и уже почти не стонет, а если отпечатков пальцев не будет, то мне не оправдаться.
— Да ебическая сила…- начальник даже руки спрятал за спину и повернулся к приехавшему, очевидно вызванному из дома, начальнику нашего ЭКО:
— Упакуй, как положено и прокурорскому следователю передашь, как появится. Пошли Владимир Николаевич.
И начальник розыска на пару со своим замом — капитаном Донских нырнули в подъезд.
Возвращение майора Окулова на улицу было… необычным. Он, с выпученными глазами выскочил из подъезда, подскочил ко мне, схватился за висящую на поясе кобуру и уставился на нее не верящими глазами.
— Ты! Ты! — не находя слов, начальник тыкал пальцем в «дубовую» кобуру от пистолета «Макарова»: — Где твой шомпол?
— Я не виноват! — сразу обозначил я свою правовую позицию: — Вы видели, что этот мужик с криминалистическим чемоданом сделал?
— И что сделали с криминалистическим чемоданом? — с тревогой обернулся начальник ЭКО, бросивший упаковывать пистолеты в прозрачные пакеты:
— Опять сломали?
— Сейчас сходишь, сам все увидишь. — мрачно пообещал бледный Донских:
— Где там эта долбаная скорая?
— Громов! Ты зачем это сделал⁈ Ну ты мне объясни? — Окулов горестно потряс перед моим лицом рукой, очевидно, таким образом надеясь достучатся до меня.
— Когда вас один повалит на землю, и будит душить, а второй примеряться, куда «перо» засадить — в горло или в сердце, вы, Александр Александрович, не только шомпол хрену с ножиком в глаз воткнете, но и палец, так жить захочется. И вообще, дайте мне бумагу, я буду рапорт писать, в котором отражу, что я действовал в строгом соответствии с требованиями закона о милиции.
Честно скажу, дорогие мои — у нас не Америка. В любом американском боевике, главный герой, после того, как разгонит банду и спасет красавицу от смерти или поругания, обычно сидит на ступеньке салона кареты «скорой помощи», заботливо завернутый в одеяло, и попивает кофе или кислородный коктейль, который ему вручил сердечный комиссар полиции или знакомый парамедик. У нас же этого нет в принципе. В прибывший медицинский «РАФик» закинули два тела, якобы еще живые и рижский микроавтобус рванул с места, спеша передать два полутрупа в лечебное заведение, пока злодеи не стали трупами. Нику в больничку повезла подполковник Рыбкина, на личной машине, предварительно наорав на меня, что я не обеспечил безопасности ее любимке, ее лучшему следователю.
Выкрикнув на прощание: «Тебе, Громов, это с рук не сойдет!», женщина — начальник следственного отдела газанула с места, и ее «Тойота — Краун», дрифтанув по асфальту тяжелой кормой, скрылся в рассветных сумерках. Так как дурной пример всегда заразителен, орать на меня стали все, кому не лень, я же отвечал в зависимости от количества звездочек на погонах орущего.
Полковникам и подполковникам я отвечал в соответствии с уставом, ну а владельцев погон пожиже посылал к их мамам.
Конец дискуссии, что сделать со мной сначала — расстрелять у стены или предварительно уволить положил начальник областного УВД. При появлении черной «Волги» генерал –майора половина присутствующих разбежалась, а вторая половина замерли испуганными сусликами, поедая прибывшее начальство преданными глазами.
— Старший лейтенант, почему голый?
— Товарищ генерал –майор, оперуполномоченный Дорожного РОВД Громов. Форменную рубашку отдал следователю Клюевой, так как она также подверглась нападению не менее трех человек и ее одежда очень пострадала.
— Обстоятельства нападения на следственно-оперативную группу?
— Был организован ложный вызов в расселенный дом по поводу, якобы, имевшей место кражи. По прибытию нас запустили в квартиру, после чего, якобы, потерпевший выключил свет в квартире. На меня из соседней квартиры напали двое. Один проводил удушающий прием, второй заточкой нанес не менее двадцати ударов в корпус, но в темноте не разглядел, что бьет в криминалистический чемодан, который я держал перед собой.
— А где был криминалист? — генерал повернулся к начальнику РОВД.
— Товарищ генерал, криминалистов не хватает, они дежурят до девяти вечера, пока идет вал краж.
— Понятно. Дальше что?
— Я упал назад, упав на того, который меня душил. Тот, что с ножом был, наклонился надо мной, спросил, куда меня ножом ткнуть, тогда я ударил его шомполом от пистолета в лицо и попал в глаз. Он в тяжелом состоянии отправлен в больницу. После этого я смог вырваться из удушающего захвата второго нападавшего и двумя ударами вывел его из борьбы, после чего побежал в квартиру, включил свет и обнаружил, что на следователя Клюеву напали три человека. Они вырвали у нее пистолет, но Вероника Николаевна еще продолжала бороться. Когда нападавшие увидели меня, то один потянулся к оружию следователя Клюевой, но не успел им воспользоваться, так как я выстрелил раньше. Двое остальных убежали — один выпрыгнул в окно третьего этажа, а второй убежал по лестнице.
— Вам все понятно? — генерал обвел взглядом замерших «сусликов»: — Вот оперативник молодец! Отразил нападение с целью завладения оружием, вел себя смело, инициативно и грамотно. Все задокументировать и материалы мне на стол, на него и на следователя. Все, работайте.
— Повезло тебе, Громов… — шипел заместитель начальника по строевой, провожая преданным и мужественным взглядом отбывающую машину начальника областного УВД: — А то бы сейчас…
— Товарищ полковник, а давайте я напишу, что жулики ждали именно нас с Клюевой? И в квартиру открыли дверь, когда наши удостоверения через глазок прочитали внимательно. А самое главное, знаете, что, товарищ подполковник? Тот, которому я пулю в грудину пустил, он мне в лицо смеялся, так как считал, что у меня патроны вареные. И второй, которого с шомполом в глазу «скорая» увезла, тоже ржал, когда у меня два патрона осечку дали. А кто у нас за дежурную часть отвечает, где я сегодня оружие и патроны получал? Вы же ответственный, товарищ подполковник?
Заместитель начальника РОВД странно посмотрел на меня и, не сказав больше ничего, отошел, наверное, дела срочные образовались, а меня наконец-то повезли в РОВД в машине начальника райотдела. И если я думал, что, хотя бы на сегодня, неприятности закончились, то я ошибся.
— Иди хоть оденься и возвращайся ко мне в кабинет. — майор Окулов смотрел на меня с каким-то сожалением: — Только быстрее возвращайся, тебя люди ждут.
Людьми оказался невысокий, спокойный, как удав, мужчина с абсолютно седой, коротко стриженной головой, облаченный в белый халат и два крепких парня в голубых робах, искоса бросающие на меня оценивающие взгляды.
— Присаживайтесь, молодой человек.
