ему я решила ответить первому.
«Прости, прости! Все в порядке, я осталась в ЛА еще на несколько дней. Я вчера рано заснула и увидела твои сообщения только что. Кажется, схватила небольшую простуду, но сейчас мне уже гораздо лучше».
Едва я отправила сообщение, мне пришел вызов по FaceTime.
– Мне нужно было увидеть тебя вживую, – сообщил Ной, когда открылось окошко звонка.
Я рассмеялась и заметила, что на изображении с камеры лицо у меня все еще бледное.
– Прости, пожалуйста, что заставила тебя понервничать. – Давненько никто не беспокоился о моем местонахождении, и это было непривычно и приятно. Но одновременно мне было ужасно неловко.
– Ух ты, какой роскошный у тебя номер, – заметил Ной, разглядев на заднем плане французское окно, балкон и океан. Я не стала поправлять его, потому что не хотела рассказывать, где нахожусь на самом деле. – Но если ты заболела, стоило написать мне. В кулинарии на моей улице делают лучший в мире суп с шариками из мацы, лучше даже, чем моя бабуля – только не сболтни ей, а то она надерет мне задницу. Я бы мог привезти тебе порцию.
Я снова рассмеялась – как-то летом, еще во времена колледжа, я ездила в гости к семейству Ноя и до сих пор помнила его бабулю – ураган, а не женщина. Я была рада услышать, что она все еще жива и пребывает в боевом настроении.
– Просто нужно было выспаться, – сказала я. – Мне уже лучше, правда.
– Ну ладно, тогда давай встретимся, ты задолжала мне пиво.
– Я… м-м-м…
– Завтрак! – крикнул Эш издалека.
– Это там кто? – озадачился Ной.
– Я… э-э-э… телевизор, – нашлась я. – Слушай, мне надо идти работать, но я напишу тебе попозже, будет ли у меня сегодня возможность выбраться и буду ли я себя достаточно хорошо чувствовать для этого. – Ной нахмурился, поэтому я добавила: – Но мы однозначно встретимся до моего отъезда в Бостон, и я куплю тебе выпить.
Он кивнул, но хмурая морщинка не до конца исчезла с его лба, и я не поняла, что его расстроило больше – голос Эша и моя неумелая отмазка или то, что наша встреча откладывалась.
– О, да, Ливви, Джек велел передать, если мне удастся с тобой связаться: «Оскар на щите». Тебе понятно, что он имел в виду?
– Вот дерьмо, – выругалась я и объяснила ситуацию. Ной вздохнул.
– Пообещай, что твой следующий парень не будет сногсшибательным самовлюбленным засранцем!
Я поморщилась, услышав такое точное описание Джека. И хотя теперь я понимала, что Ной все это время был прав на его счет, вслух признать это не могла.
– Я серьезно, Ливви, – продолжал Ной более мягким, ровным тоном, как будто и не думал шутить. – Пообещай мне.
– Обещаю, – ответила я, и только тогда Ной отстал от меня с этой темой.
После того, как мы закончили разговор, я задумалась, стоит ли написать Джеку и сообщить, что со мной все в порядке. Но потом вспомнила бедного маленького Оскара, который плавал в своем аквариуме кверху брюшком, – и решительно сунула телефон в карман.
Несмотря на вялость и сонливость, я отказалась от чашечки кофе, предложенной Кларой.
– Уверены? – уточнила она. – Я слышала, у вас выдалась тяжелая ночка.
Я только кивнула и вежливо улыбнулась.
Джек, конечно, был тем еще засранцем, но обычно он не ошибался насчет приступов «писательской лихорадки», и я уже на 99 % уверилась, что кофе Клары не имел отношения к моему недомоганию. Но и рисковать попусту не собиралась.
В итоге Клара повернулась к Эшу, пожала плечами с видом «ну, я попыталась» и ушла, оставив нас на кухне вдвоем.
– Я собираюсь сварить себе эспрессо, – сообщил Эш, легко и элегантно настраивая стоящую рядом с холодильником кофемашину – огромную, сложную на вид и, несомненно, предназначенную для профессионалов. – Хочешь чашечку?
– Хорошо, – смирилась я, потому что, во-первых, мне требовалась доза кофеина, во-вторых, я наблюдала за приготовлением, в-третьих, Эшу я доверяла больше, чем Кларе.
Я захватила с собой блокнот и ручку и, пока Эш готовил кофе, села на табуретку у центрального стола и перечитала вчерашние разрозненные записи: «Эмилия была потрясающей»… «связь с дю Морье?»… «Все свидетельства о Ребекке пропали в пожаре»… В этот момент ко мне подошел Эш, я подняла голову и сказала:
– Слушай, у меня вчера, до того как мне стало плохо, возник к тебе один вопрос.
Эш наклонился, поставил передо мной маленькую чашечку эспрессо на блюдце, отступил назад и улыбнулся – широкой, дерзкой улыбкой самого сексуального мужчины современности. У меня снова на секунду перехватило дыхание, но я усилием воли подавила это завораживающее ощущение.
– Вперед, спрашивай. – Он отошел, чтобы взять свою чашку, и я разглядела, что он босиком, одет в джинсы и мягкую облегающую футболку и выглядит куда более непринужденно, чем ночью в костюме и галстуке. – Сегодня в моих планах только ты. – Он улыбнулся и сел напротив. – Я сказал, чтобы меня не беспокоили по рабочим делам, разве только если на нас упадет бомба.
– Господи, надеюсь до такого не дойдет.
– Ага, в этом мы солидарны. – Он отпил эспрессо, поставил локти на стол и вздохнул. И я впервые задумалась – а ему вообще нравится такая жизнь? Нравится ли вести бизнес, оставшийся от деда, нравится ли жить в таком большом доме одному? Возможно, тот факт, что он был так добр ночью, когда мне стало плохо, вызвал у меня волну ответного сочувствия. Подходила ли ему подобная экстравагантная жизнь? А его бабушке? А Анджелике?
– Так что ты хотела спросить? – напомнил Эш.
Я прокашлялась.
– Фотографии, которые ты мне вчера показал, дневники, отправленные на экспертизу – как они все уцелели при пожаре? – Я говорила мягко, почти робко, помня его вчерашнюю реакцию.
– А-а-а. – Он кивнул, улыбнулся и отпил еще кофе. Я с облегчением выдохнула, увидев, что эта ветка расследования не вызывает у него раздражения. – Их там не было в этот момент. Бабушка Эмилия проводила лето в доме у озера, но жили они в другом доме, в долине, ближе к складу в Бербанке, откуда дедушке было удобнее добираться до работы.
– Погоди, ваша семья владеет одним и тем же складом уже более девяноста лет? – удивилась я.
Эш кивнул.
– Типа того. Точнее, в одном и том же месте. Примерно десять лет назад, когда компания перешла ко мне, мы разобрали старый склад и построили на его территории новый, в пять раз больше. С тех пор я добился
