очень проголодались к тому времени, как туда попали. Это было, наверное, около четырёх часов дня, уже начинало темнеть. Они ни крошки не ели с самого утра, потому что как только я им позвонил, они тут же ушли из дома, ликвидировали пикап и отправились в город. Когда же это было, я что-то не соображу... вы когда пришли ко мне в кафе-мороженое? В одиннадцать тридцать, около этого? Ну, в общем, теперь дело шло к вечеру, и они страшно проголодались, поэтому зашли в пиццерию и заказали себе большой пирог с сосиской и только сели есть его, как пятеро чёрных парней вошли в зал, и все они в красных куртках с белыми рукавами — все — «Алые мстители».
Бигу и Джо-Джо некуда было податься оттуда. Они ели пиццу в отдельном кабинетике, а тут — раз, и они окружены, а у Бига и Джо-Джо при себе ничего нет, потому что они всё-таки опасались, что их могут задержать, и тут уж не дай бог иметь при себе оружие, им это совсем ни к чему. А все ниггеры вооружены. Один из них показывает Бигу пушку 45-го калибра, которая у него под полой, и велит Бигу, чтобы они тихо-мирно выходили с ними, а то он им мозги размажет по пицце.
Биг и Джо-Джо — ребята крутые, от драки никогда не увёртываются. Но тут численное превосходство, и всё не в их пользу, так что они встают и выходят с «Алыми», и отсюда вся история с пленными. Ихний советник — Силач — говорит мне по телефону, что у него под охраной находятся Биг и Джо-Джо, что это место мы в жизни не найдём и что он их не освободит, пока мы не заключим с его кликой мир, который их устроит полностью. Он ещё сказал, что делает большое одолжение «Мятежникам» — нам, тем, что не казнит Бига и Джо-Джо прямо на месте, так как они члены клики, ответственной за убийство их президента с женой и ребёнком. Как вам нравятся такие иезуитские рассуждения? Я дал приказ на тот воскресный удар, потому что я пытался ускорить мирные переговоры, а теперь Силач говорит мне, что считает членов моей клики преступниками! Видали вы такое нечестное подлое мышление? Им только начни так думать, и тогда, чего бы вы ни делали, чтобы защитить себя, или свою честь, или свои искренние усилия добиться мира в этом районе — всё будет пониматься как плохое, как бы вы ни хотели хорошего. Ребята, я и не думал поддаваться на его рассуждения — об этом и речи не могло быть. Я знаю, что хорошо и что плохо, что нельзя хватать двух парней, которые мирно едят пиццу и никуда не суют свой нос, а потом держать их в плену, да ещё использовать как заложников, чтобы добиться таких условий, которых они никогда бы не получили.
Поэтому я сказал Силачу, что никаких дальнейших переговоров мы вести не будем, пока Биг и Джо-Джо не будут освобождены, а Силач сказал, что никакого освобождения не будет, пока мы не договоримся. Потом спрашивает насчёт убийства Люиса, его жены и ребёнка, я ему отвечаю, что ничего не знаю, кто убил их, но что, безусловно, присоединюсь к нему в поисках убийцы, если он освободит пленных из-под стражи и тогда мы заключим пакт о справедливом мире. Я ещё ему сказал, что если они хоть пальцем тронут Бига или Джо-Джо, то пусть берегут свои ж... Я никогда не сквернословлю, как я и говорил вам, но тут я имел дело с мерзкой скотиной, и я был вынужден говорить с ним на его языке. Я дал ему понять совершенно чётко, что, если с Бигом или Джо-Джо что-нибудь случится, ему лучше спланировать своё переселение в Форт-Нокс (место хранения золотого запаса США), потому что это единственное место, куда мы не сможем проникнуть. И я ему сказал, что лучше будет, если они оба вернутся к нам к полуночи в воскресенье, потому что в понедельник происшествие с его президентом начнёт казаться ому детской забавой.
Он сказал мне, чтобы я шёл на ...
Это были его точные слова.
Я их сейчас повторяю только для того, чтобы показать, что за мерзавцы эти «Алые» и с какой мразью нам приходится иметь дело.
Наступила полночь, время шло — ни Бига, ни Джо-Джо. Я созвал заседание совета и сказал им, что я планирую делать. Джонни отказался сотрудничать. Он ещё не знал, что Мидж уже мертва, но он отказался участвовать в действиях, потому что, видите ли, он устал от всего этого кровопролития и убийств. Он сказал, что лучше он выйдет из клики, чем будет участвовать в новых убийствах. Я объяснил ему и совету, что это не убийство людей. Это истребление отвратных насекомых, это убийство врагов. И не забудь, сказал я ему, что в этот момент Биг и Джо-Джо проходят через бог знает какие испытания, а Джонни прервал меня в спросил, что они делают здесь в городе и где Мидж.
Я ему сказал, что произошло изменение в планах, что Мидж в полном порядке, и чтобы он не сбивал меня с темы. Сейчас главное в том, что Биг и Джо-Джо в плену и мы не собираемся приносить их в жертву врагам, и тем более не дадим им спуска, пока они держат наших людей в заложниках. Ещё я сказал Джонни, что выход из клики невозможен. Если он отказывается выступить завтра утром против «Алых», ну, что же, тогда я буду рассматривать его как дезертира и тогда ему лучше вообще исчезнуть из страны, потому что, когда он снова ступит на нашу землю, ему придётся нести полную ответственность. В нашей клике слишком много парней, мечтающих даже пожертвовать своей жизнью ради общего блага, у нас слишком много таких, как Биг и Джо-Джо, которые в эту самую минуту проходят через ужасные испытания во имя того, чтобы мы могли жить в справедливом и прочном мире — чтобы после этого я мог бы смотреть на дезертира с пониманием. Если он думает, что можно уйти перед боем, а потом получить от меня амнистию, он очень ошибается.
Тогда Джонни сказал, что, если придётся, он уедет хоть в Китай, но не будет участвовать в завтрашнем убийстве. Я ему сказал, чтобы он убрался.
Где Мидж, он опять спрашивает меня.
Я сказал ему, что это не его дело, раз он
