Нет.
— И вы больше не видели её?
Она отрицательно покачала головой.
— Вспомните, пожалуйста, события вчерашнего вечера? — офицер взял новый бланк протокола.
— Саша, — еле слышно сказала она и закрыла лицо руками. С минуту она молчала. — Она просто решила прогуляться перед сном. Она была ужасно расстроена. Никто не ожидал, что… — она замолчала. — Смерть так коварна, — неожиданно сказала она и подняла глаза на полковника.
И он снова прочитал этот взгляд. Взгляд, пропитанный страхом и отчаянием. Наверное, именно так смотрит человек, у которого нет выбора. Человек, окружённый стаей волков на задворках своего дома, а вокруг лишь глухие стены и больше ничего. Выхода нет. Бежать некуда.
— Почему вы не забили тревогу, когда Александра не вернулась спустя несколько часов?
Она не ожидала этого вопроса.
— Я уснула. Я немного выпила, чтобы выключить мозг, и уснула. Меня разбудил полицейский в начале седьмого утра. Я увидела, что её кровать не тронута, и поняла, что что-то случилось.
— Александра не высказывала мысли о самоубийстве? Раньше у неё не было попыток свести счёты с жизнью? — офицер задал этот вопрос таким же тоном, каким бы спросил у неё, который час.
— Нет. Никогда. Она очень любила жизнь, — Виктория достала из сумочки тонкую сигарету и закурила. — Саша мечтала, что когда-нибудь у неё обязательно будет семья. Большая, шумная и только её, — она крепко затянулась. — Мы все об этом мечтаем, не так ли, Александр Петрович?
Услышав своё имя, полковник вздрогнул.
— Зачем же нам тогда ещё жить? Просто иногда, чтобы прийти к своей цели, нужно пожертвовать очень многим. Иногда даже собой. И всё почему? Потому что не у всех в этой жизни есть чёртов выбор! — она процедила последнюю фразу сквозь зубы.
Виноградов внимательно слушал её, не отводя глаз.
— Я вас услышал, Виктория. Не переживайте, у вас обязательно будет семья.
Она лишь равнодушно махнула рукой и снова закурила.
— Виктория, перед тем, как закончить, мне нужно задать вам ещё один вопрос, — офицер замялся.
— Спрашивайте, не стесняйтесь, — она ухмыльнулась, догадываясь, о чём должна пойти речь.
— Результаты судмедэкспертизы показали, что девушки умерли в результате того, что захлебнулись водой. Но на теле Александры были обнаружены синяки и гематомы.
Виктория поджала губы.
— Где?
— На руках и на внутренней стороне бёдер.
Она прикрыла глаза.
— Результаты показали, что, скорее всего, она была изнасилована. У Евгении гематом на теле не обнаружено, но точно известно, что в этот день у нее была интимная связь. Возможно, не по своей воле, — офицер выдохнул.
— Вы хотите, чтобы я как-то прокомментировала это?
— Да.
— Я не могу ничего вам сказать. Они мне ничего не говорили, — сухо ответила она.
— Виктория, вы уверены? — полковник смотрел на неё. — От вашего ответа зависит очень многое.
— Уверена, — выдохнула она. — Я могу идти?
— В каких отношениях вы состоите с господином Сябитовым и его друзьями?
Она замялась.
— Исключительно в дружеских.
— А товарищ Котовский утверждает, что в интимных. Именно с вами. Он сказал, что у вас любовь, — офицер нервно постукивал ручкой по столу.
— Любовь ведь не всегда взаимна, не правда ли? — она приподняла идеальную бровь.
Офицер выжидающе смотрел на Викторию, надеясь, что она добавит что-то ещё. Но она больше не сказала ни слова.
— Будьте готовы, мы с вами свяжемся, — офицер демонстративно захлопнул ежедневник.
— Обязательно, — она сделала несколько шагов в сторону дверей и остановилась. — До скорой встречи, Александр Петрович.
— До скорой встречи, Виктория. Будьте осторожны, — полковник встал из-за стола и взглядом провел её до дверей. На выходе она ещё раз обернулась, постояла несколько секунд и решительно вышла из ресторана.
— Мне всё понятно. А вам?
— Не совсем понимаю, о чём вы, — офицер складывал бумаги в картонную папку.
— Я об убийстве девушек, а вы о чём подумали? — полковник улыбнулся. От широкой улыбки его усы, как гармонь, разъехались в разные стороны.
Офицер в недоумении смотрел на полковника.
— Совсем скоро вы всё узнаете, а сейчас достаньте обратно свой блокнот и запишите, чтобы не забыть, то, что вы срочно должны для меня узнать.
— Я запомню.
— Не стоит. Как я убедился, ваша память — не ваш соратник!
Полицейский недовольно хмыкнул, но всё же достал блокнот. В течение следующих трёх минут он записывал за полковником.
— И последнее, — полковник затянулся сигаретой. — Возьмите биоматериал из-под ногтей девушек.
Офицер вопросительно приподнял брови.
«Ну и остолоп!» — подумал Виноградов.
— Там должна быть кровь Сябитова. Я в этом не сомневаюсь, но мне нужна стопроцентная страховка.
— Допустим. Но как вы возьмёте его биоматериал?
— Это уже не ваша забота, — полковник потушил бычок и, пожав руку офицеру, направился к выходу. Затем остановился и сказал:
— Завтра все материалы должны быть у меня, — после этого он развернулся и растворился в тёмном зале ресторана.
«Горы не умеют разговаривать, они умеют лишь кричать».
— Саша, ты даже не представляешь, что ты пропустил! — Алла Владимировна трясла фотоаппаратом. — Но я всё сняла для тебя!
Александр Петрович встречал жену и друзей на парковке отеля. Они выглядели счастливыми и отдохнувшими.
— Я влюбилась в эту страну! О, эти прекрасные горы! Они повсюду!
Полковник поёжился.
— А Брашов просто великолепен! Он вообще со всех сторон окружён стеной из гор.
— И вы опять взбирались на такую высоту?
— Не совсем. Там не было такого экстремального серпантина. Но виды всё равно завораживали.
— Вы голодны?
— Я не прочь бы перекусить и даже немного охладиться, например, чем-нибудь холодным и пенным, — Иван Сергеевич подмигнул полковнику.
Через двадцать минут они все вместе сидели в кафе, расположенном всего в нескольких метрах от воды. Сегодня море было не в настроении. Порывистый южный ветер то и дело подгонял волны вперёд, превращая их на берегу в пенное шампанское. Александр Петрович медленно листал снимки на фотоаппарате.
— Ничего себе! Прямо как Голливуд! — он вглядывался в снимок, на котором была изображена часть высокой мохнатой горы, на вершине которой виднелись большие буквы с названием города «БРАШОВ». — Интересная идея! Главное, чтобы они не попадали оттуда при сильном ветре. Иначе, мне кажется, вот эти милые двухэтажные домики с разноцветными крышами превратятся в груду камней.
— Не переживай, не свалятся! — рассмеялся Иван Сергеевич.
— Алла, ты каталась на этом? — полковник с ужасом смотрел на снимок, на котором улыбающаяся жена позировала в кабинке фуникулёра
