и мха.
Лопату Дима тоже прихватил.
— Славка писал про металлоискатель. Значит, этот сюрприз зарыт. — Он пошел к проходной завода, не дожидаясь нас и не оборачиваясь. — Чует мой моторчик, мы и без металлоискателя все обнаружим.
— Не исключено, — согласилась я.
Мы все трое, как по команде, обернулись на заброшенную детскую площадку рядом с заводом. Здесь, посреди леса, вандализм ей не грозил. Качели, горки и домики с лесенками были ржавыми и облупившимися, но целыми.
— Догоняйте! — Дима скрылся в проходной, скрипнув ржавым турникетом. И через секунду выглянул в одно из окон. Скорчил рожу и пропал.
Состояние завода подтверждало: сюда много лет никто не совался.
— Надеюсь, тут вы клип не снимали… — тихо произнесла Марсела Франсисковна уже в коридоре.
— А что, суперская идея! — оживился Дима. — Вернемся — скажу Мерчинским!
Он бодрился, как мог. Но челюсть подрагивала, лоб блестел от пота.
— Во-о-он там библиотека. Где здоровенная береза, — определила я.
Внутри сохранились трухлявые остатки книжных полок, участки сгнившего паркета перемежались бетоном и деревьями. На одной из стен красовалась чудом уцелевшая табличка с требованием соблюдать тишину.
Что ж, тишины здесь хватало.
— Аж мурашки по хребту, — поделилась полицейская.
— Ладно, я… э… короче… Приступаю, да, — решился Дима. Прислонил лопату к стволу березы и включил металлоискатель.
Он начал обыск помещения. Чтобы не стоять без дела, я начала осмотр с другого конца. Вдруг и без детектора получится найти…
Предположим, этот «сюрприз» действительно зарыт. И это что-то, что можно обнаружить металлоискателем. Так же допустим, что это не что-то опасное для жизни. Иначе Вячеслав не послал бы брата на розыски.
Впрочем, теперь насчет семейки Хохотов я была готова предположить все что угодно.
Дмитрий медленно передвигался по бывшей библиотеке, ища методично и тщательно.
— Знаете, чем эта местность интересна? Вокруг завода? — нарушила тишину Марсела Франсисковна. — Тут какие-то особые вещества в почве — или влага, не помню. Как в болоте, но сама почва не болотистая. Поэтому говорят: что ни зарой — сохранится хорошо.
— Разлагаться не будет, что ли? — отвлекся Дима. — Типа забальзамируется? Как мумия?
— Наверное. — Марсела Франсисковна пожала плечами. — Это лет шестнадцать назад выяснили, случайно. После разборок бандитских. Возле детской площадки закопали труп одного авторитета, кто-то на допросе раскололся… в общем, приехали, откопали — а труп как новенький. Хотя неделя прошла.
— Паркет тут хорошо сгнил, — хмыкнула я.
— Так это на открытом воздухе, — возразил Дима. — А если зарыть да утрамбовать?..
Раздался резкий громкий стук. Мы все трое подпрыгнули, я выхватила пистолет и навела на источник звука.
Это оказалась всего-навсего лопата. Упала и стукнула черенком об обломок бетона. Я невольно отметила, что из библиотечных окон открывается вид на детскую площадку.
Брр.
— Пока что ничего. — Дима продолжал осмотр. — Всякие железячки мелкие, на поверхности. Ржавье.
Я пригляделась к полу. Паркет, бетон, гнилые остатки мебели — все было покрыто серым налетом, пылью и остатками прошлогодней растительности. Разнокалиберные деревья усиливали ощущение заброшенности.
— Грязища тут — ужас, — сообщила Марсела Франсисковна, с отвращением поворошила кроссовкой обломки паркета. — Хотя… погодите-ка… Идите сюда, посмотрите!
Мы с Димой добрались до полицейской в другом конце библиотечного зала. Пришлось переступать через низенькие остатки внутренних стен. До меня дошло, что мы втроем находимся не только в библиотеке. Сама библиотека была небольшая, но стены внутренних помещений в этом крыле завода тоже разрушились. И помещение библиотеки «объединилось» с еще несколькими.
— Вот тут слой пыли и мусора поменьше. — Она обратила наше внимание на состояние обломков. — Как будто разгребли, а потом навалили все обратно.
— И металлоискатель психует! — отметил Дима.
Мы все переглянулись.
— Я джентльмен, я буду копать. А вы прикройте меня своими надежными дамскими спинами. — Дима все хохмил, резкими нервными движениями надел прорезиненные перчатки. — А то вдруг откопаю какого-нибудь упыря…
Но лопату он держал крепко.
И, как только убрал верхний слой мусора, стало видно землю и остатки мелкого кустарника.
— Смотрите, растения словно выкорчевали вместе с землей. Все жухлое, — заметила я.
Дмитрий копал отчаянно, отбрасывая землю рывками, не глядя. Пару раз нам с Марселой Франсисковной приходилось уворачиваться от комьев земли. Чем глубже, тем больше в земле было влаги.
Яма получалась глубокая, Дима расширил ее и продолжил копать. Он опустился в яму, пол библиотеки доходил ему до пояса. Раскопки усложнились, было видно, какая земля стала плотная, тяжелая и влажная.
Раздался глухой стук. Дима отложил лопату и начал отгребать землю руками.
А затем заорал и одним прыжком выбрался из ямы.
Я от его крика мгновенно выхватила пистолет и прицелилась в яму. И лишь после этого осторожно приблизилась и глянула в нее.
В яме находился труп человека.
Дима успел отгрести землю с груди и с живота. Перед захоронением кто-то скрестил руки усопшего на груди.
Нет, не на груди — на каком-то предмете прямоугольной формы.
Что-то эти руки крепко сжимали.
Против всяких ожиданий меня замутило.
Я обернулась, взглядом ища Диму. Он обнаружился неподалеку, за одной из толстых берез. Диму стошнило.
Марсела Франсисковна осталась невозмутима.
— Его ни во что не завернули, — обратила внимание она. — Похоже, торопились.
— Или ее. — Я справилась с собой и пригляделась к телу. — Лица-то не видно.
— Погодите… — прохрипел Дима. Он вернулся к нам бледный как простыня. Почти сразу его скрючило повторно.
— Дайте-ка. — Я забрала у Димы прорезиненные перчатки. Затем осторожно спустилась в яму и отгребла остатки земли с верхней половины тела.
Это оказался мужчина. Его лицо показалось мне знакомым. Но я не смогла припомнить, где могла бы его видеть. И не сказала бы даже примерно, сколько он пролежал в земле. Как ни странно, и червей не было — ни на трупе, ни в земле.
Я пригляделась: почва на дне и на стенках ямы выглядела скользкой, даже жирной. Когда я спускалась, она осыпалась под моими руками.
В руках покойник сжимал что-то вроде плоской металлической коробки. Превозмогая омерзение, я кое-как вынула из его рук эту коробку и наконец выбралась из ямы.
Точнее, из могилы.
— Пальцы у него совсем закоченели. — Поморщилась я. — Едва коробку достала.
— На бандюка вроде не похож. И сам труп выглядит свежим. Точнее экспертиза определит, — сказала Марсела Франсисковна.
— Подождите, — я наклонилась, насколько смогла, — тухлятиной не пахнет. Мне же не кажется? Запаха разложения нет. И червей я не заметила.
— Червей нет, — подтвердила полицейская. — Не вижу их ни в яме, ни на теле. Может, и правда земля тут какая-то особенная.
— Покойный кажется мне знакомым, — добавила я. — Только не могу припомнить, где я его видела.
— Дмитрий, а вы? — позвала Марсела Франсисковна. — Не
