данный момент волновало его больше всего.
– Нет, – рассмеялась она.
Морис воспрянул духом.
– Скорее всего, завтра, – сказала Мирослава, и он снова приуныл.
«Тебе бы только за компьютером сидеть и на кухне колдовать в тепле», – подумала она. И сразу же призналась себе самой, что не права. Ей-то намного легче бегать по городу и разговаривать с людьми, чем собирать материал в Сети и потом просеивать его. О приготовлении еды, и тем более такой вкусной, какой она получалась у Мориса, вообще речи не шло. Прав Шура, не будь Мориса, она питалась бы бутербродами, яйцами, варёной картошкой и свежими овощами. По праздникам бы отваривала курицу. На большее её редко кому удавалось подвигнуть, разве что всё тому же Шуре, и то в чрезвычайных ситуациях, типа подготовки к встрече Нового года в отсутствие Мориса. Но те свои труды она до сих пор не может вспомнить без мурашек, бегающих по всему телу.
Мирослава подняла руку и положила её на колено Миндаугаса. Он посмотрел на неё в зеркале.
– Если не хочешь, я одна обойду лавки, – предложила она.
– Нет уж. Мне, конечно, не хочется бегать по ним, но эту работу мы разделим пополам.
– Согласна, – улыбнулась она.
Приехав домой, детективы первым делом накормили кота. Сами ужинать не стали, не успели проголодаться после ужина в «Нептуне», но чаю выпили. А потом Мирослава предложила посмотреть старые советские мультики. Морис хмыкнул, но согласился. Так они и просидели рядышком на диване до тех пор, пока кот не пролез между ними и, устроившись поудобнее, замурлыкал.
– Ты, братец, нахал, – сказал ему Миндаугас, но Дон и ухом не повёл.
За завтраком Мирослава сказала, что съездит к Наполеонову.
– Так рано? – спросил Морис.
– Да, хочу взять его тёпленьким, пока он никуда не умчался.
– Так позвоните ему.
– Ещё чего! Пусть мой приезд будет для него приятным сюрпризом, – ухмыльнулась она.
Именно таким он и оказался, в смысле неожиданным, о приятности же говорить сложно. Едва завидев Мирославу, Наполеонов сердито проворчал:
– Явилась, не запылилась.
– Да ты, я вижу, Шурочка, мне не рад, – сделала вид, что огорчилась, Мирослава.
– А чему мне радоваться? Не к добру ты спозаранку заявилась.
– Шур, мне нужна твоя помощь.
– Что я слышу! – уморительно всплеснул он руками.
Проигнорировав его колкости, она продолжила:
– Я расследую дело об убийстве Жанны Гурьяновой.
– Надо же, а я, наивный, был уверен, что я его расследую.
– Шур, не злись. – Она подошла к нему и провела ладонью по ёжику его рыжевато-русых волос.
– Спелись за моей спиной, голубчики! – Наполеонов запыхтел и стал похожим на ёжика из мультфильма.
Мирослава едва сдержала улыбку.
– О чём ты говоришь?
– Не о чём, а о ком! О вас с Янчиком! – Наполеонов подпрыгнул на стуле.
– Шур, мы с ним не спевались. Просто так получилось.
– Ага, так я и поверил! Белозёрский мне с этим Шафардиным все нервы подёргал, а потом и тебя подключил, чтобы добить меня, несчастного. – Наполеонов картинно закатил глаза.
– Не ной. – Она снова погладила его по голове. – Меня нанял не Ян!
– Знаю! Туманова!
– Откуда?
– Она сама мне позвонила и сказала, что если я не отпущу Влада, то мне мало не покажется! Я её спрашиваю: вы мне что, гражданка Туманова, угрожаете? А она мне в ответ так ехидненько: нет, мол, я вас предупреждаю. И выложила, что наняла самого сильного детектива в городе! То есть тебя!
– Она назвала тебе моё имя?
– Можно сказать и так, назвала агентство. Но я же не дурак!
– Нет, конечно, – поспешила согласиться Мирослава и, не давая Наполеонову опомниться, продолжила: – Шура, раз уж мы все оказались в одной лодке…
– Не считая кота, – язвительно перебил её Наполеонов.
Но Волгина продолжила как ни в чём не бывало:
– …давай раскроем это дело совместными усилиями.
– Какое дело? – закричал он. – Нет никакого дела!
– То есть? – сделала вид, что удивилась, Мирослава. – Ты хочешь сказать, что Жанна Гурьянова жива и здорова?
– Нет! Гурьянова убита! Но я хочу сказать, что убийца найден!
– И кто же это?
– Не притворяйся! Шафардин, естественно!
– Почему естественно?
Он попытался просверлить её насквозь взглядом, но она не поддалась:
– Вы предъявили ему обвинение?
– Нет, пока, – сбавил тон Наполеонов, – но ведь больше ни у кого не было доступа в квартиру!
– С чего ты это взял?
– Ключи были только у Гурьяновой и Шафардина.
– Она могла сама открыть дверь убийце!
– А потом уже убитая Жанна её за ним закрыла? – язвительно спросил Наполеонов.
– Возможно, дверь оставалась незапертой.
– Шафардин сам сказал, что к его приходу дверь была закрыта.
– Он может не помнить этого!
– Вроде бы до маразма ему далеко.
– Но он испытал шок.
– Ты эту идею Яну подскажи, ему для защиты пригодится. Но только у вас ничего не выйдет.
– Шура, мне стало известно, что возле трупа был найден горшок с орхидеей.
– И что? Кстати, откуда стало известно? Соболева, что ли, язык распустила?
– Нет, не она.
– А кто же? – Он впился в неё цепким взглядом.
– Неважно. – Она не собиралась выдавать Легкоступова, который поведал об этом Яну. – Дело в другом.
– В чём?
– Как эта орхидея попала в дом?
– Что значит, как?! Шафардин принёс!
– Он признался в этом?
– Нет.
– Тогда следует исходить из того, что её принёс не он.
– А кто же?!
– Вот это и следует выяснить.
– Уж не предлагаешь ли ты мне послать оперов бегать по цветочным лавкам? – покосился он на неё подозрительно.
Она кивнула.
– С ума сошла! – возмутился он. – У нас и так людей не хватает.
– Но ведь нужно выяснить, кто принёс растение в дом.
– Я не вижу в этом никакого смысла. Если тебе приспичило, то и выясняй!
– Хорошо, – согласилась она. – Тогда вернёмся к ключам.
– Чего к ним возвращаться-то?
– Ключей было трое.
– Ну, было, – неохотно согласился Наполеонов.
– Вы обнаружили третий комплект ключей?!
– Успокойся ты ради бога, всё мы обнаружили.
– Где они сейчас?
– У нас.
– Их надо немедленно исследовать.
– На предмет чего?
– Всесторонне!
– Исследуем, – флегматично пожал плечами следователь.
– Дело об убийстве Савельевой раскрыто?
– Знаешь же, что нет! Но оно не закрыто. Маньяка ищут.
– Ты уверен, что это маньяк?
– Серийник это, успокойся. Все убитые работали домработницами. Женщины изнасилованы и убиты, но ничего из их вещей не тронуто, даже телефоны и деньги на месте.
– И ключи?
– И ключи! Что ты к этим ключам прицепилась?
Она не ответила, вместо этого попросила:
– Шура, дай мне посмотреть фотографии с места преступления.
– Ещё чего! – фыркнул он. – Может, тебе ключи… – и сам себя оборвал: – Тьфу ты с этими ключами! Прилипли к языку.
– Не
