– Она не наш агент, просто соседка.
– Вы были у них в квартире?
– Соседка пожаловалась на постоянную смену гостей в этой квартире, я пришла туда под видом представителя муниципалитета, все было бы хорошо, если бы эта любительница порядка не полезла со своими выговорами. Теперь все нужно начинать сначала.
– А фургон, у нас же есть его номер?
Вместо ответа Вангер прищурил глаза:
– Вы были на своей машине?
– У нас нет машины, это арендованная.
– Почему вы решили, что у них нет?
– Водитель вел себя по-хозяйски, словно не впервые возит таких пассажирок.
Переглянувшись с Дагом, Фрида снова взяла телефон.
– Фру Олайсон, вы раньше видели машину, на которой уехали ваши соседи?
– Да, конечно, я же говорила: поживут, а потом уезжают. Всегда на этой. Номер не помню, у меня плохая память на цифры. А турок ездит на такси. Малоимущий, а на такси. Подозрительно.
– Спасибо, вы нам очень помогли. Только не рассказывайте о случившемся никому, пожалуйста.
– Я буду молчать!
– Еще раз спасибо.
Скрепя сердце Вангер выдавил из себя скупые слова благодарности подругам.
Реакция Бритт была предсказуемой:
– Ну вот, если бы не мы…
И все равно подруг попросили больше не вмешиваться. Бритт кивала, соглашаясь, но было понятно, что им от нас не отделаться. Фрида смеясь подала визитку:
– Позвоните завтра, встретимся, поговорим подробней.
– Даг, ты хоть не рассказал им о госпитале и пожаре?
– Нет, конечно. Но они не интересовались тобой совсем, думаю, ничего об этом не знают.
– Это хорошо. Скорее всего, ни Юханссон, ни его подружки о покушении на меня или Анну ничего не знают. И все же тот, кто поджигал, рассчитывал, что подозрение падет на Юханссона.
– Мы вчера с Бергманом говорили об этом. Поняв, что мы не намерены немедленно арестовывать Юханссона и даже допрашивать его, тот, кто это все сделал, попытку обязательно повторит. Знаешь, специально не стоит, но когда этот красавчик прилетит в Стокгольм на побывку, нужно поговорить с ним, может, он сам кого-то назовет?
– Так он тебе и назвал!
– Фрида, это ведь его подставляют, в его интересах назвать, если подозревает.
– Юханссон не их тех, кто доверяет проблемы полиции, скорее, попробует разобраться сам.
– Ох уж мне эти самостоятельные! Хуже всего, если он все-таки связан с бандой, а мы ему выложим проблемы на тарелочке…
– Не связан! – упрямо мотнула головой Фрида.
– Почему ты так уверена?
– Чувствую. Он строптив и не всегда в ладах с законом, но не мразь. Глаза не такие.
Даг почувствовал ревнивый укол в сердце.
– Когда это ты успела разглядеть его глаза?
– Одного взгляда достаточно.
– Самые честные глаза бывают у самых больших подлецов.
В ответ девушка только упрямо дернула плечом, а Вангер подумал, что надо изучить жизнь Юханссона в деталях, не любил Даг вот таких суперуспешных богатых красавцев, от глаз которых млеет даже Фрида. Ишь ты, супермен нашелся! Рыльце с молодости в пушку.
Ничего не говоря Фриде, он отправился в архив за сведениями о Ларсе Юханссоне. Компьютер компьютером, а на бумаге оно надежней…
– Что ты тут делаешь?!
– Я? – заметно смутилась Фрида, рывшаяся в архивных папках.
Вангер скользнул взглядом по той, которую девушка держала в руках, усмехнулся:
– Юханссоном интересуешься?
Фрида фыркнула, как кошка:
– Ты же сам сказал, что его надо разглядеть под микроскопом. А ты за чем пришел?
Теперь пришла очередь смущаться Вангеру:
– За этим же микроскопом. Давай посмотрим внимательно, что было у него в юности и чем славен сейчас, кроме лекций в Оксфорде.
Через четверть часа, когда следователи повторно изучили юношеские прегрешения Ларса Юханссона в подробностях и убедились, что с прошлым он надежно завязал, Вангер вдруг присвистнул, открыв какую-то очередную бумагу:
– Вот это да!
– Что?! – даже приподнялась со своего места Фрида.
Даг молча протянул ей лист.
Теперь произнести «вот это да!» пришлось Фриде.
– Черт, кто бы мог подумать?
– Ну почему же, я тебя предупреждал, что внешность обманчива, а у таких красавцев нередко бывает уйма тайн, иногда весьма опасных…
– Даг, как ты думаешь, его подружка знает?
– Думаю, нет. И нам тоже стоит делать вид, что не подозреваем. Даже в группе говорить не нужно. Ай да Юханссон! Темная лошадка…
– Линдберг рядом с ним опасно.
– Если не будет лезть не в свои дела, то останется цела.
– Ты так спокойно об этом говоришь?
– Приставить к ней охрану?
* * *
– Прилетит Ларс, ничего не рассказывай! – потребовала подруга, стоило нам переступить порог Управления. – Я тебя знаю, выложишь все как на духу, он снова будет ругаться.
Я со вздохом согласилась, хотя не представляла, как буду врать любимым стальным глазам.
Но врать не пришлось, Ларс снова не прилетел, теперь винное общество ни при чем, задержали дела… К тому же их уик-энды не совпадали с нашими. Я понимала, что он очень занят, что нужно основательно подготовиться к предстоящим занятиям, не только студенты, преподаватели тоже готовятся, иногда даже больше. Если бы он читал лекции постоянно, то смог использовать предыдущие разработки, а так все нужно делать с нуля. Это требовало времени и усилий. Очень трудно точно рассчитать объем и скорость подачи информации, чтобы все успеть и не заставлять студентов тарахтеть по клавиатуре как безумных. Разрешено ли там вообще пользоваться компьютерами или они по старинке скрипят перьями, обмакивая их в чернильницы?
Оставалось утешаться собственной занятостью и тренировками. Том посоветовал средство собственного изобретения, чтобы синяки на теле исчезали, не успев проявиться. Вредина Бритт не удержалась, чтобы не заметить с ехидцей:
– А я и не думала, что ты ровесник фараонов, ведь это средство было известно еще в их времена.
Том не смутился:
– Это фараоны мои ровесники. Тутанхамон мальчишка по сравнению со мной, ты не знала?
Глаза подруги заинтересованно заблестели, ей явно нравилось пререкаться с Томом, он куда интересней Курта и за словом в карман не лезет. Это грозило развалить незрелый роман моей подруги с будущим журналистом, я подозревала, что за неделю занудный и нерешительный Курт ей порядком надоел. Надеюсь, она не дала Малунгену никаких обещаний?
На такой вопрос Бритт только фыркнула:
– Я что, полная дура?! Нет, я обещала ему подумать, но верной быть не клялась.
– О чем подумать?
– Линн, он не любит бои без правил.
– Это страшный недостаток?
Что-то в голосе подруги подсказывало, что не в боях дело, идейные расхождения куда глубже. Она больше не блестела глазами при упоминании имени Курта и не доказывала мне, что он вовсе не такой уж занудный.
Бритт почти горестно вздохнула:
– Не в том дело. Он не любит скрипку, говорит, что пиликанье действует ему на нервы.
А вот это полное фиаско Курта, для Бритт скрипка – любовь номер один, без Курта подруга обойдется, а вот без смычка в руках нет. Но Том может любить скрипичную музыку еще меньше. Как же уберечь ранимую душу моей самоуверенной подруги от таких ран, разве что в первый же день знакомства устраивать новому претенденту на ее сердце концерт? Боюсь, даже наручники из комнаты боли не помогут удержать парней подле нас. Ларс такой один…
Я решила показать Бритт, что найти любителя скрипичных концертов среди современных молодых людей вообще проблематично. Том для Бритт уже серьезный авторитет во многих вопросах, на его примере подруга поймет, что любовь к скрипичной музыке не входит в круг интересов большинства парней.
На следующую тренировку я словно случайно принесла скрипку и демонстративно положила ее в футляре на видное место, хотя вполне могла оставить в шкафчике вместе с одеждой. Сейчас Том ехидно поинтересуется, что за новое оружие самообороны я принесла с собой, в ответ я пошучу, что противника можно легко свести с ума, просто начав водить смычком по струнам, вместо размахивания руками и ногами. Бритт поймет, что Курт в своем презрении к классической скрипичной музыке не одинок, и его рейтинг несколько поднимется. Или подруга впадет в очередную депрессию, теперь уже настоящую.
Ничего такого не произошло. Том подсел ко мне на скамейку, кивнул на футляр:
– Принцесса, ты играешь?
– Да, и Бритт тоже! – Мои глаза смотрели с вызовом, почему-то я была готова устроить настоящий концерт, если он произнесет хоть одну насмешливую фразу.
