Я уже хотела возразить и объяснить, почему взялась расследовать исчезновение Фрэйдл, но передумала. Какой смысл убеждать двух следователей, что для выслеживания убийцы Фрэйдл им нужны услуги матери-домохозяйки, на досуге упражняющейся в раскрытии преступлений? Я почувствовала легкое раздражение. Почему эта женщина не могла просто сказать «спасибо» и заверить меня, что проведет тщательнейшее расследование? Зачем нужно делать мне предупреждение, словно хулигану-подростку, который топчет ее газон?
Кивнув, я поднялась с кресла.
— Если вам больше ничего не нужно, детектив, я бы хотела вернуться к своим детям.
— Вы меня поняли, миссис Эпплбаум? — переспросила детектив Блэк, тоже вставая.
— Конечно, детектив. Разрешите проводить вас и вашего напарника.
Я выставила их обоих за дверь и завернула в кабинет Питера, располагавшийся в задней части дома. Я высунулась из окна во двор и крикнула:
— Все чисто.
Пока моя семья топала наверх по ступенькам, я разглядывала кабинет Питера. На каждой полке стояли рядами игрушки — куклы-солдатики, по большей части коллекционные, и все в отличном состоянии. Да, Питера, заядлого коллекционера, скоро ожидала встреча с жестокой действительностью. Руби никогда не обращала особого внимания на игрушки Питера, но в ближайшем будущем интерес к папиному кабинету проснется у Исаака, и с майора Мэтта Мэйсона будет сорвана оригинальная упаковка 1969 года.
Я решила старательно проигнорировать предупреждение следователей и сделать пару звонков. Я пообещала Ари и Йосе, что, если мне что-то станет известно о Фрэйдл, я с ними свяжусь. В отношении Йоси у меня, конечно, были некоторые сомнения, но вот в невинности Ари я не сомневалась. Зато его дядюшки у меня доверия не вызывали.
Я застала Ари в иешиве и как можно более мягко постаралась рассказать ему о смерти невесты. Несколько минут парень ошарашенно молчал в трубку. Наконец он заговорил:
— Возможно, это послание.
— Простите? — не поняла я.
— Думаю, На Shem хочет сказать, что мне не стоит жениться.
— Ари, — возразила я, — не думаю, что смерть Фрэйдл — это послание Господа. Ее убил какой-то мерзавец. Да, еще. Скоро с тобой захочет пообщаться полиция.
Кажется, Ари не удивило то, что я заложила его копам. Наоборот, он заявил, что с радостью окажет посильную помощь полиции, и даже взял у меня телефон следователя, сказав, что позвонит ей немедленно. У меня сложилось впечатление, что у этого парня все получится. Даже в запутанной ситуации он отдавал себе отчет, что хорошо, а что плохо. Он не только мог, но и хотел отвечать за свои действия и поступки. Я не знала, какой путь он изберет, но чувствовала, что своей жизнью он сможет гордиться.
Йосе я не дозвонилась и вместо этого решила поговорить с Элом Хоки, рассказать ему последние новости. Его жена сообщила, что он сейчас на городской площадке для гольфа и дала мне его сотовый.
— Хоки! — прорычал он в трубку вместо «привет».
— Привет, Эл. Это Джулиет.
— Джулиет? Какого черта ты звонишь мне, когда я играю в гольф? Ты что, хочешь сбить мне удар?
Когда мне нужно поднять настроение, я всегда могу рассчитывать на бурную реакцию Эла.
Я рассказала ему о Фрэйдл и о том, как нашла ее тело.
— Хочешь, чтобы я сделал пару звонков и выяснил, что у них интересного?
— Было бы здорово, — обрадовалась я. — Мне кажется, сами копы не станут распространяться о деталях текущего расследования, — и я пересказала ему разговор с детективом Блэк.
— Я ее знаю. Любому мужику яйца открутит.
— Эл, — шикнула я.
Ну просто образец политкорректности.
— Да ладно тебе, не кипятись. Я имел в виду, что у вас с ней много общего. Я тебе перезвоню, — и он повесил трубку.
Эл связался со мной через час и предложил заехать ко мне после ужина и рассказать, что он там выяснил. Я удивилась. С чего вдруг он решил тащиться из Вестминстера, маленького городка по дороге в графство Оранж, как Эл окрестил свой дом, ко мне на Хэнкок-Парк? Тем не менее я была счастлива лицезреть его воочию. Мы давно не виделись.
Мой старый следователь и Питер неловко поздоровались. Не то чтобы они не любили друг друга. Просто они представляли два разных биологических вида. Эл не понимал моего непрактичного мужа с длинными волосами и в очках, придававших ему еще более чувственный вид, который зарабатывал себе на жизнь сценариями о каннибалах, человекоподобных андроидах и подростках-суккубах. Питер же был далек от этого мужчины средних лет со стрижкой ежиком и наколками морского десантника, в доме у которого валялись пиратские копии съемок Запрудера[49] и книги с названиями типа «Разоблачение трехстороннего комитета». Мужчины пожали друг другу руки и обменялись неловкими фразами о шансах «Доджерс» на победу в этом сезоне. Конечно, о чем еще могут говорить мужчины, как не о спорте?
Затем Эл повернулся ко мне и спросил:
— А где эти твои дети?
— Руби спит. По крайней мере, она в кровати. А Исаак в прыгунке «Джонни прыгай вверх».
— Джонни что вверх? — удивился Эл.
— Ну, знаешь, такая качающаяся штуковина. Ни разу не видел? Ее вешают в дверном проеме, сажают туда ребенка, и он прыгает вверх-вниз. В ней малыш несколько часов даже не шумит.
В качестве иллюстрации к этому объяснению Исаак подпрыгнул пару раз и засмеялся.
— Хитрая конструкция, — сказал Эл, обходя Исаака.
— Знаешь, — усмехнулась я, — если бы ты позволил наконец своим дочерям выйти замуж, у тебя могли бы быть внуки, и у них могла бы быть точно такая же хитрая конструкция.
О том, как Эл отшивал ухажеров своих трех дочерей, ходили легенды. Девушки еще жили с родителями, хотя им всем уже за двадцать.
— Да я и не против, если хотя бы одна из них приведет в дом нормального мужика, а не кусок дерьма, простите мой французский. Я даже не пожалею чековую книжку и закажу свадьбу с оркестром в ресторане. Нет, честно, Джулиет. Ты бы видела этих молокососов! Кольца в носу. Да что там, стыдно сказать, кольца в сосках!
Питер смущенно прикрыл левую бровь с пирсингом.
— Э… дорогая. Пойду поработаю, если не возражаешь, — поспешно сказал он.
— Иди, милый. Кстати, Питер, может, покажешь Элу свой гвоздь в пупке?
Эл аж побледнел, а Питер несчастно закатил глаза.
— У меня нет гвоздя в пупке. Очень смешно, Джулиет, — и он вышел из комнаты.
— Так есть или нет? — в ужасе переспросил Эл.
Я лишь загадочно улыбнулась.
И тут я вспомнила, зачем он приехал.
— Слушай, мы уже столько времени сидим здесь и шутим. Лучше расскажи, что ты узнал о Фрэйдл.
Эл плюхнулся на диванчик и закинул ноги на кофейный столик.
— Устраивайся поудобнее. Может, хочешь чего-нибудь выпить? Кофе, чай?
— Чай? — возмутился он. — Может, пива? Это как-то по-американски.
— Сейчас посмотрю. — Порывшись в холодильнике, я обнаружила бутылку «Сэма Адамса», оставшуюся с прошлогодней вечеринки. Я сняла пробку и принесла пиво Элу. — Сойдет?
Он сделал большой глоток, икнул и удовлетворенно выдал:
— Отлично.
— Ну, что выяснил?
Опустившись в кресло напротив, я глянула, как там Исаак. Малыш самозабвенно жевал один из ремешков, удерживавших его в воздухе.
— Я поговорил с Толстяком Ролли Роллинсом, детективом из департамента, к которому относится Хэнкок-Парк. Он мой старый приятель. Официальной версии пока нет, но медэксперт еще на месте установил, что у девочки сломана шея. И еще она ударилась головой.
— И что именно стало причиной смерти?
— Пока неясно, но Толстяк Ролли сказал, что она, видимо, упала с лестницы и ударилась головой о каменный пол.
— Упала с лестницы? А потом удачно приземлилась прямо в морозильник, который сам взял и включился?
— Возможно, ее кто-то толкнул.
— А не могли ее ударить по голове?
— Наверное, могли. Я только пересказываю тебе, что Толстяк Ролли слышал от офицеров, выезжавших на место преступления. Медэксперт сказал, похоже на падение.
— Ладно. А время смерти уже установили?
— Определить это на месте было невозможно. Тело ведь лежало в морозильнике.
— А Толстяк Фредди…
— Ролли, Толстяк Ролли.
— А Толстяк Ролли не сказал тебе, есть ли подозреваемые?
— Нет. Но, Джулиет, в таких случаях убийцу ищут среди членов семьи.
Это я знала. Большинство жертв погибает от рук своих близких, а в данном случае все обстоятельства смерти Фрэйдл напрямую указывали на ее семью. Ее тело нашли в доме. Ее родители не стали обращаться в полицию. Все это выглядело чертовски подозрительно.
Я рассказала Элу об Ари, его дядюшках и своей последней встрече с Йосей.
— И чего ты теперь хочешь? — поинтересовался Эл.
— Не знаю. Наверное, ничего.
