сотовый и звони своему Артему, он наверняка тебе сможет все объяснить!
– У него телефон забрали, он в СИЗО, Дарина сейчас ищет ему адвоката, – тетушка машинально потерла лоб рукой. – Знаешь, я совершенно растерялась! Я не могу поверить, что Артем способен на убийство, но ведь следствие уже нашло какие-то неоспоримые улики, раз они ему смогли предъявить официальное обвинение в убийстве? Как ты думаешь, это действительно сделал Артем? Быть может, он и Василия убил и спрятал тело? Иначе как можно объяснить его исчезновение?
– Мне пора. – Ольга хотела уехать, она совершенно не хотела обсуждать эту мрачную историю сейчас, тем более с этой противной и тупой теткой, но Вероника вцепилась в дверцу автомобиля:
– Подожди!
– Что тебе от меня надо? – несколько грубее, чем хотелось бы, спросила Ольга. – Я очень тороплюсь, понимаешь? Меня ждут в другом месте! Мне пора ехать, это ясно?
– Я вот думаю, – тетушка переминалась с ноги на ногу и выглядела жалкой, – Артем мне сказал всех уволить и объявить о банкротстве, а я не знаю, как это все сделать. Быть может, ты мне поможешь? Или, быть может, пока мне никого не увольнять, раз он теперь под следствием? Мне нужна твоя помощь!
И вот тогда Ольга начала смеяться, напряжение последних месяцев было настолько сильным, что сейчас вылилось в истеричный хохот, которого она все-таки смогла избежать тогда, в самолете. А сейчас не получилось – она смеялась, уронив голову на руль, ровно до тех пор, пока на глаза не выступили слезы. Ольга поняла, что, если сейчас не успокоится, смех превратится в настоящую истерику, а она этого не хотела.
– Помочь? – переспросила Ольга, огромным усилием воли взяв себя в руки. – Ты серьезно? Вам?
Вероника растерянно моргала глазами, глупая улыбка застыла на ее лице, она не знала, как реагировать на происходящее.
– То есть вы сначала сократили мне зарплату в два раза, и это как раз в тот момент, когда у меня слег отец, кстати, тебе ее именно тогда и подняли! Потом Артем сказал мне, что я старая дура и таких, как я, пять человек на место найти можно! Потом вы меня уволили без денег, а теперь ты! Ты! Имеешь наглость просить у меня помощи? Да ты просто рехнулась!
Ольга с силой рванула дверцу машины на себя, сдала назад и выехала со двора, а Вероника так и осталась стоять, прижимая к себе пакет с деньгами.
Вытирая слезы, Ольга смогла остановить вновь подступающую истерику, но руки до сих пор дрожали, поэтому, проехав несколько метров и скрывшись из поля зрения тетушки, она остановилась. Достала сигарету, закурила, потом вышла из машины и решила немного пройтись, ходьба ее всегда успокаивала.
Ольга прогулялась по дворику и уже собралась ехать дальше, как заметила автомобиль, очень похожий на авто мужа. Подойдя поближе, Ольга, к огромному своему удивлению, обнаружила, что это на самом деле машина Андрея, номера совпали.
– Что делает Андрей в этом дворе? – до Ольги очень медленно стало доходить, что она совершенно случайно остановилась перевести дух у дома подруги. И вот очередная случайность (не слишком ли много «случайностей» с ней происходит в последнее время?), автомобиль Андрея оказался припаркован у подъезда Виолетты.
Ольга набрала мужу и даже не удивилась, что телефон у него, как всегда, был отключен и, конечно же, поговорить с ним у нее не получилось. А еще она сразу же поняла, что здесь делает машина Андрея. Машина Андрея стоит у подъезда Виолетты, потому что Андрей сейчас дома у Виолетты. И чем они занимаются, если не валяются в постели? Например, они на дружеском обеде, Виолетта пригласила его в гости на ланч. Или Виолетте внезапно стало очень плохо, например, у нее прихватило сердце, а попросить привезти лекарства совсем некому, нет ни одного человека на земле, кроме Андрея, который смог бы ей помочь. И тогда получается, что ничего криминального и подозрительного в этом нет – ну стоит и стоит автомобиль ее мужа у подъезда ее подруги, так ведь? А это значит, что, если сейчас Ольга позвонит Виолетте и спросит у нее, что она делает, подруга (а ведь ей нечего скрывать!) честно ответит, что сейчас принимает в гостях ее мужа и они пьют на кухне чай с баранками. И ее пригласят, и они вместе обопьются этого гадкого чая по самые уши…
Ольга позвонила Виолетте, подруга ответила не сразу, и голос у нее был взволнованный и напуганный:
– Алло? Ты что-то хотела?
– Привет, Виолетта! – Ольга отошла от подъезда, чтобы ее нельзя было увидеть из окна квартиры. – Ты где сейчас? Хотела к тебе заехать.
(Выпить чаю вместе с моим мужем.)
– Я на работе, я очень занята, – Виолетта явно нервничала, – давай я вечерком тебе наберу, ладно? У тебя же ничего не случилось? Все хорошо?
– Конечно, все хорошо! – тоже нервно хихикнула Ольга. – А как иначе? Давай я к тебе на работу сейчас заеду, кофе вместе выпьем, не виделись триста лет.
– Нет! – Виолетта была на взводе. – У меня… у меня… у меня сейчас собрание, да. Вечером созвонимся! Целую! – и первая прекратила разговор.
– «А я тебя целую, к сердцу прижимаю», – напевая, Ольга подошла к подъезду Виолетты и позвонила в домофон.
– Кто там? – Или Виолетта была от рождения дура, или она просто не сообразила, почему ей только что позвонила Ольга, поэтому она ответила на вызов: – Кто там?
Домофон был без видео, Ольга закрыла рот рукой и глухо произнесла:
– Газовая служба! В подъезде утечка газа!
Виолетта ей открыла сразу же, Ольга вошла в подъезд и остановилась.
В принципе, она уже все поняла и так, пазл, как говорится, сложился: здесь и равнодушие Андрея, и его вечерние якобы тренировки в спортзале, и постоянно отключенный мобильный телефон (или она просто в черном списке), и рассказы Виолетты о том, что у нее появился любовник, и еще много чего.
Хотела ли она увидеть их вдвоем своими глазами? Именно об этом Ольга сейчас и думала – а надо ли? У нее ситуация не из легких: отец в деменции, потеря работы, еще и развод с мужем затевать? Наверное, не сейчас.
Ольга еще некоторое время постояла в подъезде, а потом вышла и поехала к отцу, она решила, что пока с нее хватит.
Она ехала и все пыталась понять, что сейчас чувствует, ей же должно быть больно, да? Муж, с которым она прожила вместе четверть века, загулял с ее самой близкой подругой. Должно быть больно, а ей опять смешно, ну честное
