до этого в стороне от стола начальника, задумчиво спросил:
— Ты думаешь они сумеют?
— Должны суметь, а иначе мы с тобой не чекисты, а два старых пня, которых надо гнать из Комитета поганой метлой.
Немного помолчав, Соболев, как всегда неожиданно и отвлеченно спросил:
— А знаешь, Юра, в чем системная ошибка наших доморощенных партийных аналитиков?
— В чем?
— В том, что в отличие от ЦРУ, они, для доклада руководству, вырабатывают единую точку зрения, ту, которую и ждет от них это руководство. При этом они пренебрегают мнением отдельных индивидуумов, которые имеют свое, иное видение рассматриваемой проблемы.
— А у американцев все по-другому, — саркастически ухмыльнулся Степной. — Где ты всего этого набрался, Андрей?
— Я читаю сборники нашего ПГУ, — спокойно парировал Соболев. — Разведчики в них очень дельные вещи пишут. Например, что в ЦРУ существует специальная группа, которая изучает все возможные, даже самые невероятные пути решения проблемы, кроме той, которую исследуют основные аналитики. И затем, когда всеми заинтересованными сторонами обсуждаются итоги исследований в этих антагонистических анализах, и находят общее решение самой проблемы.
15 января 1988 года (пятница) — 09.00. Москва, КГБ СССР
— Сегодня американцы осуществили "вторжение" на Семипалатинский Государственный испытательный атомный полигон. По данным контрразведки никто из официальных сотрудников ЦРУ США не был включен в состав этой научной делегации. С нашей стороны тоже работала только агентура из числа ученых и специалистов, — докладывал Соболев. — Наши аналитики также приступили к работе, находятся постоянно на связи. Никаких сложностей пока не возникает.
Генерал Туманов, отложил сигарету и подняв глаза на подчиненного неожиданно дал указание:
— В феврале состоится решающий раунд переговоров в Женеве, который должен решить окончательную судьбу САИ. До этого времени все должно идти идеально. Приостановите вашу работу по "Паритету". Отзовите из Семипалатинска «Альфу» и «Омегу». Надо поймать тишину.
— Но у нас все продумано, нет и не будет никаких эксцессов…
— Береженного бог бережет, — оборвал генерал. — Тем более контрразведка докладывала, что в составе этой первой американской делегации только технические специалисты. Лиц, причастных к спецслужбам США, не выявлено. Так, что и нам не зачем сейчас там «светиться». Любая оплошность может оказаться роковой.
— Да, но…
— У вас что-то еще?
— Полагаю, что судьба САИ уже определена. По данным агента «Фарадей» советской стороне удалось удивить и заинтересовать американских ученых…
— Это еще ни о чем не говорит, — повысил голос генерал, — решать судьбу переговоров будут не они… До понедельника все работы по «Паритету» должны быть прекращены. Подготовьте письменный отчет о принятых мерах. Продолжайте активно работать с "Фарадеем", сейчас главное для нас, чтобы ЦРУ не удалось торпедировать соглашения в Женеве. Вам все ясно, товарищ полковник?
— В середине февраля в Неваду выдвигается делегация советских ученых и специалистов, кто будет заниматься этой проблемой?
— МИД и правительство, ни одного человека из силовых структур в делегации не будет, таково решение ЦК.
— Разрешите подготовить запрос в разведку и контрразведку по возможному участию в составе советской делегации их агентуры?
— Нет, и еще раз нет! — раздраженно ответил генерал. — Мы не должны вмешиваться в эти процессы, наша задача обеспечить безопасность здесь, во время проведения САИ. Неужели это до сих пор не понятно? — и не дожидаясь ответа, Туманов продолжил, — Я категорически запрещаю работу по «Паритету» до окончания переговоров в Женеве. Вам что, заняться больше нечем? — и не дожидаясь ответа, посоветовал, — Вот идите и работайте.
После визита к генералу Соболев зашел к своему заместителю.
— Все очень скверно, — бросил полковник с порога, — генерал перестраховывается и замораживает «Паритет».
— Может быть это указание Координационного центра? — озадаченно спросил Степной.
— Нет, я был на последнем заседании, там ничего подобного не говорилось. Контрразведка доложила, что объектов ее заинтересованности в американской делегации нет и умыла руки. Наш генерал докладывал, что все идет по плану. В общем все прошло достаточно спокойно, а тут он явно перегибает палку останавливая «Паритет», якобы чтобы обезопасить переговоры в Женеве.
Соболев на минуту задумался, взглянул на друга и продолжил размышлять вслух:
— Видимо он поговорил с кем-то из своих друзей в ЦэКа, и они ему посоветовали, как он сказал «поймать тишину».
— Они что подводники? — не выдержал Степной.
Полковник не поддержал шутливого тона зама.
— Ты думаешь, почему контрразведка почти полностью отдала нам организацию безопасности САИ? — и не дожидаясь ответа продолжил. — Политический резонанс в случае провала будет очень большой. А последствия очередной неудачи, учитывая подозрительно участившиеся провалы контрразведывательного главка, видимо кем-то крепко просчитываются.
— Ты преувеличиваешь, Андрей.
— Нет, все объективно. Вспомни последние два года, перебежчики, предатели из числа сотрудников ВГУ. Они же разведку по этим «показателям» чуть не переплюнули. Получается, что риск с этим САИ очень велик, и кто-то стелет «соломку» заранее…
— Да, ну, это бред какой-то…
— Ладно, не буду спорить. Как там наши аналитики?
— Нормально, изучают американцев, начали работать в плане наведения контактов, а теперь получается их отзывать будем…
— Ни в коем случае, пусть работают. Они 19-го должны в Москву вылететь, а докладывать я генералу буду в понедельник 18-го, так что скажу сворачиваются, завтра будут.
Глава 11
18 января 1988 года (понедельник) — 10.00. Лэнгли, ЦРУ США
Эспозито с гримасой полного недоверия к Райдеру слушал его доклад.
— Сэр все идет по плану. Пока еще наши дипломаты не дали окончательного согласия на проведение совместного эксперимента, но…
— Что еще за «но» Райдер? — вспылил Эспозито, подскочив в кресле
— Дело в том, сэр, что наши аналитики оценивают степень достижения договоренностей по этой проблеме на очередном раунде переговоров в Женеве, как очень высокую.
— Да что ты говоришь? — язвительным тоном спросил шеф. — А совсем недавно ты меня уверял, что она эта степень очень низкая…
— Политика…
— Вот только не надо мне ничего объяснять о политике. Об этом дерьме я знаю побольше тебя. И будь осторожен Райдер, я уже перестаю верить в твои идеальные планы, а это может кончиться для тебя очень плохо.
— Шеф все будет хорошо — поспешил успокоить аналитик. — Но нам для успешного завершения операции возможно понадобится агент экстра-класса, который хорошо знает русский язык.
— То, что ты задумался о подстраховочном варианте это хорошо, но, как любит говорить один мой знакомый — «Кто будет платить этому лишнему звену премиальные?». Я полагаю, придется их вычесть из твоего гонорара за эту операцию.
— Возможно те люди, которые заинтересованы в успехе этой операции, учитывая возрастающую сложность ее проведения, найдут возможность несколько увеличить ассигнования?
— Тебе бы не помешало лучше делать свое дело, а не разглагольствовать о том, чего ты не заешь. Но так
