Вьюиттон» заболели паранойей настолько, чтобы просить нас проверить слова сумасшедшей, да еще к тому же еще и русской?
– Я сказал им абсолютно то же самое, Жак. Но вот что они показали мне в ответ. Взгляни-ка сюда, – Потен разворачивает экран ноутбука так, чтобы тот был виден Дювалье и набирает адрес в поисковой строке – Glam Yourself точка blogspot точка com.
– Что это? – Дювалье откидывается на спинку стула. – Русский фэшн-блогер?
– Именно, – соглашается Потен. – Не просто русский фэшн-блогер, а фактически единственный фэшн-блоггер на развалинах бывшего СССР. А теперь посмотри, что этот парень там наснимал.
Дювалье, слегка сощурившись, вглядывается в экран.
– Эти люди перед тобой – это местный московский бомонд, – продолжает объяснять Потен. – Модники, трендсеттеры, золотая молодежь.
– У них есть и такие? – иронизирует Дювалье.
– Представь себе есть. А теперь вглядись в снимки внимательно. – ничто не бросается тебе в глаза?
Дювалье наклоняется к экрану практически вплотную:
– У них красивые ножки, у московских баб.
– А еще?
– Они все носят сумочки «Луи Вьюиттон».
– И?
Дювалье берет паузу, щурится, сканирует снимки профессиональным взглядом и наконец заключает:
– Весь их «Луи Вьюиттон» – стопроцентный фейк!
– В точку!
– Ну и что в этом такого, шеф? – недоумевает Дювалье. – Весь мир носит поддельный Луи Вьюиттон.
– Особенного в этом то, что перед тобой не обычные люди. Это их элита, сливки московского общества. А что делают сливки в слаборазвитых странах, когда до них доходят отголоски высокой моды?
– Идут транжирить деньги в бутики? – предполагает Дювалье.
– Именно. Они идут в бутики, где цены взвинчены до предела – и они приходят и покупают себе все, что хотят. Ты понимаешь, о чем я? Для всех этих людей на фотографиях в этом паршивом блоге нет нужды покупать подделки. Более того, они шарахаются от подделок как от огня. У них был железный занавес, помнишь? Из-за него они подглядывали за нами и мечтали приобщиться к нашим скромным буржуазным дарам – и в первую очередь, я имею в виду модные дизайнерские штучки. И теперь, Жак, им нужны настоящие вещи – которые стоят баснословные деньги и за которыми они хотят приходить в роскошные, сверкающие огнями и хромом магазины. Вот, что меня настораживает. Все эти люди на фотографиях – эти детки, эти любовницы, эти жены и родственники русских нефтяных магнатов должны были купить настоящий «Луи Вьюиттон». Я просмотрел чертов блог от начала и до конца и обнаружил странную закономерность: если там и есть настоящие сумки, то они попадаются только на самых ранних снимках. На фотографиях, сделанных позже, настоящих нет вовсе. О чем это говорит, Жак? Уж не о том ли, что в какой-то момент в этой дикой стране действительно объявился наглец, который стал толкать свой левак под официальной вывеской Дома?
– Немыслимо! – Дювалье в задумчивости чешет подбородок. – Но при чем здесь я? В России есть наш региональный офис – это их проблема, пусть они и разбираются с ней.
Потен хмыкает, оправляет свой идеально сидящий пиджак, встает и несколько раз прохаживается туда-сюда по кабинету.
– Понимаешь, какое дело, Жак. Эта Россия – очень специфическая страна, и не все наши схемы работают там так, как мы привыкли. Точнее сказать, они не работают там вовсе. Их милиция, их местные политиканы, органы контроля и бизнес – все они завязаны в одной упряжке. Страной правит коррупция, поэтому я не могу просто так взять и отдать это дело регионалам. Если там происходит действительно то, что я подозреваю, и если в деле завязаны местные воротилы, то нашим агентам из российского офиса попросту не дадут развернуться. Расследование будет сорвано, едва начавшись. В то же время люди из «Луи Вьюиттон» очень обеспокоены и требуют от меня уделить этому делу максимум сил и внимания. Вот почему я и вызвал тебя. Мне нужен проверенный человек для поездки в Москву.
– Все это прекрасно, патрон, я всегда мечтал туда прошвырнуться, выпить водки и всякое такое. Но вообще-то я в отпуске.
– Забудь про отпуск Жак. В конверте, который лежит перед тобой, билеты на завтрашний самолет в Россию.
– Черт, патрон, это нечестно! Что я скажу своей прекрасной Карле, которая ждет меня в Каннах?
– Я смягчу твое недовольство, если скажу, что контора готова щедро оплатить твои расходы? В Москве ты не будешь нуждаться ни в чем. А в конверте помимо билетов ты найдешь золотую кредитку.
– Но, Карла, патрон! Я обещал, что мы отметим ее 18-летие, сделав ванну из шампанского.
– Сделаешь ванну из шампанского с кем-нибудь другим Жак – в России тоже полно 18-летних девчонок. А сейчас мне нужно, чтобы ты серьезно отнесся к этому поручению. Я хочу, чтобы ты переворошил этот клоповник и дознался, что там к чему. Я хочу, чтобы ты заглянул в каждый угол, изучил каждую трещинку на паркете московского магазина и вывел на свет божий того засранца, который осмелился нагадить в таком уважаемом месте. И когда ты найдешь его, а я уверен, что если он вообще существует, ты найдешь его быстро, мы вцепимся в него железными клещами закона и уже не отпустим – по крайней мере до тех пор, пока не состоится публичная порка. И естественно наградой нам будет – как это говорят на улицах? – всеобщий респект.
– Именно так, патрон – всеобщий респект.
Вслед за своим боссом Дювалье поднимается из-за стола. На его лице – крайне удрученное выражение, которое он даже не пытается скрыть от начальника.
– Выше нос, Жак, – ободряет его Потен. – С твоими способностями это не займет много времени.
– Вы хотя бы дадите мне лицензию на убийство? Как у Бонда?
– Хороший юмор, Жак. Очень хороший, – Потен на прощание похлопывает агента по спине и захлопывает за ним дверь.
Гонконг, район Юньлон, швейная фабрика
– Со стороны могло показаться, что в моей тогдашней жизни наступило равновесие. Но лично я всегда сравниваю тот период с хождением по острому лезвию ножа, причем, у ножа были явные чеченские насечки.
С одной стороны, с появлением Мурада и Азама, мой бизнес пошел относительно гладко: девчата шили штаны, наши партии все увеличивались, а вслед за МГИМО ко мне за покупками потянулись вереницы персонажей всех мастей. Охранники в МГИМО и в моем родном театральном теперь знали меня в лицо и здоровались исключительно на «вы». Одному из них при знакомстве чеченцы сломали руку – завидев его, я неизменно напускал на себя сочувственный вид и интересовался: «Как ваша рука? Выздоравливает?» – когда заносил очередную партию своих штанов в вуз. И ему ничего
