захотел оставить. И в полицию сообщить тоже у тебя ума не хватило.
– Так я испугался! Решил, что вы меня во всем обвините.
– Если у тебя три свидетельницы есть, чего же ты боялся?
– Вот их и боялся, – угрюмо признался Григорий. – Они бы от меня мокрого места не оставили, если бы узнали, что я постороннюю девчонку в дом пригласил, а их троих на это время сплавить пытался.
– Они на тебя так и так взъелись.
– Но попытаться-то можно было. Я так рассудил, если буду достаточно быстро действовать, напуганные грозой бабы могут и не хватиться, что меня дома нет. А если даже и обнаружат, что я куда-то свинтил, все равно это будет меньшим грехом, чем если они у нас дома Верочку обнаружат.
– И что ты сделал?
– А что я мог? Взвалил тело себе на плечи и понес на берег. Сначала хотел местечко посимпатичней для нее найти, но потом вспомнил, что она мне рассказывала, как с обрыва летела. Нашел это место и устроил ее там, словно бы она упала и шею себе там сломала. А сам назад помчался. К счастью, мои девочки меня еще не успели хватиться. Удалось мне все выставить так, будто бы я подышать воздухом в сад выходил. Вот только шаль по дороге потерял. И заколку дома забыл. Да еще туфельку не заметил, тоже улика против меня.
– В общем, напортачил ты по полной программе.
– Потому что в шоковом состоянии был. Не убивал, а от трупа избавляться пришлось. Ну, а дальше вы уже все знаете. Вскоре Верочку искать стали, к нам домой пришли, заколку эту обнаружили. Жена сначала вроде как спокойно отреагировала, а потом смекнула что-то. Томку и Шуру позвала, с ними пошепталась, и началось. Дом они обыскали и хоть Веру не нашли, но мне все равно попало. В общем, делайте со мной, что хотите. Хотите судите, хотите простите. При любом раскладе, мне у вас и впрямь будет лучше, чем дома.
Больше к сказанному Григорий ничего прибавить не смог или не захотел. Его явно и так все устраивало. А вот сыщикам теперь было нужно думать, что им делать дальше.
Утром Сашу разбудили звуки женских голосов. Они были громкими и настойчивыми и требовали его – Сашу. Прислушавшись, он с изумлением обнаружил, что узнает посетительниц.
Невзирая на ранний час, к ним в гости заявились те самые скандальные дамы – Тома и две ее тетки, от гнева которых этой ночью и бежал за решетку бывший сексуальный маньяк, а ныне просто несчастный многоженец Григорий.
Сначала Саша подумал, что женщины хотят у него выяснить о судьбе их единственного мужчины, но оказалось, что совсем наоборот.
– Сто лет он нам не нужен.
– Пусть сидит, где сидит. Гад ползучий.
– Только одно хотим сказать, что в убийстве он не виноват. Другого человека ищите.
Саша спросонок еще недостаточно хорошо соображал. Ночь у всех у них выдалась суматошная. Гавр закинул его к Диме уже после того, как взошло солнце. Поспать Саше удалось от силы пару часиков. И сон не особенно сильно его освежил. Сейчас он изо всех сил пытался вникнуть в смысл сказанного свидетельницами и не понимал.
– Не убивал наш Гриша эту вашу девицу.
– Попользоваться ею хотел, это верно.
– Так ведь на то он и жеребец известный. Ни одной юбки мимо себя пропустить не может.
– Мы за ним эту тенденцию давно изучили.
– Подготовились.
– И вот результатом с полицией готовы поделиться.
Саша лишь глазами похлопал.
– О чем это вы говорите?
Оказалось, что предприимчивые женщины давно уже установили в доме своего общего любовника скрытые камеры, с помощью которых отслеживали его перемещение и пытались хоть как-то контролировать неуемную сексуальность Григория.
– И помогало. Камеры-то непростые, они нам изображение в любую точку мира могут транслировать. Так что, как только мы видим, что Гриша к себе домой очередную подругу привез, сразу же та из нас, которая ближе к дому находится, пулей летит. Бывает, что успевает. Гриша ведь не может сразу гостью в постель завалить, ему прелюдия необходима, разговоры, ухаживания.
– Ухаживает он очень красиво!
– Цветы! Конфеты! Комплименты!
– Ему-то от женщин только одно нужно, а они все в него влюбляются. Уходить не хотят. Насильно приходится выставлять.
Три родственницы так плотно оккупировали территорию, что о сексуальных подвигах Григорию приходилось теперь только мечтать.
– За те полгода, что мы вместе, ему еще ни с одной бабой у себя дома спокойно пообщаться не удалось, – похвасталась Шура. – Только начнет перья перед ней распускать, а она уши развесит, как уже одна из нас тут как тут. А иногда и все вместе нагрянем. Приходится новенькой бежать прочь, сверкая пятками.
– Но это только если рандеву в доме происходит. А как вы в других местах справляетесь? Как там отслеживаете?
Тетки промолчали, одна лишь Тома простодушно улыбнулась:
– Тоже есть средства.
Но тетки тут же на нее зашикали, мол, сейчас это совершенно не важно и полиции никак не касается. Было понятно, что методы их в законодательство вряд ли укладываются. И Саше стало очень жаль неудачливого и, смело можно сказать, бывшего сексуального маньяка, а ныне просто злостно затюканного своими бабами мужика Григория. И невольно подумалось, если три тетки преступили закон в малом, то не могли ли они его преступить и в большом?
Женщины его подозрительных взглядов не замечали.
– Мы тут между собой посовещались и решили, если девчонку эту и впрямь убили у нас в доме, то вы не только Григория, но и нас троих можете в ее смерти заподозрить. А нам этого совсем не нужно, мы ее не убивали.
– И почему я должен вам верить?
– А вот почему. Мы тебе сейчас кино покажем, ты сам увидишь, кто девчонку убил.
На снятом скрытыми камерами видео были видны внутренние помещения дома Григория. Они были пусты, темны и безлюдны. И лишь время от времени освещались редкими вспышками света. Саша хотел удивиться тому, что за странный свет такой, но вовремя вспомнил, что дело происходило, когда за окном бушевала гроза, и свет был от бьющих в землю молний.
– Вот! Вот смотрите!
В коридоре появилась темная фигура.
– Что это еще такое? – прошептал пораженный Саша.
Лица было не рассмотреть, вместо головы обнаружилась острая морда. То ли акулья, то ли крокодилья. Руки и ноги имелись на своих местах, но позади существо волокло тяжелый рыбий хвост, как у гигантской русалки. В передних конечностях существо держало некое орудие,
