– Нет, – Ката приблизилась к Гришковой, коснувшись рукой локтя девушки. – Сначала я хотела переговорить с тобой лично.
– Меня посадят?
– Ответь, зачем ты убила Романа? Это ведь сделала ты, скажи? Он сын Варвары Давыдовны, у нее в кабинете стоит его фотография, ты не могла не знать…
– Да знала я, знала. – Даша отстранилась от Катки и села на подлокотник кресла. – Я слишком много знала, Катарина, отсюда и все несчастья. Поверьте, мне бы хотелось повернуть время вспять и заснуть крепким сном, чтобы не видеть… Не видеть ничего и никого.
– О чем ты говоришь?
– В ту ночь, на даче Клары, я видела убийцу Ниночки. Вы были правы, когда утверждали, что я встала с кровати и подошла к окну. Я действительно не могла уснуть. Смотрела на улицу и вдруг… Увидела убийцу. Это был Ромка. Ромка задушил Нину. А я… ради Митеньки ямолчала, не решаясь заявить об увиденном в органы.
Гришкова закрыла глаза, и Катарина услышала ее исповедь.
//-- * * * --//
Когда девчонки загорелись желанием погадать на зеркалах, Даша, отказавшись принимать в этом участие, поднялась на второй этаж и, скинув с себя одежду, легла на кровать. В сон она погрузилась почти сразу, но уже через несколько минут проснулась от приснившегося кошмара.
Как это часто случается, после резкого пробуждения сон быстро улетучился.
Дарья прислушалась – в доме царила тишина. Посмотрев на циферблат часиков, она встала и, отыскав ногой тапки, подошла к окну.
На кухне горел свет. Приходя в себя после ночного видения, Гришкова равнодушно рассматривала калитку. Она уже собиралась вернуться в кровать, но в этот момент на дорожке показалась фигура. Дарья прищурилась. Романа она узнала сразу. Парень быстро приблизился к калитке, вышел с участка, а затем, просунув руку между прутьями, задвинул задвижку.
Дарья пребывала в растерянности. С какой стати здесь появился Ромка? Когда он успелприехать и почему сейчас поспешно ретируется в ночной мгле?
А Роман, подбежав к низкому забору соседей Величковских, бросил что-то на участок и скрылся в темноте улицы.
Даша прошлась по комнате. Внезапно ей сделалось страшно и неуютно в доме подруги. Захотелось немедленно одеться, сесть в машину и уехать в город.
Минут десять Дарья соображала, как лучше поступить: спуститься вниз и незамедлительно переговорить с Кларой или же стоит дождатьсяутра?
Ее размышления были прерваны громким визгом.
Дальнейшие события всем прекрасно известны. В гостиной был обнаружен труп Ниночки Величковской.
Даша находилась на грани обморока. Перед глазами вновь появилась картинка: Роман бежит по дорожке, выходит с участка и несется прочь.
Сомнений быть не могло: Нину задушил Ромка.
Гришкова оцепенела. Она напоминала человека, у которого помутился рассудок. Дарья боялась признаться, что видела Романа на участке Величковских. Она боялась откровенно поговорить с Кларой, боялась раскрыть душу Катарине, а от мысли, что придется давать показания в органах, впадала в транс.
А потом девушку начали терзать сомнения. А может, Роман вовсе не причастен к смерти Нины? Вдруг он просто хотел составить девушкам компанию, приехал на дачу, но в последний момент передумал и решил вернуться в город?
Даша задавала себе многочисленные вопросы, отлично понимая, что ответы на них звучат, по меньшей мере, глупо. Доказательства, как говорится, налицо.
Ромка бросил что-то за забор соседского участка. Что именно, гадать не приходится. Если убийца он, то, скорее всего, за забором на голой земле должна покоиться удавка.
Дарья решила лично удостовериться в правдивости своих предположений.
Ночью она отправилась в садовое товарищество и – надо заметить, не без труда – нашла удавку.
Все! Теперь сомнений не осталось. Она знает убийцу в лицо.
Через день Даша попросила у Гали денег. Румянова одолжила требуемую сумму со словами:
– Запомни: это первый и последний раз. Не люблю давать в долг тем, кто не в состоянииего вернуть. Даже подругам. Не обижайся, но таков мой принцип.
В свою очередь, Ольга Всеволодовна, получив от Гришковой конверт, заявила:
– У Митеньки зубки болят и десны кровоточат. Надо бы его к стоматологу отвезти. У нас здесь клиника есть… платная. Соседка дочку туда возила, осталась довольна.
– Дорого очень в платной зубы лечить. Почему бы не обратиться в районную поликлинику?
Ольга вспыхнула:
– А-а, для родного ребенка денег жалко? Сама небось зубы в частных клиниках лечишь, а Митеньку в районную отправляешь?!
Дарья тяжело задышала:
– Хорошо, будут вам деньги. В следующем месяце привезу больше.
Ситуация безвыходная, и Гришкова на свой страх и риск отправилась… к Роману.
Сумбурно поздоровавшись, Дарья, отказавшись от чая, произнесла дрожащим голосом:
– Я видела, как с участка Клары выбегал человек, очень похожий на тебя.
Роман и бровью не повел:
– С какого участка, ты про что?
– Я нашла удавку, которую ты там оставил.
У Романа заиграли желваки:
– Хочешь сказать, ты видела убийцу Нины и решила, что это был я?
– Но ведь это действительно был ты… Мне так показалось, – быстро добавила Гришкова.
– Когда кажется, крестятся. Разбрасываться такими обвинениями очень опасно, Дашка. Ты понимаешь меня?
– Я, конечно, могла ошибиться и… скорее всего, так оно и было. Мне приснился кошмар. Но…
– Что – но?
– У твоего отца есть фирма.
– При чем здесь мой отец?
– Мне нужны деньги. Срочно.
Роман ухмыльнулся:
– Так ты занять у меня хочешь? Что же сразу не сказала? Начала какую-то чушь про участок нести. Ну ты даешь, – Роман потянулся к бумажнику. – Сколько тебе надо?
– Нет, ты не понял, я не собираюсь брать у тебя деньги. Ни копейки не возьму.
– То есть?
– Поговори с отцом, пусть устроит меня к себе в офис. Деньги я заработаю честным трудом.
Роман насторожился:
– А ты рассказывала кому-нибудь о своих… кошмарах?
– Нет, – Гришковой сделалось очень страшно. – Никому.
– Правильно сделала. Зачем лишний раз выставлять себя посмешищем? Нельзя приниматьночные кошмары за действительность.
Даша выжидательно смотрела на Романа.
– Сделаем так, – сказал он, выдержав паузу, – к отцу я обращаться не буду, но переговорю с матерью.
– У тебя есть мать?
– У каждого человека есть мать, – сухо проговорил Роман. – Ты иди, я с тобой свяжусь.Завтра жди моего звонка.
На негнущихся ногах Дарья добрела до дома. В голове стучала мысль, что теперь она покрывает преступника.
– Нет, нет, – шептала Гришкова. – Я его не покрываю, я не взяла денег за молчание, я ни вчем не виновата. Мне могло померещиться. Я могла обознаться. Да, так оно и было.
Успокаивая себя, Дарья просидела на кровати, не сомкнув глаз.
Днем позвонил Роман. Он сообщил, что Варвара Давыдовна дала добро и уже с понедельника Даша может приступать к новым обязанностям.
– Платить мать будет хорошо, но советую тебе не распространяться, где и как ты зарабатываешь деньги. Не проболтайся Кларе, ей ни к чему знать о нашем… – Роман помолчал. – Взаимовыгодном сотрудничестве.
Гришкова бросила трубку.
«Какое еще сотрудничество? На что он намекает? Я всего лишь пытаюсь заработать деньги для сына. Для Митеньки. Я не ворую, не граблю прохожих, не совершаю преступлений. Я чиста, на мне нет греха».
После убийства Галины – а в том, что его совершил Роман, Даша ни минуты не сомневалась, – она твердо решила обратиться в органы.
Вернее, решила в скором времени обратиться в органы. Но прежде намеревалась набраться сил и мужества.
И вот когда необходимые силы появились и в понедельник Дарья запланировала нанестивизит следователю, произошло то, чего она никак не могла ожидать.
Возвращаясь в пятницу домой от Варвары, Гришкова услышала сзади знакомый голос:
– Эй, красавица, куда спешишь?
Позади ехала иномарка Романа.
Даша внутренне сжалась.
– Садись, довезу с ветерком.
– Не надо, на маршрутке доберусь.
– Обижаешь. Нам же все равно по дороге.
– А ты разве не к матери приехал?
– К ней. Но отец на сотик позвонил, просит срочно в Москву вернуться. Так что давай, не набивай себе цену. Залезай.
Гришкова села рядом с Романом.
Ехали молча. Заговорила Даша лишь тогда, когда у парня в пятый раз затрезвонил сотовый:
– Почему не отвечаешь на звонки?
– Это отец, – буркнул Роман. – Наверняка торопить будет. А я летать пока не научился. Подождет.
Гришкова совсем не следила за дорогой. Спохватилась она, когда Роман, свернув с главной дороги, помчался по пустынной местности, с двух сторон окруженной густым лесом.
– Куда мы едем?
– Так короче.
