лезть через забор? Я толкнула калитку — и она оказалась не заперта. Ой, плохой признак!
Я добежала до крыльца, взбежала на него, распахнула входную дверь и крикнула в дом:
— Михаил Васильевич!
Мне никто не отозвался.
Теперь я шла медленно, осторожно, оглядываясь по сторонам. Почему-то казалось, что из-за угла сейчас выскочит тот самый тип с глазами, горящими от ненависти. Умом я понимала, что его не может здесь быть, я же только что видела его отъезжающую машину, но ноги еле шли, и руки тряслись.
Я пересекла прихожую, заглянула на кухню, никого там не увидела, снова позвала хозяина.
На этот раз я услышала какой-то невнятный звук, доносившийся из гостиной. И пошла на этот звук, хотя было по-прежнему страшно.
Посреди комнаты стоял круглый стол, накрытый скатертью в красно-белую клетку. Рядом со столом на полу валялся опрокинутый стул и глиняный кувшин, из которого выглядывали полуувядшие осенние хризантемы.
А из-за стола доносился тот самый невнятный звук, похожий на жалобное подвывание побитой собаки.
Со страхом я шагнула вокруг стола — и увидела сначала сброшенную тапку, потом ногу в шерстяном носке, а потом…
Потом я увидела Михаила Васильевича.
Доктор лежал на спине, как тот человек на картине, и так же, как там, на груди у него расплывалось темное кровавое пятно.
Только нож не торчал из груди — он лежал рядом на полу, в луже крови.
Опоздала! — мелькнуло в голове, тотчас ноги перестали держать, и я рухнула на пол рядом с телом.
И заметила, что Михаил Васильевич еще жив, глаза его были полузакрыты, он тихо, мучительно стонал и из последних сил прижимал к ране на груди окровавленный носовой платок.
Почувствовав мое присутствие, доктор шире приоткрыл глаза и пробормотал едва слышно:
— За… зажми рану… я больше не могу… нужно… замедлить… кровотечение…
Я увидела на столе полотняную салфетку, опустилась перед Михаилом Васильевичем на колени и прижала салфетку к ране. Он тут же бессильно уронил свою руку, прикрыл глаза и прошептал:
— Устал…
Потом он произнес еще какое-то слово.
Я не расслышала его, пригнулась ближе, и он повторил едва слышно:
— Мальчик…
— Мальчик? — переспросила я удивленно. — Какой мальчик? О чем вы говорите?
Но он больше ничего не сказал и затих, вот тут мне стало еще страшнее. Я боялась, что доктор умрет прямо сейчас, на моих глазах. Или уже умер.
Однако салфетка быстро пропитывалась кровью, стало быть, сердце еще бьется, значит, доктор еще жив. Но ненадолго, если я ничего не сделаю.
Зажимая рукой с салфеткой рану на груди, второй рукой я вытащила свой телефон, с трудом набрала номер «Скорой» и взволнованно проговорила:
— Срочно! Озерки, улица Якутова, дом двенадцать… ножевое ранение, человек истекает кровью!
— Одну минуточку… — проговорила девушка в трубке. — Ножевое ранение? Драка, что ли? Так вам в полицию звонить надо!
— Какая драка! Старого врача ранили, скорее вышлите бригаду! Человек кровью истекает!
— Да ладно, вышлем, что вы так кричите? Не беспокойтесь, приедет к вам машина!
Она отключилась.
Я сидела на полу рядом с доктором и пыталась разговаривать с ним, хотя он не отвечал. Он был очень бледен, просто до синевы, глаза закрыты, но все же я чувствовала, что он еще жив.
Мне показалось, что прошло очень много времени, когда на улице наконец раздался звук сирены, а потом возле калитки затормозила машина, по крыльцу протопали тяжелые шаги, и из прихожей донесся громкий хрипловатый голос:
— Где больной?
— Здесь, сюда идите! — крикнула я.
В гостиную ввалились двое рослых мужчин, подошли ко мне.
— Ну что тут, ножевое? — рявкнул один, заметив нож, лежащий рядом с доктором.
— Витя, да это никак Михал Васильич? — ахнул второй. — Девушка, в сторонку отойдите! — он перехватил мою руку и сам зажал рану.
Я бессильно плюхнулась на табуретку, потирая онемевшую руку. Медики что-то делали с раненым, потом доктор посчитал пульс и сокрушенно вздохнул.
— Помирает Васильич? — закричала невесть как просочившаяся в комнату давешняя старуха, которая показывала мне дорогу.
— Посторонним очистить помещение! — рявкнул врач. — И так воздуха не хватает!
Старуху как ветром сдуло, а я решила, что мне тоже пора. Долг свой я выполнила, Михаил Васильевич в надежных руках, а я уж пойду.
Я принялась красться к двери, но фельдшер, не глядя, поймал меня за рукав; так кот, вроде бы давая глупой мыши убежать, не глядя, цапает ее лапой.
— Куда?
— В туалет, — нашлась я, — что-то мне поплохело тут от вида крови.
Крови я не боюсь, но он поверил.
— Не уходи, скоро менты подъедут, с тобой поговорят.
Этого еще не хватало! Я согласно закивала, но фельдшер и не думал меня отпускать.
— Ты к доктору-то зачем приехала? Мужа, что ли, из запоя вывести просила?
— Ага… — промямлила я, ну не рассказывать же ему про картину, он не поверит.
— Не ври, нет у тебя никакого мужа! — он держал мою руку, и точно, не было там обручального кольца.
Вообще никакого кольца не было, кто мне его купит-то… Говорила уже, что на зарплату живу.
— Вот что я тебе скажу! — фельдшер понял мой вздох по-своему. — Если это не муж, а просто парень и уже запойный, то бросай его к чертовой матери!
«Тебя забыла спросить!» — хотела я ответить в прежней своей манере, но вовремя остановилась. Человек вроде как лучше хочет. Хотя я обойдусь без советов, тем более что нет у меня парня — ни запойного, ни трезвого, вообще никакого. А есть Вика, которого давно уже нужно забрать с работы и отвезти домой. А я вот тут…
На улице возле калитки толклись соседки, так что я отошла за дом и позвонила сразу Неле.
— Слушай, я тут никак не успеваю… а в метро ему нельзя…
— Ничего страшного, я его в такси посажу! — ответила она весело. — Доедет как миленький!
— Ой, спасибо! — от души сказала я.
А потом заметила дырку в заборе. Так, снаружи ее не видно, а изнутри, вот если еще дощечку сдвинуть… в общем, я пролезла в дырку и оказалась в небольшом таком тупичке. Хорошо, что машину я оставила чуть в стороне, просто приткнула к чужому участку, который весь зарос кустами, стало быть, живут там только летом.
Я осторожно выглянула из-за угла. Там фельдшер с водителем бережно несли носилки, так что все соседи сосредоточились на этом зрелище. Я тихонько проскочила к машине, газанула и уехала, кажется, этого никто не заметил.
Я ехала по Выборгскому шоссе, стараясь не снижать скорость, чтобы не мешать остальным машинам, хотя на самом деле мне
