Бомжи в округе, бродяги на чердаках, если таковые в этаких домах имеются. Планы чердаков и мансард, всех лестниц и переходов принесёшь мне! Пути отхода ищите.
— Есть, товарищ капитан! — Сашкины губы чуть тронула усмешка.
— И не усмехайся! — заметил я, — работать вместе придётся. А отвечать за глухаря — мне одному! Так что, давай разграничим обязанности. Ты к вечеру собираешь мне всю информацию по парню — кем был, куда ходил, с кем дружил, какая компания, бизнес, наркотики, клубы, увлечения… Встречаться пока ни с кем не надо, просто собери материал, потом будем думать.
— Есть! — уже почти без усмешки отозвался коллега.
— Ну а есть, так начинай! — я прикурил новую сигарету, — Вали в отделение и копай. Всё, что накопаешь — привезёшь мне, домой. Помнишь ещё, где живу?
— Помню! — Сашка улыбнулся, — в той же «хрущобе»? Евроремонт себе, небось, наваял?..
Я не ответил, забираясь на сиденье «Волги». Кивнул Сашке, приглашая его в машину:
— Подвезём до отделения.
Сашка забрался на заднее сиденье и притих.
— Протокол закончили? — вспомнилось вдруг, — подписать надо?
— А зачем? — махнул рукой Александров, — всё равно дело вам передадут. На «земле» не оставят. Это ваше — профессура, журналисты, олигархи… Мы всё больше по бомжам да пьяницам специализируемся…
— Тебя кто-то на «земле» держит? Или зелёный змий карьеру тормозит?
Сашка сделал вид, что не расслышал вопроса:
— Протокол составили ещё до вашего приезда. Чего там писать? Пуля есть, труп на месте. Машина цела, багажник пуст. Ну, не совсем пуст — так, дребедень автошная… Ни тебе наркоты, ни оружия, ничего запрещённого. Ехал парень, слушал группу какую-то украинскую…
— Почему украинскую? Он что, не питерский?
— Да модно сейчас… Вот и слушают… Опросы ещё не окончены, к вечеру ребята закончат с соседними домами, подвезут мне всю информацию по чердакам, подвалам, отходам… Может лёжку найдут, дай Бог!.. Тогда придётся снова экспертов дёргать! Они — ужас, как не любят в выходные работать!
— Но есть же дежурная бригада!
— После этих «дежурных» ещё пару раз смотреть надо. Они и ствол могут пропустить…
— Ладно. Соберём вечером всё, что есть. Составим план действий. Не тормози там… Я поляну пока накрою, да со своими спецами потолкую…
Под спецами я имел в виду компьютерного монстра Сергея Евграфова, пойманного мною лично ещё в бытность мою начальником отдела экономических преступлений. Было это ужасно давно, взяли Евграфова за хакерство. Дело было закрыто, потому, как воровал Евграфов по мелочи, и, в процессе следствия, сумел возместить пострадавшим весь ущерб. Я тогда во многом способствовал закрытию дела, и теперь хакер считал себя, вроде как, моим должником.
Забросив Сашку в отделение, я отправился домой, заскочив по дороге в ближайший магазин, чтобы хоть немного закупить в свою холостяцкую берлогу чего-то съестного. Ну и горячительного, разумеется. Какая работа без горючего? Особенно в пятницу, вечером?
Сашка подъехал ближе к полуночи, когда котлеты из коробочки стали на сковороде картонными и похожими на саму коробочку. Но под первый тост (как всегда, по привычке — молча), прошли «на ура». Я отставил водку в холодильник под удивлённым взглядом напарника:
— Это всё, что ль? Я думал, посидим… Дело пойдёт!..
— Посидим ещё… Пойдёт дело…
Я не помнил ни одного случая в своей практике, когда дело «не пошло бы». На меня вешали «глухарей», как на профессионального охотника. А я разматывал, раскручивал, распутывал такие клубки, что «тётя Агата Кристи нервно курит», как говорили обо мне в отделе. Мне казалось, что первое же нераскрытое дело поставит жирный крест на моей репутации. «Я — не я буду» — с этой мыслью я подходил к каждому расследованию. Такого дела, как сегодня мне давненько встречать не приходилось. Отсутствие мотива плюс заказ. Более чем странно.
— Давай, Сашка, так! Сейчас мы по-быстрому раскидываем всё, что имеем, а уж потом «посидим», обсудим. Давай, выкладывай, чего наковырял…
Сашка наковырял немного: ко всему, что уже было известно, добавилась лишь «лёжка». Её нашли на чердаке вполне респектабельного дома. Как туда мог попасть снайпер — одному богу известно. Лестница закрыта — и «чёрная», и «белая». На «белой» — консьерж, на «чёрной» — видеокамеры. Впрочем, они понатыканы по всему дому — и на лестницах, и на входах, и на стоянке. Нашли записи с камеры, установленной над подъездом Куприянова и направленной как раз в сторону дома, где устроил себе гнездо стрелок.
— Запись с этой камеры сняли?
— Обижаешь, начальник! Со всех сняли. У них камеры вполне реальные, пишут трое суток по всем направлениям. Сейчас ребята в отделении дежурному оставили просматривать. Если что увидит интересное — звякнет мне напрямую.
— Что с «лёжкой»?
— А ни хрена! Ни гильзы, ни отпечатков.
— Смотрели хорошо?
— Ну, в меру способностей! Ну, а ты что хотел? Чтобы стрелок на месте помаду оставил, или носовой платок с инициалами?
— Что с отходом?
— Ещё хуже. Там чердак, не мансарда, узкий, низкий довольно… Проходит по всему дому и уходит через ломаную крышу в другой чердак. Так по тому можно полквартала пройти, никто не заметит. А потом спуститься по третьему дому от фасада, по чёрной лестнице. Там расселённых квартир нет, одни коммуналки. Если сверху будет кто-то с ружьём в руке спускаться — и то вряд ли заметят. Тем более, там домина огромный, двери все нараспашку… По какой лестнице уходил — одному богу известно.
— Надо, чтобы не богу, а нам известно было! — я поморщился, — собаками не пробовали?
— И снова обижаешь, начальник! Водили собаку. Она-то место «лёжки» и нашла. Повела след. Довела до конца чердака, а на крышу вниз прыгать отказалась. Пытались лестницу пристроить — так эта животина вниз, оказывается, спускаться не любит. Так там и застряли. Ну, ребята-то, конечно, пробежались до следующего чердака, а там такие лабиринты — и собака бы след не взяла. Бомжей, как назло не встретили — разбежались, видимо. А так, вроде они там проживают — ну шмотки какие-то вонючие, матрасы, бутылки неприёмные пустые, посуда кое-какая… Но на месте никого не было… Может, он их отвлёк как-то?…
— То есть?
— Ну, дал, к примеру, денег на бухло и попросил не влезать, а то убьёт!.. А, может, они только ночуют там? Днём-то, в жару, что им там околачиваться?
— Ценная мысль! Поискать их, по-любому, надо. Может, вспомнит кто-нибудь что-то… Ладно! Что с девицей Куприянова?
— А нормальная девица. Учится в том же Политехе, на инженерно-строительном, на бюджетном. Вечерами-ночами подрабатывает в клубе «Нирвана» барменом. Всё не так уж горемычно. Слияние интеллигенции и рабочего класса!
— Это бармены у нас когда в рабочий класс-то записались? — неистребима была
