комментариями… К тебе она более благосклонна. Хотя, конечно, уже отметила мое негативное влияние на тебя.
– Можешь на меня положиться, – согласился Данила.
Глава шестнадцатая
Кафе пришлось закрыть на санитарный день, потому что и Яна, и Ася настояли на том, чтобы директор этого заведения – Данила – все-таки немного пришел в себя, а не корчился от боли при каждом движении.
– С огнестрелами не шутят! – строго предупредила Ася.
И с Асей трудно было не согласиться.
Яне она тоже прописала постельный режим. А завтрак пошла готовить сама. Наверное, Данила избаловал их своими завтраками, поэтому завтрак Аси впечатления не произвёл. Есть то, что она состряпала, было и вовсе невозможно. Ася и сама это поняла и сбивчиво объяснила:
– Хотела сделать всё из красных овощей и фруктов. Красное восстанавливает кровь. Но некоторые вкусы явно не подружились друг с другом. Я не очень умею готовить. Обычно заказываю еду навынос из ресторанов, кафе и маркетов…
– Да всё нормально. Зачем оправдываться? Кофе, кстати, отменный! – поддержал Асю Данила.
– Спасибо! Кофе я умею варить! – обрадовалась Ася и покосилась на подругу, которая потягивала уже вторую чашку.
Это и был весь завтрак Яны. У нее наблюдалось вообще странное пищевое поведение. Могла не есть несколько дней, просто забывая про еду. Но иногда у Цветковой случались приступы обжорства. А вот без кофе не могла продержаться и нескольких часов, выпивая в день по десять-двенадцать чашек.
– Я приготовлю, – вызвался Данила. – Яна, что хочешь?
– Чтобы ты сидел спокойно. Есть вообще не тянет. У меня заработала одна клетка…
– Что? – не поняла Ася.
– У Эркюля Пуаро работало много маленьких серых клеточек. А у меня заработала одна, но большая, неповоротливая… Поэтому соображаю с трудом, – пояснила Цветкова.
– И что тебе говорит твоя большая серая клетка? – спросил Данила.
– Смерть Артёма точно связана со смертью Пушкиной. Наш ветеринар, как мне кажется, был в курсе о двойном захоронении. Я не могу сейчас это доказать, но чувствую, что это именно так. Иначе чем объяснить его смерть?
– С нашим появлением и начался раскручиваться клубок… – сказала Ася.
– Преступник так и думает и потому начал принимать меры. Только началось это раньше, когда в Москве ко мне обратилась женщина, представившаяся Людмилой, – поправила ее Яна.
– Где же Пушкина, если она жива, была всё это время? – спросила Ася. – И где она сейчас?
– А у меня еще вопрос. Зачем Туз похоронил жену? Зачем всем сообщил, что она умерла? Зачем он решил всех убедить, что ее уже нет на этом свете? Зачем вместо нее закопал неизвестного мужчину? Возможно, всё прояснится, когда мы узнаем, кто был зарыт в могиле Пушкиной.
– Я так понимаю, что вам трудно ответить на все эти вопросы без меня! – раздался знакомый голос, и Яна кинулась обнимать Олега Адольфовича.
– Вернулся?! Так неожиданно! Думала, ты как-нибудь дистанционно дашь о себе знать. Чтобы тебя сдвинуть с места, рак должен на горе свистнуть! Ну ты молодец! Настоящий друг!.. – ликовала Яна.
– Умеешь ты, Цветкова Яна Карловна, зарядить людей на нужные тебе поступки, вернее, мотивировать, – обняла Петрова Ася.
– Не мог серьезный разговор доверить телефону, к тому же переживал за вас. И как вижу, не напрасно. У Яны явно нервный стресс и переохлаждение, у Данилы низкий гемоглобин, нехилая кровопотеря. Предполагаю, что он ранен в плечо, – сказал Олег Адольфович, поправляя очки на переносице.
– Ты еще подойди понюхай рану, определи по запаху, ножевая рана или огнестрельная? – съехидничала Ася, уныло ковыряя вилкой жареную краковскую колбасу с томатами и красным перцем.
– Тут и нюхать не надо, ножом трудно нанести такую рану, один случай на сотню. А вот для огнестрела – самое то, – совершенно серьезно ответил патологоанатом.
– Ну, ты и профи! – уважительно отметил Данила.
– Друзья мои! Всё же я очень рад, что вернулся! Просто даже видеть вас – удовольствие! Расскажите, что у вас тут произошло?
– Сначала ты. Что-нибудь удалось узнать о нашем захоронении? – спросила Яна. – У меня есть предположение! Давно уже эту мысль вынашиваю. Это – Старостин Илья Евгеньевич. Человек, с которым должна была встретиться Пушкина. Его никто не видел, возможно, потому, что он погиб?.. – Глаза Яны засветились голубым огнем.
– Воображение у тебя работает, – усмехнулся Олег Адольфович, присаживаясь к ним за стол. – К сожалению… нет. Было бы слишком просто. – Патологоанатом стал рыться в своем огромном саквояже.
Все следили за ним, замерев.
– С материалом из могилы мы разобрались. Это самое главное. К счастью, человек был судим, данные в нашей базе. Нанесение тяжких телесных… Два года общего режима. А ведь в полиции служил. Но после уже в органы не вернулся. Отец давно умер, мать лет пять назад. Пропал без вести. Друзья подали в розыск. У них теплилась надежда, что их друг решил изменить свою жизнь и начать всё заново. Думали, что завербовался, уехал в Сибирь. Характер у него был соответствующий… Мог так поступить. Но вот разочаровали мы его друзей. Нашел последний покой Семён Петрович Барков в чужой могиле в Мозаике.
– Семён Петрович Барков… – эхом повторила Яна, понимая, что это имя ей ни о чем не говорит, если только за последние дни ей совсем не отшибло память.
Олег Адольфович выложил на стол фотографию среднего размера прямоугольной формы, на которой был строгий мужчина обычной славянской внешности в полицейской форме.
– Тут он моложе, еще до тюрьмы… Фото из его личного дела. И вот еще… Яна, мне несколько раз звонила твоя тёзка, героиня моих кошмарных снов, женщина, которая родила в машине в нашем присутствии. Очень просит с ней встретиться. Наверное, будет звать в крёстные. Эй, Данила, ты что так гипнотизируешь фотографию? – спросил Олег Адольфович.
Яна повернулась к Гордееву.
– Ты его знаешь? Даня!
– Знаю… Когда в автомобильной аварии погибли моя жена и ребенок, я не поверил, что это несчастный случай. Не хотел верить. Меня мучили сомнения, и я нанял Семёна Петровича.
– В качестве частного детектива? – уточнил Олег Адольфович.
– Совершенно верно. Барков показался мне смышлёным парнем, профессионалом. Как он оказался в могиле?
– Последний род деятельности товарища Баркова – частный сыск, – подтвердил патологоанатом.
– Я ничего не понимаю… – не выпускал из рук фотографию Данила.
– А что ты удивляешься? Ты же дал ему задание и не удивился, что он внезапно пропал? – спросила Ася.
– Он отчитался… Сказал, что все мои подозрения напрасны, что действительно несчастный случай и что мои жена и дочь погибли в ДТП. И всё… Дело было закрыто. Связи я с ним не держал, – вспоминал Данила.
– А когда он тебе сообщил о результатах расследования? – поинтересовалась Яна.
– Точно дату не назову… Примерно четыре года назад. Я сразу после этого уехал куда глаза глядели… В Мозаик.
– Сколько он занимался расследованием? – поинтересовалась Яна.
– С месяц…
– Он сообщил тебе лично о результате расследования? – продолжала интересоваться Яна.
– Позвонил по телефону.
Все замолчали.
– Мы, по-моему, вместо того, чтобы распутывать узел, завязываем рядом новый, – озвучила вслух общие мысли Цветкова.
– Получается, что Барков связан с этим местом? С Пушкиной или
