пятнадцать перечисляла обиды: бабка ежедневно проверяла мусор, комментируя его содержимое и высказываясь об Ирине с мужем как о непутевых хозяевах. Как-то закрылась случайно на кухне, когда никого не было дома, а потом разбила витражное стекло в двери, чтобы выйти.
– В чем конкретно проблема? – поторопил Николай. – Я не семейный психоаналитик.
Ирина помялась, но все же выдавила из себя:
– Мне кажется, она энергетическая вампирша. Выведет меня на скандал, затем ходит довольная, а я от головной боли чуть не умираю.
– Разъезжайтесь, – предложил Николай.
Ирина покачала головой:
– Отказывается. Сразу в слезы, что я уморить ее хочу. И знаешь, я думаю, она не просто капризная, как пожилой человек. Она в теме.
– В смысле? – не понял Николай.
Ирина долила чай в чашку:
– Я тут поначиталась разного, как нейтрализовать такого человека. Так вот, она все просекает. Прикинь, все! И вообще, ты слышал про очередность смерти?
Николай вздрогнул:
– Ты сейчас о чем?
– О бабке же. – Ирина посмотрела ему в глаза. – Не считай меня сумасшедшей, но я уверена, что отец не просто так умер, а вместо нее. Он же не болел ничем особо, я с дядей разговаривала. И дядя тоже не случайно отказался ее брать. Он особо распространяться не стал, но намекнул.
Николай допил чай: хотелось домой, чтобы наесться от души и завалиться смотреть телевизор.
– Ира, выход один: отселяй. Тебе жалко бабулю? Езжайте обе в ее квартиру, пусть тебя доедает.
– А ты не можешь сделать так, чтобы она перестала это делать? – Ирина отвела глаза. – У вас же есть разные устройства.
Николаю сделалось тошно: ну да, квартиру-то жалко. Наверное, бабуля пообещала наследство на определенных условиях, но с такой старушкой есть все шансы загреметь в могилу раньше нее.
– Приходишь в свое отделение и пишешь заявление, что бабуля проводит некие ритуалы, после которых у тебя ухудшается здоровье, – посоветовал он. – Они должны отреагировать.
– А неофициально нельзя? – Ее взгляд сделался острым. – Я заплачу.
– Нельзя, – сухо отказал Николай. – Это незаконно. Да и чего ты боишься? Приедут, проверят, если все правда, среагируют.
– Слушай. Ну ты бы к своей бабке стал полицию вызывать? – Ирина вспыхнула.
– Мы не полиция. – Николай поднялся из-за стола. – Уголовных дел пока не заводим, так что на вас эта история никак не скажется.
Разговор оставил неприятное ощущение, будто он занимается чем-то постыдным. Ну да, психиатров к старушкам тоже стесняются вызывать, хотя подобранные лекарства упрощают всем жизнь. Но в чем проблема обратиться в ОБХСС?! Словно Николай и его коллеги – средневековые алхимики и в их кабинете вместе с пучками трав и банками с настойками из белладонны хранятся рука вора и запеченный еж.
Николай зашел в супермаркет и купил готовую еду: картофельное пюре с биточками и салат оливье. Микроволновки не было, поэтому дома он переложил еду в сковороду и поставил разогреваться на плиту.
«Надо бы все-таки купить», – подумал он про микроволновку и оборвал себя. Зачем?! Если скоро это потеряет всякий смысл? Если вообще все зря! Сколько месяцев осталось? Пять? Шесть? Или целый год? Часы Николая отмерены, и если прислушаться, то можно различить звук метронома, отсчитывающий срок. Глупо ждать чудес, когда каждый день сталкиваешься с их отсутствием.
Затем он разозлился на себя за такие мысли и вошел в интернет, преисполненный решимости. Выбрал первую попавшуюся недорогую микроволновку с нормальным рейтингом и заказал доставку на выходные: если он болен, это не повод хоронить себя заживо. Нужно бороться.
По телевизору ничего занимательного не было. Николай щелкал пультом, переключаясь с одного канала на другой и нигде не задерживаясь. Пришло сообщение от Сэма: «Договорился завтра на одиннадцать. Встречаемся возле дома». Николай не сразу сообразил, что напарник имеет в виду Яроша, которого поручили допросить. Он коротко ответил Сэму и лег спать.
Посреди ночи Николай неожиданно проснулся. Телевизор уже отключился, сквозь незашторенное окно светила огромная луна. Николай повернулся на бок и вздрогнул: над изголовьем склонилась темная полупрозрачная фигура, глаза-угольки существа с любопытством всматривались в него. Николай почувствовал, как тело становится тяжелым, точно его придавило могильной плитой.
От существа веяло ощутимым холодом, но Николай не мог пошевельнуться, чтобы укрыться одеялом. Существо заметило, что он видит его, но, как и в детстве, его это не смущало. Они молча смотрели друг на друга, и Николай с опозданием вспомнил, что ни крысы, ни аквариумных рыбок, ни даже цветов у него нет. А значит, существо явилось за ним. Он успел подумать, что многое еще не сделал, а после, с трудом ворочая языком, произнес: «Мне еще рано».
Утро не притупило впечатления от ночного визита. Хотелось списать увиденное на бурную фантазию или чересчур реалистичный сон, но Николай предпочитал правду иллюзиям. Ему намекнули, что жить осталось не так уж много, а потому лучше не откладывать важные дела на потом.
Времени до встречи с Сэмом было еще достаточно, но Николай собрался и отправился на работу. По дороге зашел в кафешку и взял два кофе с пирожными: эспрессо и латте. Первым делом он заглянул в лабораторию и протянул латте Ольге.
– С добрым утром! Какое пирожное будешь: «Три шоколада» или «Морковное»?
Ольга выбрала «Три шоколада».
– Что за повод? – спросила она.
– Без повода, – покачал он головой. – Утро свободное, и я понял, что хочу видеть тебя.
Николай ел пирожное, запивая его кофе, и рассказывал Ольге историю, как в десятом классе он на спор ровно в полночь пошел на кладбище.
– Лето, ночи светлые, – говорил он, – я у родителей отца на даче время проводил. Там у нас компания нормальная собралась: я, Вовка и Костя. Костя умер недавно. А дурные были, море по колено, вот и отправились на кладбище – оно в трех километрах от дач находилось.
…Могилы начинались сразу между деревьев: Коля споткнулся об одну из них. Низкий холмик почти утонул в земле, деревянный крест покосился, краска на нем давно облупилась.
– Вот и стой тут, – сказал Костя, – а мы с Вовчиком тебя возле дач подождем.
– А как я докажу, что здесь был, а не за вами пошел? – уточнил Коля.
– Мы тебе на слово поверим. – Вовка хлопнул его по плечу, а затем они с Костей ушли, и Коля остался один.
Светила луна, по темному небу плыли облака, время от времени закрывая ее. Стояла такая тишина, что уши закладывало. Коля нашел большой камень и уселся на него, затем глянул на часы: еще полчаса на кладбище торчать. И тут рядом растущие
