заметил Усачев. – Думаю, хотел задушить тесемкой, а потом сообразил, что сподручнее тросиком.
– Но ведь его надо было приготовить и принести. А все указывает на то, что убийство было спонтанным. Трудно представить, что убийца, кем бы он ни был, носит в кармане пиджака или брюк металлический трос. Да, кстати! – спохватилась Ульяна. – Где вы нашли фартук?
Богданов неспешно прошелся по комнате и, словно рассуждая, заговорил:
– Для начала я, как и обещал, поговорил с Тягачевым. Он сообщил, что выбросил фартук в мусорный контейнер.
– Тот, что за главным корпусом?
Утвердительно кивнув, Богданов продолжил:
– Я взял двоих человек из охраны (спасибо Дюкову), и мы перерыли весь мусор до самого дна.
– А разве мусор в эти дни не вывозили?
– По счастью, нет. Мне объяснили, что до заезда отдыхающих контейнер забирают раз в неделю. После открытия мусор будут вывозить ежедневно.
– Выходит, нам повезло, – проговорила Ульяна.
Богданов с удивлением взглянул на нее и показательно вскинул брови:
– Вы не расслышали? Фартука там не было!
– А это что?! – Ульяна с вызовом указала на фартук.
– Все дело в том, что он был в другом месте, – деликатно вмешался Усачев. – Его случайно обнаружила костюмерша среди одежды в гримвагене.
– Полагаю, что фартук оказался там во время убийства, – дополнил Богданов. – Просто мы его не искали. – Он посмотрел на криминалиста: – Федор Кузьмич, сделай все, чтобы выяснить, нет ли на нем частичек биоматериала. Я понимаю, что он прошел через много рук. Найди все, что есть, а дальше действуем методом исключения. Другого нам не дано.
– Сделаю все, что смогу. – Криминалист аккуратно сложил фартук и поместил его в полиэтиленовый пакет. – А пока до свидания.
Усачев вышел из комнаты, и они остались вдвоем. Немного помолчав, Богданов шлепнул на стол тонкую брошюру.
– Каталог ритуальной службы «Память». Смотрите.
Ульяна перелистала его:
– Венки и гробы?
– По этому каталогу они работали на протяжении пятнадцати лет, начиная с девяносто пятого года. И, если внимательно посмотреть, то можно заметить: на всех артикулах гробов под крышкой есть черная лента.
– Значит, Кирсанов не ошибся, – удовлетворенно подытожила она. – Гроб Гуртового подменили, когда автомобиль заезжал в Старую Кущу. Осталось найти водителя.
– Ну да… – проронил Богданов. – Дело за малым. Гаврилов уехал в Ярославль, а мне хоть разорвись.
– Могу это взять на себя.
– Ладно вам… – Богданов взглянул на нее особенным, мягким взглядом, затем протянул руку и с нежностью тронул за плечо. – Вы и так много сделали. Найду его сам.
Ульяна резко отстранилась и, чтобы сгладить неловкость, спросила:
– Где сейчас Тягачев?
– Уехал на процедуры. – Богданов тоже сделал вид, что ничего не случилось, и с сожалением обронил: – В последние дни он сильно сдал.
Это началось еще до того, как Ульяна уснула. Она долго ворочалась в постели, мысленно перебирая моменты, которые нужно обдумать. Наряду с этим в голову непрошено приходили воспоминания. Явь перешла в сон, и это не принесло облегчения, ей привидилось, будто она тонет.
Наверное, это была река с приснопамятным названием Тоска, других водоемов в округе не имелось. Впрочем, с таким же успехом этим водоемом мог оказаться бассейн. Не это главное. Главное, что она тонула, выталкивала себя на поверхность, жадно хватала воздух и снова уходила под воду. Она бы так и пошла ко дну, если бы вдруг не почувствовала, как ее хватают сильные руки и тянут наверх. С этой минуты в ней поселилась полная уверенность, что все закончится хорошо.
Ульяна запомнила сон и перебирала в уме подробности, когда собиралась на завтрак. Надежда работала (из-за ее двери доносилась английская речь), так что завтракать Ульяна отправилась в одиночестве.
Завтрак, по обыкновению, был накрыт на террасе, но времена многолюдных застолий давно закончились. Заметив за дальним столиком Дюкова, Ульяна поманила рукой, он взял тарелки и пересел к ней.
– Доброе утро, Ульяна Сергеевна. – Степан достал из-под мышки папку и протянул ей. – Это вам Вера передала.
– Что здесь?
– То, что вы просили, – результаты проверки и копии документов. То, что касается Флеера.
– Ах вот как? Уже?
– Вера сказала, можете ей звонить в любое время.
– Разве она не на работе?
Степан Дюков отложил вилку и медленно произнес:
– Веру с «Технопласта» уволили.
– Кто? Когда?!
– С сегодняшнего дня по приказу Тягачева.
– Какая формулировка в приказе? – Ульяна заговорила холодным тоном, сдерживая бурлившее в ней возмущение.
– За превышение полномочий, самоуправство и нарушение служебной этики.
– И все это связано со мной?
Степан кивнул:
– Думаю, кто-то из бухгалтерии настучал, что вы приходили. Знаете, как это бывает в женском коллективе?
– Знаю. – Ульяна отодвинула тарелку, достала телефон и набрала номер Дюковой. – Вера?
– Здравствуйте, Ульяна Сергеевна! – ответила та и с ходу начала говорить: – Вы оказались правы. Флеер получал откаты с каждого договора. В некоторых случаях стоимость закупаемых товаров вдвое превышала рыночную. Все выводы вы найдете в отчете.
– Спасибо, Вера. Но я звоню не за этим. Правда, что вас уволили?
– Правда.
– Вы связываете увольнение с моим поручением?
– Скорее всего, да.
– Спасибо, этого мне достаточно. – Собравшись отключиться, Ульяна вдруг спохватилась: – Да! Спасибо за отчет! Я очень его ждала!
Поднявшись из-за стола, она ответила на немой вопрос Дюкова:
– Я не хочу завтракать.
– Не стоит вам огорчаться… – начал он.
– Стоит! – оборвала она Дюкова. Потом, не присаживаясь, вдруг сказала: – Давно хотела расспросить вас про тот случай, когда в реке тонул оператор киношников.
– А-а-а, – протянул он. – В тот, первый раз его вытащил наш рабочий.
– Герман, кажется?
– Он. Что именно вас интересует?
– Как все произошло?
– В деталях не знаю. Но вроде Герман сидел на берегу, увидел, что тонет человек, и бросился на помощь.
– Была ночь, – тихо проронила она.
– Так точно, – с готовностью подтвердил Дюков.
– Как же он мог увидеть?
Степан озадаченно помотал головой.
– Этого не скажу. Поговорите с ним сами.
– Как? Он же глухонемой.
– Герман мужик неглупый, читает по губам и отвечает, пусть не совсем понятно.
– Короче, случай не безнадежный? – Уходя, Ульяна кивнула: – Спасибо!
– И кстати! – крикнул ей вслед Степан. – Пост у реки поставлен!
Ей не высказали ни одного слова упрека. Ее не заставили объясняться и не предъявили претензий. Но холодным рассудком Ульяна понимала, что виновата. Из-за нее Вера потеряла работу, но выполнила данное ей поручение. От этого было еще больнее и горше.
Ульяна гнала машину, неслась вдоль бетонного забора «Технопласта». Она заранее позвонила секретарше Тягачева и, узнав, что он в кабинете, велела заказать для себя пропуск.
Поставив цель, Ульяна уповала на эффект неожиданности. Добравшись
