же лишь брал на себя роль палача… Я не смог придумать более жестокого наказания. Сами того не зная, эти люди сделали то же самое со мной.
Дверь в кладовку распахнулась – в зал вышли Карузо, Димазе и два агента. Спрятавшись в соседней комнате, полицейские слышали каждое слово признания мужчины.
Ничуть не удивленный, Скалабрини улыбнулся и покорно встал, надев свое черное пальто. Тяжелое и простое, оно словно давило ему на плечи.
– Я готов, – сказал он следователям.
– Последний вопрос, – вмешался Марцио. – Первое преступление… Если бы Винчис выбрал ребенка вместо жены, что бы вы сделали?
– Убил бы отца, оставив мать и сына в живых, – признался Скалабрини.
Ответ приободрил Марцио. Он протянул ему шляпу, которая лежала на кресле.
– Оставьте ее себе. Я хочу, чтобы вы помнили меня… И я от всего сердца прошу у всех прощения. Мне не хотелось вовлекать вас в дело, но обстоятельства не оставили иного выбора. Я знал, что вы догадаетесь. Это был лишь вопрос времени.
Брат Раймондо заплакал. Скалабрини подошел к нему и положил руку на плечо в знак утешения.
– Навещайте иногда мою дочь, отче. Я буду очень благодарен.
– Обязательно, не сомневайтесь, – ответил монах. – Я буду навещать и вас.
– Мы тоже, – пообещал Марцио.
Карузо шагнул вперед с наручниками. Витторио понял, что время пришло, и кивнул.
– От всего сердца благодарю вас за время, которое мы провели вместе. Мне было очень хорошо с вами. Передавайте привет Председательнице.
Потрясенные и растроганные, читатели смотрели, как полицейские уводят их друга. Оставшись одни, Жиза, Камилла и брат Раймондо вопросительно уставились на Монтекристо. Марцио пришел в себя, лишь когда Мисс Марпл и Пуаро в столь редком порыве нежности и любви начали тереться о него, словно пытаясь утешить.
Заметив растерянные взгляды, владелец книжного произнес:
– Давайте напьемся в баре. Возражения не принимаются.
В итоге Марцио набрался храбрости и пригласил ее в «Ле Террацце», один из самых шикарных ресторанов в городе, с потрясающим видом на бухту Каламоска. Этот великолепный залив был защищен от ветра двумя величественными мысами: Капо Сант-Элия на востоке, со старинным маяком и типичной башней испанской постройки, и Селла-дель-Дьяволо на западе, который с высоты оберегал маленькую бухту, сверкающий песочный пляж и прозрачную воду изумрудных оттенков, уходившую до горизонта и вселявшую в любого удивительное чувство свободы.
Сидя на террасе между небом и морем, Монтекристо смотрел на закат, обдумывая «дело об убийствах песочных часов». Хотя с ареста Скалабрини прошла неделя, он до сих пор отказывался верить в эту грустную правду.
– Привет, Шерлок, – сказала Анджела, садясь за столик, который Марцио забронировал по совету официантов, самый лучший, с пейзажем, от которого захватывало дух. – Куда это ты собрался в таком виде? Тебя взяли в банк? Ох, наконец-то настоящая работа…
Владелец книжного с улыбкой повернулся к ней. Ради этой встречи он побрился и даже подстригся. Потратил кругленькую сумму на современный, но элегантный костюм и рубашку, которая облегала его худощавую вытянутую фигуру. Впервые за долгое время Марцио выглядел на свой возраст, а не на десяток лет старше.
– Я думал, ты не придешь.
– Женщин всегда приходится ждать. Ты уже должен был понять это, – заявила суперинтендант, взяв тарталетку, фирменную закуску этого ресторана. Они заказали устрицы и просекко и молча наслаждались волшебной атмосферой. Вечер сгущался, и небо темнело. Из колонок играла энергичная Pyro группы Kings of Leon.
– У нас несколько поводов для праздника, – заявила Димазе, подняв хрустальный бокал.
– Да? За что мы пьем?
– Начнем с раскрытого дела. Мы еще не отпраздновали это.
– Здесь нечего праздновать, Анжи. Убийца был среди нас…
– Я знаю, но его нашли вы.
– Слабое утешение.
– В общем… За «следователей по вторникам».
Они ударили бокалами и сделали по глотку.
– Второй тост, – объявила Димазе.
– Боже… Ты решила напоить меня… Что ж, валяй.
– Наш начальник пообещал меня повысить. Благодаря тебе я скоро стану старшим суперинтендантом.
– Поздравляю, Анжи. Ты действительно это заслужила.
– В первую очередь я хочу поблагодарить тебя, Марцио. Ты и в самом деле оказался… незаменимым.
Последнее слово оправдывало кольцо, которое владелец книжного держал во внутреннем кармане пиджака и которое навесило на него как минимум два дополнительных года огромных долгов.
– Незаменимый… – повторил Марцио. – Мне нравится… Кстати говоря, я хотел кое-что сказать тебе.
– Надо же! Я тоже, – радостно заявила Анджела.
– Говори.
– Нет, сначала ты.
– Ну что ты. Дамы вперед.
– Хорошо. Закрой глаза.
– В каком смысле?
– То есть? Просто закрой глаза. Зажмурься. Сделай так, чтобы ничего не видеть. Стань слепым на несколько…
– Я понял, понял, шутница. – Марцио послушался. – Ты ведь скажешь, когда я могу открыть их?
– Подожди секунду… Еще чуть-чуть. Всё. Можешь смотреть.
Владелец книжного открыл глаза и уставился на руку, которой улыбающаяся Анджела размахивала в паре сантиметров от его носа. Руку, на которой было невозможно не заметить кольцо с бриллиантом, сверкавшее, как все звезды на небе.
Монтекристо окаменел.
– Тебе нравится? Фабрицио сделал мне предложение, и я сказала да, – восторженно сообщила Анджела.
– Фабрицио? – недоверчиво переспросил Марцио. – Но… вы же расстались?
– Да, но мы помирились, и наконец он решился на шаг, который я ждала целую вечность. Ох уж эти мужчины…
Марцио почувствовал себя абсолютным идиотом. Ему хотелось исчезнуть, раствориться в воздухе, словно призрак, но он застыл на месте и не сводил глаз с украшения, которое наверняка стоило в десять раз дороже его никчемного колечка.
«Как же ты жалок, – подумал он. – Как ты только мог подумать…»
– Ты выглядишь потрясенным.
– Так и есть.
– Разве ты не рад?
– Рад? Конечно… Конечно. Просто я не ожидал.
– Я тоже. Но сейчас я скажу тебе кое-что еще, и ты удивишься еще больше.
– Ты беременна? – тут же спросил Марцио.
– Не говори ерунды! Подними бокал…
– Анджела…
– Ну же, подними бокал.
Очарованный взглядом этих голубых глаз, Монтекристо машинально послушался.
– Много ли ты знаешь о свадьбах? – спросила Анджела.
– Достаточно, чтобы держаться от них подальше.
– Идиот… Ты ведь знаешь о подружках невесты, свидетелях и прочем?
– Может, я похож на дикаря и нередко веду себя именно так, но я такой же человек, как и все. Я знаю, что такое свадьба, Анжи.
– Отлично. Потому что я хочу, чтобы ты был моим свидетелем.
Марцио поперхнулся.
– Прости… Что ты сказала?
– Я хочу, чтобы ты был моим свидетелем.
Марцио кивнул и выдавил улыбку. Не такое уж простое дело, ведь он пригласил Анджелу, чтобы признаться в своих чувствах, а теперь ему хотелось броситься с обрыва Каламоска в надежде, что чайки съедят его останки и навсегда уничтожат следы его присутствия на планете.
– Что скажешь? Ты согласен?
Развеселившись, Монтекристо тряхнул головой, встал и крепко обнял ее.
– Конечно согласен. Большое спасибо, что подумала обо мне, Анжи, – прошептал он ей на ухо, а потом поцеловал в лоб. – Я буду рад поддержать тебя в этот день.
– Ты мой лучший друг. Разумеется, я подумала о тебе.
– Конечно. Я очень польщен.
Они снова чокнулись проклятыми бокалами, и, когда владелец книжного проглотил просекко, оно обожгло горло, словно желчь.
Их бокалы опустели. Анджела позвала официанта и повернулась к Марцио.
– А ты?
– Что я?
– Что ты хотел сказать?
Марцио пожал плечами и мотнул головой.
– Ничего. Кое-что по делу, но теперь, после такой прекрасной новости, мне не хочется говорить об этом. Лучше о хорошем.
– Точно. Кстати, мне не терпится показать тебе свадебное платье! – восторженно воскликнула Анджела, сжав его руку.
Когда официант подошел к ним, Анджела заказала еще один бокал просекко. Марцио, знавший, какой ужасный вечер его ждет, взял виски. Двойной. Чистый. Без льда.
– Самый крепкий, – уточнил он.
Взглянув в его грустные глаза, официант понял, что на самом деле Монтекристо нуждался вовсе не в выпивке, а в лекарстве для души. И все же, передав заказ бармену, он попросил его не жадничать. Бармен кивнул и плеснул гораздо больше положенного, и за это Марцио был как никогда благодарен.
