Легкие прикосновения, обещающие куда более страстные, игра, дразнилки, пока я сама не сделала первый шаг. Может, Ларс этого и добивался? Не просто ответной страсти, не только моей готовности раскрепоститься, когда он создает для этого условия, а именно первого шага с моей стороны. Не нужно ждать, когда Ларс даст знак, что желает меня, больше того, не нужно вообще думать об этом знаке. Я хочу его, значит, могу действовать, как и он – поцеловать, ласкать, взять, наконец!
Понимание этого было настоящим открытием, пуританское воспитание где-то внутри меня сдаваться не желало. Противный джинн вопил на ухо, что девушка должна идти на поводу у мужчины, следовать его желаниям, а не диктовать свои. Я в очередной раз пригрозила отсталому джинну страшной карой, если не заткнется, и буквально впилась в Ларса. Какого черта?! Я его люблю, хочу и вовсе не должна этого скрывать! Дверь в спальню закрыта? Закрыта. Значит, здесь властвует распутница.
Ларс вовсе не был против, он выдал излюбленное Бритт «Вау!».
– Вот это другое дело, а то изображает скромницу…
– Ларс!
– Да, дорогая.
В глазах снова чертики выплясывали джигу. Со мной мой Ларс, прежний, любимый и любящий. Я счастлива. Но почему же где-то внутри упорно росло предчувствие неприятностей? Я обещала джинну, снова вмешивающемуся в мою жизнь, в следующий раз оставить дома одного или вообще отдать на растерзание Бритт, но дурное предчувствие от этого никуда не делось. Видно, джинн тут ни при чем.
Ларс пару раз не позволил мне нырнуть с головой и нахлебаться воды.
– Эй, заниматься сексом на дне мы не договаривались! Я не способен задержать дыхание на час. Линн, решено, в следующий раз наденем акваланги.
Только акваланга нам и не хватало, все остальное уже пробовали!
Оказалось, не все, главное испытание в Дубае я еще не прошла…
Это не секс, это любовь. Разница такая же, как между облаками, отраженными в луже и плывущими в небе. Мы были в небе.
Потом, когда мы, обессилев, лежали на большом ковре на полу в спальне, его губы прошлись по всему моему телу, не оставив ни сантиметра, даже когда я слабо пыталась сопротивляться.
– Молчи! Я хочу запомнить каждую твою клеточку. Ты моя вся от косы до пяток. Убью любого, кто посмеет глянуть лишний раз.
– Зачем запоминать, я же с тобой?
Его губы касались моего тела после каждого слова. Я млела… И вдруг:
– Что это?!
Так… Ларс наткнулся на синяк. Я пожала плечами как можно спокойней:
– Синяк.
Мол, чему тут удивляться, разве девушки не могут иметь в качестве украшения на бедре синяки трехдневной давности?
– Я вижу, что это синяк. Ты не желаешь объяснить, где он заработан?
– В спортклубе.
– Где?!
Я вздохнула, лучше уж объясниться, все равно же теперь докопается.
– На занятиях крав-мага.
– Чего?
– Крав-мага – это такая система единоборств, вернее, самообороны. Мы с Дорис этим занимаемся.
Передать выражение лица Ларса я не способна, даже не поняла, что именно было в его глазах.
– Против кого ты собираешься применять приемы этой самообороны?
– На всякий случай.
– Бритт тоже занимается?
– Нет, ей хватило пары ссадин.
– А тебе, значит, нет? Где еще синяки?
– У меня немного, Том меня хвалит. У нас с Дорис получается.
– Так, пора разбираться основательно! – Ларс даже уселся. – Кто такой Том, какого черта тебя занесло на крав-мага и почему я не видел синяков в прошлый раз?
– Объясняю доходчиво. С Дорис и Лукасом я вместе учусь, Лукас познакомил меня со своим тренером по крав-мага Томом. А синяки? Просто я талантливая. Продемонстрировать?
– Обойдусь. Пожалуй, я просчитался, оставив тебя одну, нужно было забрать с собой в Оксфорд. Теперь уже нет смысла, осталось немного. Куда Бритт смотрела, я же просил ее не спускать с тебя глаз.
– Ты просил Бритт? Она, случайно, не докладывала тебе обо мне ежедневно?
– Ежедневно нет, но иногда докладывала. Ты против? – красивая бровь снова красиво приподнялась. – Ладно, объясни, зачем нужно учиться самообороне? В университете стало опасно или к тебе слишком часто пристают с неприличными предложениями?
– Просто так.
– Где еще синяки?
– Не знаю, какая разница?
– Тебе, может, и нет разницы, ты же себя не видишь, а мне есть. Ну-ка, дай посмотрю!
Следующие четверть часа я крутилась ужом, потому что Ларс разглядывал меня, мало заботясь о моем смущении.
Синяков больше не нашел, а вот заниматься крав-мага запретил.
Мы сбились со счета, да и кому бы пришло в голову в нашем случае считать, сколько раз тела переплетались…
Я хихикнула.
– Что?
– Японцы называют секс переплетеньем рук и ног…
– Не секс, а любовь. Правильно называют, можно добавить: тел.
– Линн, чтоб вот так никогда и ни с кем!.. Даже если тебе это привычно.
– Я никогда и ни с кем вот так. А вот тебе явно привычно, – поддела я Ларса.
Он рассмеялся и чуть натянутый смех мне не слишком понравился.
– Когда ты прилетел?
– Вчера.
– Чем занимался?
– Организацией нашего отдыха. Обедать пойдем в «Атмосферу», а вечером отправимся в «VIP ROOM», там сегодня будет Памела Андерсон.
– Она дает концерты?
– Нет, это ночной клуб, просто потанцуем, пообщаемся. Ты бывала в таких клубах?
Я честно попыталась вспомнить подобный клуб в Стокгольме, но не удалось. Ларс рассмеялся:
– Он есть в Париже, Сен-Тропе и Каннах. Недавно открыли в Дубае.
– А ты бывал?
– Здесь? Нет, но они одинаковы, думаю, тебе понравится. К тому же у меня есть кое-что для тебя именно на вечер. Линн, я хочу, чтобы ты показала себя во всей красе. У нас встреча одноклассников, я хочу, чтобы все завидовали тому, что у меня есть ты.
Что и говорить, заявление приятное…
Убеждал Ларс меня уже в ресторане.
«Атмосфера» самый высокий ресторан в мире, он на 122-м этаже «Бурджа», весь город у ног, вид восхитительный, если ты не боишься высоты. Был бы над облаками, будь здесь облака.
Дубай вообще сплошной вызов силе земного тяготения, каким-то запретам и самой логике. Дома не просто высоки (здесь очень мало земли, отвоеванной у пустыни), они еще и вид имеют непривычный – извиваются, наклоняются, словно угрожая упасть, несут на своем фасаде огромные «пироги-наплывы», стоят на искусственных островах в форме пальмового листа… Город настоящая экспериментальная площадка для архитекторов и строителей, причем все эксперименты удачные. Смотришь на Дубай и понимаешь, что выражение «замок на песке» теперь не актуально, можно построить не только замок, но и целый город.
«Бурдж» неимоверно высок, это самое высокое здание в мире. Ларс, смеясь, предложил мне проверить, действительно ли от подножия до верха 3000 ступенек. Я благоразумно отказалась. Но он умудрился спровоцировать меня на еще одно пари, объявив ценой послушание в течение дня. Проиграв, я должна выполнять все его желания, если выиграю – он мой. Думаю, это одно и то же. От мысли о возможных желаниях я слегка покраснела и храбро заключила это пари.
Заключалось оно в том, смогу ли я в течение пары часов удерживать внутри шарики, двигаясь при этом у всех на виду. Дурацкое пари? Наверное, но я была уверена, что выиграю, Ларс же не знал о наших с Бритт тренировках. Подруга, как и ожидалось, быстро остыла, забросив упражнения Кегеля, а вот я продолжила и теперь была готова продемонстрировать успехи. Оставалось придумать, что бы такое потребовать от Ларса, потому что просто секс (и даже изощренный) не требовал никакого пари.
– Ну и как это будет выглядеть?
Он спокойно пожал плечами:
– Очень просто. Мы идем в ночной клуб, на тебе под платьем ничего, а внутри те самые шарики. Остальное обсудим в номере. Ну что, выдержишь?
Хотелось сказать «да запросто!», но я благоразумно промолчала, лишь пожав плечами. В чем идти в этот клуб?
Но оказалось, он предусмотрел и это. Хотя как можно было сомневаться, у Ларса все всегда происходит так, как желает он, все предусмотрено и продумано.
– Пора, дорогая. Нас ждут.
Я не хожу по таким клубам не потому, что не могу себе этого позволить, просто это не мое. Бритт пыталась тусоваться в Стокгольме, пару раз мы с ней ходили в самые злачные места, но особого восторга не испытали.
– Кто ждет, Памела Андерсон?
Ларс смеется:
– Нет, мои одноклассники, у нас сегодня вечером встреча, я очень хочу тебя представить.
Я даже трясу головой:
– Ты хочешь, чтобы я пошла с шариками туда?!
– Конечно.
Мне уже не до веселых чертиков в его глазах, я в ужасе, но тут же нахожу выход:
