тучи насекомых копошились вокруг небольшой лампы, висевшей под самым потолком. Плетеная веранда не имела стен, и поэтому люди чувствовали себя в ней словно в сердце джунглей.
– Я хочу спать, – первой нарушила гнетущее молчание Татьяна и поднялась. – Олеся Викторовна, а ваш нынешний муж знает, что вы отправились в поездку вместе с… с… с… мужем бывшим?
– Спокойной ночи! – Дмитрий приподнялся и потянул за рукав Татьяну. – Пойдемте, утро вечера мудренее. Мне кажется, сегодня ночью наш любимый спонсор будет решать дальнейшую судьбу нашей экспедиции. Я прав, Олег?
Тихомиров, такой не похожий на себя, расстроенный и мгновенно уставший, повернулся к гению:
– Дима, я не знаю. Честное слово. – И быстро ушел в ночь.
Влад, никому не говоря ни слова, убежал к себе в плетеный домик и закрыл наглухо дверь.
Олеся продолжала сидеть, опустив голову, Воронин курил рядом.
– Спасибо. – Павел поперхнулся сигаретным дымом и закашлялся.
– Ты повторяешься. – Олеся подняла глаза, на щеках остались мокрые дорожки от слез.
– Я в долгу перед тобой. – Павел немного озадаченно взглянул на девушку.
– Ты можешь вернуть долг прямо сейчас. – Олеся сидела словно каменное изваяние. Было видно, что краткий публичный экскурс в прежнюю жизнь дался ей очень тяжело. – Согласен?
– Как? – Воронин запаниковал.
Что еще придумала эта дуреха? Чтобы он с ней переспал еще раз? Развелся с Мариной? Женился на ней? Что?
– Что? – Павел выкатил глаза и напрягся всем телом.
– Успокойся. – Олеся сегодня его пугала своей уверенностью, она так не походила на прежнюю Белку. – Мне не надо, чтобы ты стал моим по гроб жизни, тебе, я думаю, – она тяжело вздохнула, – это тоже не надо.
– Тогда что? – уже немного успокоившись, переспросил Павел и снова полез за сигаретой. Когда он нервничал, то курил одну за другой.
– Я хочу знать, как ты здесь оказался. – Олеся встала и смотрела теперь Воронину прямо в глаза. – Зачем ты сюда приехал?
– Надеюсь, ты не считаешь, что это именно я хотел скормить тебя змеям? – вопросом на вопрос ответил Павел.
– Не увиливай, – в голосе Олеси появились металлические нотки. – Я всегда знала, что ты умеешь увиливать, но сейчас разговор серьезный!
– Да что с тобой? – Воронин хотел дотронуться до ее щеки. – Ты…
– Прекрати вести себя со мной как с глупым ребенком! – взорвалась Олеся. – Так ты будешь отвечать на мой вопрос или нет?
– Хорошо, – Павел опустился на стул. – Я приехал сюда ради тебя.
– Что?! – Меньше всего девушка была готова услышать такой ответ, на что, собственно говоря, и рассчитывал Павел.
– Что слышала. – Он мрачно сплюнул. – Я люблю тебя, Белка.
Олесю ноги больше не держали, она почти упала на стол, потом села рядом с Ворониным.
– Ты, это, ты не шутишь? – в ее голосе было столько надежды, что Павлу даже стало на мгновение стыдно, но он вовремя взял себя в руки.
– Конечно, я не могу жить без тебя. – И, как и следовало поступить в таком случае, он поцеловал Олесю в губы.
Тихомиров стоял за соседним деревом, вцепившись побелевшими от напряжения пальцами в ствол, и уговаривая себя не делать глупостей. Больше всего на свете Олегу сейчас хотелось ударить по наглой, самовлюбленной роже Воронина.
– Ты же все врешь, скотина, – прошептал Тихомиров и с ненавистью сжал пальцы. – Выродок.
В душной кабине водителя маршрутки Марина не могла найти себе места. Она вертелась, перекладывала сумку, елозила ногами по полу, до тех пор пока молодой симпатичный шофер не выдержал:
– Высажу сейчас, к чертовой матери. Ты мне аварию устроить хочешь?
Марина испуганно притихла, но ненадолго, спустя минут десять все началось сначала.
– Вылезай. – Парень остановился возле молодых сосновых высадок.
– Куда? – женщина испугалась. – В лес?
– Тогда сиди спокойно и не рыпайся, твою мать, – рявкнул парень и нажал на газ.
Маршрутка неслась по мокрой от дождя дороге, немного виляя, а до соседнего города оставалось еще полтора часа, и, чтобы успокоиться, Марина уставилась на мелькающий за окном асфальт и попыталась отвлечься.
«Через два, в крайнем случае через два с половиной часа я увижу этого колдуна, будь он неладен».
Гонка за магом началась еще неделю назад, с того самого момента, как Марина вылетела из здания железнодорожного вокзала, увидев в газете заметку про мага и выслушав историю про похороны любовницы.
«Если он обладает такой силой, то уж наверняка сможет мне помочь», – женщина прижала к груди маленькую сумочку, в ней лежали все ее сбережения и даже золотые украшения, подаренные Павлом на юбилей их совместной жизни. Вчера Марина решила точно, что с этого момента вся ее жизнь будет посвящена магии вуду.
«Я заплачу колдуну любые деньги, лишь бы он приворожил мне Воронина навсегда», – уже более спокойно размышляла Марина, доставая из кармана кофточки конфету.
Водитель недовольно покосился на нее, но, видимо, на этот раз решил промолчать.
«Так хоть будем жить как люди, и муж не будет мне изменять, эти чертовы потаскухи-любовницы уже совсем обнаглели! Кидаются на женатых мужчин, разбивают крепкие семьи», – закончила свою мысль Марина и с хрустом откусила карамельку.
– Тьфу ты, теперь чавкает! – выругался парень и зло уставился на дорогу.
По непонятной даже для него самого причине Марина его ужасно раздражала, от женщины шла волна какого-то нервного напряжения и нехороших предчувствий.
«Поскорее бы она вылезла», – с тоской подумал водитель и еще прибавил скорости.
Обшарпанное здание местного Дома культуры железнодорожников почти ничем не отличалось от филармонии в городе Марины, тот же безобразный барельеф, изображающий рабочего и колхозницу, только у входа небольшой паровозик на постаменте. Да и афиша была прежней: «Чудеса магии вуду» – и страшная черная рожа на фоне алого пламени.
Марина поправила сползающую сумку и, перепрыгивая через две ступеньки, помчалась наверх.
Женщины гораздо чаще мужчин склонны придумывать продолжения прерванных историй, несомненно красивые и прекрасные продолжения, с любовью до гроба и жизнью в цветах. И конечно, ключевым здесь является магическое «если бы».
«Если бы» мы тогда не расстались, то сейчас у нас все было бы хорошо. «Если бы» я тогда промолчала, то сейчас мы жили бы счастливо. «Если бы» не его мама, работа, характер, друзья, собака и так до бесконечности.
Олеся не понимала, что с ней происходит. Последние годы она была абсолютно и совершенно уверена в своей любви к Павлу. И «если бы» не его родители, а в основном свекор, их жизнь с Павликом напоминала бы сказку. Много лет эта версия оттачивалась, обрастала новыми подробностями
