Он знал, что сестра не выносила разговоров о том, что происходит в их семье, но не удержался. Лиза неопределенно хмыкнула и немедленно заговорила о другом:
— Сашенька, помнишь, ты говорил, что очень хочешь компьютер?
Мальчик невесело засмеялся:
— Да, но я никогда его не получу. Представляешь, я все лето проработал… а отец… забрал мои деньги.
— А сколько стоит компьютер? — перебила его сестра.
— Мне все равно бы не хватило.
— Я не спрашиваю, сколько ты заработал! Я спрашиваю, сколько стоит то, что ты хочешь? — Она начала сердиться.
— Н-ну… не знаю. «Тройку» с подержанной «вэгэашкой» можно купить долларов за двести — двести пятьдесят… — Тема эта мальчика очень волновала, и он мог обсуждать ее часами, но у Лизы времени не было.
— Сашка! Если я дам тебе полторы тысячи долларов? Хватит, чтобы купить новый и получше? И чтобы с этой… ва… вагошкой?
Мальчик потерял дар речи.
— Ну что ты молчишь? Хватит? — нетерпеливо переспросила старшая сестра.
— Хва… — Он поперхнулся. — Лиз, ты что? Банк ограбила?
— Собирайся и быстро ко мне! — тоном, не терпящим возражений, заявила она.
— Через полчаса буду!
Лиза повесила трубку и уселась на диван. Как ей повезло, что брат оказался дома! Она все устроит так, что Андрей и не узнает.
Брат — единственное существо на свете, которое она по-настоящему любила. Она сама вынянчила его, когда была еще сопливой девчонкой.
Она спешила поделиться с мальчиком радостью. Разумеется, можно было подождать и до вторника и еще сколько угодно, но… Что понимает Андрей, этот взрослый мужчина с очерствевшей душой? Спешите делать добро! Спешите дарить радость!
Разве он способен понять, что раньше она могла дарить брату только дешевые конфеты и игрушечные машинки ко дню рождения? Машинки… Теперь она купит брату настоящую машину! Хоть «мерседес»! Но сначала пусть исполнится его самая заветная мечта. С каким восторгом он рассказывал о том, что его иногда приглашают в гости друзья, у которых есть компьютеры. И иногда дают чуть-чуть поиграть. Он даже в школе выбрал… Как это теперь называется? Профессиональную подготовку, связанную с компьютерами. И говорил, что ему очень трудно. Ну нельзя же учиться играть на пианино, не имея инструмента?
Как хорошо, что Заварзин уехал навестить Славика! Он бы ни за что не разрешил ей… О Господи! Славик. Бедный Славик!
Лиза вдруг с ужасом осознала, что почти перестала беспокоиться о друге, что мысли о подарке брату вытеснили из ее головы все остальное, даже воспоминания о нелепо погибшей Свете…
В дверь позвонили.
«Неужели Сашенька? Ведь прошло только десять минут?» — Она поспешила в прихожую.
— Кто там?
— Милиция. Батурина Елизавета Павловна? — услышала она незнакомый мужской голос.
— Да… — неуверенно отозвалась она.
— Будьте добры, откройте дверь. Я хотел бы задать вам несколько вопросов.
Она почувствовала, что покрывается холодным потом.
— Нет.
— Что значит — нет? — удивился человек за дверью.
— Не открою.
— Елизавета Павловна, но я должен поговорить с вами, — начал увещевать ее незнакомец. — Я занимаюсь расследованием убийства Светланы Ерохиной, и мне просто необходимо…
— Я приду. Во вторник.
— Елизавета Павловна, давайте я свое удостоверение к «глазку» поднесу…
— Ага! Я сунусь, а вы из пистолета!
— Вы что, издеваетесь? — возмутился представитель власти.
— Нет.
— Ну так откройте!
— Нет.
— А если я приду с вашим участковым? — опять принялся уговаривать пришелец.
— Я его не знаю. — Лиза оставалась непреклонной.
— И что нам делать?
— Не знаю.
— Но мне надо с вами поговорить… — не сдавался мужчина.
— Говорите.
— Через дверь?
— А что? Давайте через дверь.
— Ну ладно… — с угрозой сказал он. — Я вас под конвоем на допрос приведу.
— Если дверь откроете, — вредным голосом ответила Лиза.
— Безобразие!
Девушка прислушалась к удалявшимся шагам. Не слишком ли смело она разговаривала? И что ей за это будет? Если, конечно, к ней и правда приходили из милиции. А если убийца? Нет, без Андрея она ни с кем разговаривать не станет! Интересно, ушел этот тип? Или только сделал вид?
А вдруг он правда убийца?
Лиза прижалась лбом к холодной двери и прикрыла глаза.
— Мне сказали, что Марков пришел в себя. Я хотел бы его увидеть. — Заварзин дошел уже до заведующего отделением, упорно повторяя, что он не только друг пострадавшего, но и частный детектив, ведущий расследование по делу о покушении.
Врач — пожилой утомленный мужчина — смотрел на него как на назойливую муху и твердил, что его неправильно информировали, что Марков в себя не пришел, что около него дежурит медсестра и она, в соответствии с указаниями товарища из милиции, обязательно запишет, если он что-нибудь скажет. Правда, Марков несколько раз открывал глаза, но ненадолго. Состояние тяжелое, кризис еще не миновал. Так что волновать больного категорически воспрещается.
Заварзин настаивал, уверяя, что медсестра — это, конечно, прекрасно, но он — друг пострадавшего, прекрасно его знает, может что-то понять по едва заметному жесту, на который никто и внимания не обратит. Наконец завотделением сдался и сам проводил детектива к отдельной палате, в которой лежал Слава Марков. Около двери стоял вооруженный парень в камуфляже. Он молча загородил дорогу и исподлобья уставился на Заварзина.
— Слушай, друг… — начал было Андрей, но его немедленно окликнули.
— Това… Господин Заварзин?
Он оглянулся. К нему, широко улыбаясь, приближался молоденький лейтенантик.
— Лейтенант Карасев! — отрекомендовался он.
— Андрей Заварзин, — сказал в ответ детектив, выжидающе глядя на парня.
Тот слегка смутился:
— Можно просто Кирилл. Сергей Сергеевич очень много о вас рассказывал. Ставил в пример…
— Прекрасно. Ну и что вам от меня нужно, Кирилл?
— Капитан Тарасенков приказал, чтобы я… Чтобы мы… Чтобы вы… — Лейтенантик окончательно запутался.
— Чтобы что? — не без иронии поинтересовался Заварзин.
Карасев махнул охраннику рукой:
— Пропусти! — и опять повернулся к Андрею. — Капитан Тарасенков считает, что на Маркова может быть совершено повторное покушение, и приказал организовать охрану. Он велел дать вам возможность увидеть его, но я должен при этом присутствовать…
— Да ради Бога! — сразу согласился Андрей, хотя и надеялся переговорить со Славой без посторонних. Впрочем, врач сказал, что речь к пострадавшему еще не вернулась.
— Я здесь, кажется, уже не нужен? — поинтересовался заведующий отделением.
— Благодарю за внимание и помощь, — чопорно произнес Заварзин.
— А-а… — отмахнулся медик и удалился, спеша вернуться к своим делам.
Тем временем охранник отворил дверь в палату.
Андрей приблизился к кровати, на которой лежал Слава.
Бледный, с плотно замотанной бинтами головой, опутанный проводами и шлангами, окруженный разнообразной аппаратурой, веселый Гусар являл собой жалкое зрелище. Глаза его были закрыты, но веки подрагивали.
Молоденькая сероглазая сестричка, сидевшая возле кровати, поспешно встала.
— Он в сознании? — тихо спросил Андрей.
— Нет.
— Я подожду? — В голосе детектива звучало скорее требование, чем просьба.
Медсестра пожала плечами.
К огромному удивлению Лизы, которая, когда зазвонил телефон, долго колебалась — брать или не брать трубку — ей позвонила Наталья Викторовна.
Она говорила как-то странно — то ли стесняясь, то ли торопясь.
— Лиза, голубушка, у нас ведь всегда были с тобой хорошие отношения? — начала она после обмена приветствиями.
— Д-да… Разумеется.
— Лиза, мы, конечно, над тобой посмеялись тогда… Но… Скажи, это правда, что ты наследство получила?
— Н-ну не совсем еще… — начала девушка, но начальница ее перебила:
— Деточка, выручи меня? Речь идет о совершенно смешной сумме… Мне просто необходимо найти пятьсот долларов… Просто необходимо! Мой внук… Понимаешь, он не поступил в институт, и ему грозит армия… Я… Я… У меня есть четыре с половиной тысячи, а надо пять… — Наталья Викторовна вдруг зарыдала. — Я боюсь. Если его убьют в Чечне… Я жить не буду!
— Но там же все кончилось.
— Я в это не верю! И потом, какая разница? В Чечне или Таджикистане? Пойми… Этот мальчик… У меня нет никого дороже!
— Наталья Викторовна! Не плачьте! Я дам вам пятьсот долларов. Вы можете прийти прямо сейчас?
— Да, конечно!
«Надо было тысячу просить! Вдруг этот чертов врач больше потребует?» — отругала себя Наталья Викторовна, повесив трубку, и помчалась к столь неожиданно разбогатевшей подчиненной.
