свой мозг переживаешь? – спросил ее веселый голос.
Яна увидела Данилу.
– Давно в себя пришел?
– Давно. Вот, наблюдаю, как тебя в чувство приводят, – ответил Данила со своей кровати. Гордеев пребывал в прекрасном расположении духа.
– Никаких чувств я не теряла! – покраснела Яна, только сейчас сообразив, что в реанимации лежит в больничной рубашке.
Она тут же вспомнила, что, когда Данила разбирался с охотником на лебедей, он тоже предстал перед ней во всей своей красе. «Искушают, демоны…» – подумала она.
– Вам лучше? – спросила медсестра.
– Мне вообще хорошо… В принципе! И было просто отлично, пока вы не появились, словно дятел у меня в голове…
Врач с медсестрой переглянулись.
– Вы нормально себя чувствуете? Головой не ударялись?
– Нет, она аккуратно сползла по стеночке, – ответил Данила. – И я аккуратненько перенес ее на кроватку.
– А вам бы, гражданин Гордеев, лучше бы не вставать и не драться без разрешения, – строго сказал ему доктор.
– В следующий раз перед тем, как драться, я сбегаю и спрошу у вас разрешения. Всего-то на пару минут нарушил режим…
Медсестра подошла к кровати Данилы, поправила ему капельницу, которую уже успела поставить, и направилась к выходу. В дверях она нос к носу столкнулась с разгорячённым следователем Архипом Игоревичем и уступила ему дорогу.
– Ну, вы, блин, даете! – звонким голосом проорал следак, ворвавшись в палату. – На секундочку нельзя отойти. Уже два свежих трупа в больнице! Ну, не трупа… Но сильно покалеченных людишек!..
– Неплохое уточнение, – сказал Данила. – Два трупа или двое покалеченных – это, как говорят в Одессе, две большие разницы.
– А можно поподробнее? – спросила Яна, снова приподнимаясь в кровати. Ну, не лежалось ей на месте.
Следователь сел на краешек ее кровати.
– Разрешите?
Яна кивнула.
– Мы-то голову сломали: кто стрелок? зачем стрелок? найдем ли стрелка?.. И вдруг на тебе! Он сам и заявился за своей дичью, которую не добил на реке. Пули в ружье соответствуют пулям в заключении эксперта. Жакан! Это начальничек риелторской конторы открыл на вас сезон охоты. Плохо, что мы вряд ли поймем мотив преступления. Зачем он это сделал? Борис Ефимович совсем слетел с катушек, несет черт знает что. Да теперь еще после того, как вы, Данила, ему по ушам двумя руками со всей дури заехали, совсем оглох. Ну, и приёмчики у вас…
– Не рассчитал маленько… Но это лучше, чем если бы он Яну убил, – пояснил Данила.
– Взяли пробы с одежды старого убивца. Уже доказано, что стрелял он. Зачем, почему – это нам предстоит выяснить. Попался, старый чёрт. Теперь надолго присядет. А из плохих новостей – пострадал наш доблестный участковый. Кстати, Данила, он сдал для тебя кровь. А теперь вот огнестрельное ранение в живот схлопотал. Деда в дурку отвезли на освидетельствование. Хорошо, что несчастье с майором случилось прямо в больнице. Сразу на операционный стол. Он живой бы не доехал – крови потерял море…
– Так моя же кровь ему подходит! – встрепенулся Данила. – Могу отлить обратно!
– С ума сошел? Бледный, как смерть! Свою кровушку сперва накопи… Врачи надежду не теряют, операция еще идет, – сказал Архип Игоревич.
– Значит, это не Туз… – задумчиво произнесла Яна.
– Нет, не он, – вздохнул следователь. – А ты что, расстроилась? Тебе не всё равно, кто хотел вас грохнуть? Главное, мы стрелка взяли.
– Туз-то еще на свободе… – ответила Яна.
– Думаешь, что и он захочет вас прикончить? – усмехнулся следователь.
– Ну, не вас же! А меня уже пытался! – нахмурилась она.
– Я не понял, ты расстроилась, что одного поймали, и надеешься, что всплывет еще второй? – поднял брови Архип Игоревич. – Это как-то называется в медицине… Когда человеку не хватает адреналина. Только хватит ли здоровья у Данилы? Чтобы такими темпами тебя развлекать.
– Вы как-то странно про меня думаете. Я бы с радостью уехала домой прямо сейчас! Вы же сами попросили меня остаться здесь.
– Ну, еще вопросы к тебе имеются… – сказал Архип Игоревич.
– Правда? Так задавайте! Или вам скучно станет без меня? Я вообще-то просто приняла приглашение Данилы покататься на лодочке. Покаталась! И вот чем всё закончилось…
– Я для Яны на всё готов, – подтвердил Данила.
– Она – манипулятор.
– Ну, это вы хватили, – не согласился Данила. – Я по доброй воле!
– Манипуляторы – они такие. Окружающие думают, что совершают поступки, а на самом деле выполняют волю манипулятора.
– Оставь, Даня! Кем я только в этой жизни не была! И сердцеедкой, и мошенницей, и авантюристкой… Побуду и манипуляторшей. Если сам господин следователь так решил.
– Обидеть не хотел, – на всякий случай буркнул Архип Игоревич. – Ухожу от вас с тяжелым сердцем.
– Что так? – ухмыльнулся Данила, приподнимаясь в кровати на локте.
– Ну… Вы должны знать, что теперь у вас охраны нет. У убийцы руки развязаны.
– Так вы же его арестовали?
– На вас убийц хватит. Не сомневаюсь.
– Ничего, я справлюсь, – ответил Данила.
Архип Игоревич хотел еще что-то сказать, но только покачал головой и молча вышел.
Яна встала с кровати, затянула на тонкой талии поясок больничного халатика, по расцветке больше напоминающего тряпку, которой санитарка мыла в коридоре пол.
– Ты куда? – забеспокоился Данила.
– В туалет. Можно? А вообще я тут лежать больше не собираюсь. Хватит, належалась. А вдруг и правда кто-то еще явится по мою душу? Нет, я лучше к Асе. С моей дорогой подружкой вдвоем веселее и безопаснее. Ты не против? Аську тоже надо успокоить. Ничего себе, за хлебушком сходили! Поплавали, утонули, поговорили, на лодочке покатались, рану получили, в реанимации полежали, под дулом старого психа чуть не окочурились…
– А мы, кстати, и не поговорили, – усмехнулся Данила, морщась и хватаясь за плечо. – Думаешь, я тебя отпущу одну? Я с тобой… Асю успокаивать…
– Знала, что ты бабник. Но не до такой же степени! Тебе явно рано больничку покидать. Полежи еще…
– Без тебя – нет, – упёрся он.
– Пойми меня! У меня этот псих с ружьем до сих пор перед глазами! Я не смогу заснуть здесь! У меня уже паническая атака!.. – возразила Яна.
– Не обсуждается. Лежать я и дома могу…
– У тебя капельницы! С ними пойдешь?
– Я уже нормально себя чувствую.
– По тебе не скажешь…
Их перепалку прервала медсестра, заявившаяся к ним в совершенно непотребном виде. Она еле держалась на ногах. В руке у нее была крепко зажата початая бутылка вина, на горлышко которой были нацеплены пластиковые одноразовые стаканчики. В карманы халатика она напихала апельсины и бананы.
– Привет, друзья!.. Выпьем? – плюхнулась она на стул возле кровати Данилы.
– А разве можно? – осторожно поинтересовалась Яна, уже ничему, впрочем, не удивляясь.
– Вы у нас где? То есть кто… То есть… обморозились? В смысле, переохладились? Значит, можно! – утвердительно сказала медсестра голосом не очень трезвого человека. – А еще у нас что? Кровопотеря? И истерика. Красное вино – самое то! – Медсестра сняла белую медицинскую шапочку, больше напоминавшую бахилу, надетую не на ногу, а на голову. – Ка-акое нес-счастье! Я дядю Владлена знала с детства. Он маму мою два раза
